Слезы жгли глаза, но она не могла себе позволить расслабиться, разреветься. В лагере ее встретили удивленными взглядами. Некоторые даже останавливались и молча покачивали головами. А Тересса с удовольствием ощущала свои короткие, как у юноши, развевающиеся на ветру волосы.
Гариан стоял около ее палатки и, увидев Терессу, просто онемел.
— Гариан, — сухо проговорила она, — не можешь ли одолжить мне ремешок для волос?
Он безмолвно поднял руку, сдернул с головы свой узкий ремешок и протянул принцессе. Она перетянула волосы и облегченно вздохнула. О, сколько запретов разом она нарушила, срезав косу. Зато теперь чувствовала себя просто замечательно!
— Ну, — коротко спросила Тересса, — в чем заминка?
— В них. — Щеки Гариана пошли пятнами. Он ткнул рукой, одетой в тонкую перчатку, в сторону группки вновь прибывших добровольцев. Те стояли, сердито насупившись. — Они не желают выполнять моих приказаний. — И когда широкоплечий, одетый в лохмотья парень выступил вперед, Гариан поспешно добавил: — Будь это солдаты Алой Стражи, а не какие-то невежды оборванцы, я бы велел задать им хорошую порку.
— Порку? Да я тебе уши надеру, кривоносая ворона! — прорычал парень, наступая на Гариана.
— Держи себя в руках, — веско сказала Тересса.
Парень неуклюже поклонился и отступил на шаг.
— Простите меня, принцесса, но если я еще раз услышу от этого кривоносого… балду… — Он положил ладонь на рукоять меча.
— Балду? — переспросила Тересса, едва сдерживая улыбку.
— Ну да, оскорбление, — пояснил парень сквозь сжатые зубы.
— Скажи, пожалуйста, как тебя зовут? — приветливо обратилась к нему Тересса.
— Ретт. — Глаза его сузились, и он смущенно добавил: — Э-э-э… принцесса…
— Можешь не добавлять на каждом слове «принцесса». Я и так об этом помню, — улыбнулась Тересса. — Но что же тебе не нравится? Ведь ты знал, когда пришел, что мой кузен лорд Гариан командует нашей армией.
— Он считает всякого, не имеющего титула по рождению, глупым и тупым, как булыжник, — снова закипятился Ретт. — А военные занятия? Мы только и делаем, что расшаркиваемся перед противником, как на дуэли! — Он, словно кого-то передразнивая, подпрыгнул по-козлиному, отставил ногу, упер одну руку в перчатке в бок, а на другую, в которой держал меч, накинул полу дырявого плаща. — Как будто лирванцы будут поджидать, пока ты станешь в позу! — Парень вдруг повысил голос. — А сегодня он напустил на нас своих расфуфыренных вояк. Все они… ну, почти все… некоторые, — поспешно поправился Ретт, — и вполовину не сравняются с нашими в ловкости, быстроте и силе.
Тересса напряженно размышляла. Нельзя злить Гариана. Но и этого парня не оттолкнуть бы.
— Нам нужно обучиться военному искусству, Ретт, — медленно проговорила она. — Мы же хотим создать единую армию. А значит, должны знать все военные приемы, уважать армейскую дисциплину.
Ретт насупился.
— Это-то я понимаю. И дисциплина, и приемы владения мечом. Но я предпочту, чтобы меня выпороли десять раз, чем соглашусь подчиняться этой жерди Нилу Аламберу только потому, что он родич Рисмордитов!
Тересса проследила за взглядом Ретта и увидела в отдалении Нила. Неуклюжий братец Гариана в этот момент суетился на вытоптанной площадке для военных занятий, пыхтел и бешено размахивал палкой, нападая на воображаемого противника. Он заметил, что за ним наблюдают, и заскакал с удвоенной силой. Желая поразить невольных зрителей, Нил расставил ноги и сделал выпад. Палка уткнулась в вязкую грязь, а другой ее конец уткнулся Нилу в подбородок. Незадачливый воин поскользнулся и с коротким воплем шлепнулся в грязь.
Тересса видела, как губы Ретта дрогнули. Он старался побороть смех. Зато его друзья на поле взревели от радости. Гариан хмуро молчал.
Довольная тем, что дворцовая закваска помогла сохранить невозмутимость, Тересса повернулась к Ретту.
— Вот что, Ретт, — сдержанно произнесла она, — выстраивай свой отряд и сам займись с ребятами. А мы с лордом Гарианом обсудим все, что ты сказал.
Ретт сорвался с места и, выкрикивая на ходу команды, понесся к своему отряду. Гариан хотел было повернуться и уйти, но Тересса тронула его за локоть и остановила. Они вместе наблюдали, как Ретт построил нестройную толпу своих товарищей в две шеренги, стоящие одна против другой. Быстрыми и четкими командами он заставил их двигаться, нападать, отступать, скрещивать мечи. Все увлеклись учебным сражением и уже не обращали внимания на извозившегося в грязи Нила, надменно фыркающего Гариана и замершую на месте Терессу.
— А он здорово справляется, — сказала она, глядя, как Ретт со свистом раскручивает меч над головой.
— Умения не хватает, — презрительно выпятил губу Гариан. — Ты видишь лишь то, чему научил его я за последние две недели. Этот простолюдин ведь до сих пор и меча в руках не держал!
Тересса покачала головой.
— Он прекрасно командует, — возразила она. — Я думаю, ты должен сделать его капитаном отряда.
— Но он же крестьянин! — возмущенно воскликнул Гариан.
Тересса вспыхнула. Гнев охватил ее настолько, что она готова была ударить этого напыщенного глупца.
— Ты и в самом деле думаешь, — медленно и ровно проговорила она, — что лирванцы перед тем, как напасть, будут требовать Дарственные Королевские Грамоты?
— Мы с малых лет держали в руках меч, — буркнул Гариан, уставясь в землю, — а эта деревенщина всю жизнь ходит за плугом.
— Ретт прав, — жестко сказала Тересса. — Ты и твои друзья учились танцевать с мечом, драться на дуэли, а не биться с жестоким врагом. Нам нужны эти парни, Гариан. И нам они нужны больше, чем мы им, потому что не смогли защитить их дома, не уберегли и свой дом… Я прошу тебя помириться с ним… сегодня же. До того, как зайдет солнце.
Гариан побелел.
— Мне казалось, что главнокомандующий я!
— Да, ты главнокомандующий. — Тересса вдруг с испугом поняла, что Гариан может в любой момент побежать к отцу, предать ее. «Но если я не сумею быть твердой сейчас, то навсегда потеряю над ним власть», — сообразила Тересса и продолжала: — Я не требую, чтобы ты извинялся перед ним. Не знаю, как ты это сделаешь. Но нам нужно иметь свою армию, Гариан! Армию, а не две враждующие толпы, как это происходит сейчас.
— Принцесса Тересса! — привлек ее чей-то возглас.
«Умей ладить со всеми», — вспомнила она слова отца и через силу улыбнулась.
— Я верю в тебя, Гариан, — проговорила Тересса. — Я хотела бы верить в тебя.
В этот момент подбежала запыхавшаяся Лэрис с Хрустальным Кристаллом в руке. Гариан, махнув рукой своим товарищам, удалился. Тересса заставила себя сосредоточиться на словах Лэрис. Та, захлебываясь, тараторила:
— …как раз получила сигнал. Они в пути!
— В пути? — рассеянно повторила Тересса и вдруг сообразила, что речь идет… — Посланцы из Грот Фоллз! — Она встрепенулась. — Мне надо переодеться.
Лэрис кивнула.
— Я выслала навстречу им двух всадников.
«Если потороплюсь, то будет время еще и перекусить», — на бегу подумала Тересса, вдруг ощутив страшный голод.
В палатке она вытащила из седельной сумки припасенное на всякий случай парадное платье. Эти длинные пышные юбки, буфы рукавов, ленты и кружева занимали столько места и весили так много, будто она возила с собой полное солдатское вооружение, амуницию да еще и запас еды на неделю.
Но это было необходимо. Она должна была выглядеть так, как того требовало ее нынешнее положение. Почти королева! Здесь нет трона, короны, подобострастных придворных и дворцовой музыки, которые и делали королеву королевой. Только она сама, ее ум, достоинство и… богатый королевский наряд.
Пальцы Терессы ловко застегивали крючки, завязывали шелковые ленты, прилаживали кружева. Долгие годы в сиротском приюте не прошли даром, и она легко управлялась без помощи слуг. И вот на ней уже синее бархатное платье, перетянутое серебряным поясом. Зеркала в палатке не было, но Тересса и так знала, что этот наряд делал ее намного выше и старше. Принцесса протянула руку к рубиновому ожерелью и заколебалась. Не глупо ли носить драгоценные украшения в военном лагере? «Гариан, увешанный драгоценностями, просто смешон. Нет, я не надену никаких украшений».
Она наклонилась, чтобы расправить складки платья, и на лицо упали остриженные волосы. Боль сожаления на миг пронзила ее. Косы, которые так любила мама! Но Тересса подавила в себе это расслабляющее чувство, повязала волосы кожаным ремешком Гариана и распрямилась. «Что сделано, то сделано. Не стану оглядываться назад».
С высоко поднятой головой Тересса вышла из палатки. Приподняв юбки, чтобы не испачкать в грязи подол платья, она вдруг ощутила всю тяжесть парадного наряда, поняла, как сковывает движения эта гора складок, воланов и кружев.
