— Белохвостая, отдай мою рыбу, — закричала Сонька и кинулась вслед за ней.
Но было уже поздно. Глотнув воздуха свободы, скатерть устремилась вверх, с каждым взмахом поднимаясь все выше и выше, пока не скрылась совсем. У нее наконец-то исполнилась мечта — убежать, улететь от горы грязной посуды, заляпанных стаканов и тарелок, оставляющих жирные пятна на ее теле.
— Улетела моя рыбка, — вернулась запыхавшаяся Сонька. — Быстро летает. Теперь от мамы кому-то попадет, — ехидно прошипела она, хоть этим компенсируя пропавший обед.
Но Катя не обратила на кошку никакого внимания. Она сидела на траве, вытаскивая из рюкзака вещи, внимательно рассматривая их.
— «С-ЛА-ДО-СТЬ» — та-б-ле-т-ки, за-ме-ни-те-ль са-ха-ра, нн-оль ка-ло-ри-й, — по слогам прочитала девочка.
«Сладость без сладости» называла их Катя, предпочитая таблеткам обычный сахар. Но здесь дело другое. И она осторожно бросила таблетку подальше от себя, мало ли что. Таблетка, коснувшись земли, начала расти и превратилась в настоящее пирожное, украшенное заварным кремом. Сестры наперегонки кинулись к нему.
— Мое! — закричала Катя.
— Оставь хоть половинку-то, — взмолилась сестра.
Та откусила ровно половину, а вторую протянула Ане. Пирожное было превосходным, с чудесным нежным вкусом, очень сладким и просто таяло во рту. Девочки, переглянувшись, бросились к коробочке с таблетками. Усевшись на траву, они рассматривали это чудо кондитерского изделия, не решаясь, с какой начать. Все были разные: от шоколадно-коричневых, посыпанных орехами, до снежно-белых от взбитых сливок и разукрашенных марципанами. Сонька подошла к пирожным, понюхала и сквозь зубы прошипела.
— Как за ключом идти, так все вместе, а как есть, так каждый свое. — И отвернувшись, уселась, всем своим видом показывая презрение.
— Сонечка, дорогая, извини, что забыли про тебя. На, выбирай, — и Аня положила перед кошкой несколько таблеток.
Сонька любила рыбу, но не меньше она любила мороженое и сливочный крем со сбитыми сливками. Когда в доме появлялись эти вещи, кошке обязательно перепадало с общего стола. Но столь же сильно та ненавидела шоколад и все то, что с ним связано. То ли цвет напоминал ей о чем-то несъедобном, то ли запах не внушал доверия, но к пирожным она не прикоснулась. И сидела, гордо отвернув голову в сторону.
— А как насчет этого? — у Кати в руках появился кусочек кошачьего корма.
— Только не вздумай бросать, я его так съем, — выпалила Сонька и бросилась к ней.
Но было уже поздно. Сделав небольшую дугу, он отскочил от травы и шлепнулся рядом с кошкой в виде жареной рыбы, источающей обалденный запах. Подбежав к рыбине, Сонька сначала понюхала, а потом жадно вцепилась в нее зубами. Урча и бросая настороженные взгляды на девочек, боясь, что кто-то потребует свою половину. В перерывах же она успевала еще ворчать.
— Упрямая девчонка, неизвестно, из кого это делают, а вдруг из акул, и тогда из путешественников мы превратились бы в обед. Или из птицы, и тогда и второй обед улетел бы вслед за первым.
Кнопа, съев пирожное, забракованное Сонькой, уже щипала траву возле озера. Она была такой же сочной и мягкой, как в Лесопотамии. Наконец наевшись, испачкав все лицо, Катя замерла и упала на спину.
— Все, не могу. Меня сейчас стошнит.
— Лучше иди, умойся. Поросенок, — доедая пирожное, рассмеялась Аня.
Катя нехотя встала, словно медведь, съевший бочку меда, и, переваливаясь, побрела к озеру.
— Ну и чумазая! — произнесла она, рассматривая в водной глади свое отражение.
Вода была чистой и прозрачной. Даже было видно рака, ползущего по дну озера. Катя брызнула себе в лицо и рассмеялась от теплого и приятного ощущения. Но тут водяной столб, толщиной с ее ногу, внезапно вырос перед ней, обмотался вокруг и потащил ко дну.
— Помо… — успела крикнуть девочка, пока не захлебнулась водой.
Аня бросилась к озеру, но было уже поздно. В том месте, где стояла сестра, никого не было. Только огромные круги разбегались по поверхности, ударялись о берег и скатывались обратно.
— Ка-тя! — изо всех сил прокричала Аня, но ответом была тишина.
— Ну вот, опять слезы, — проворчала взъерошенная Соня, — лучше бы сестру спасала.
— Как?
— Ну не знаю, — бегая взад-вперед, говорила кошка. — Прорыть канаву и пустить реку в сторону, озеро обмелеет, мы вытащим Катю и накажем того, кто ее утащил.
— У тебя есть землеройная машина?
— Нет, но надо же что-то делать. От слез только вода прибывает! — остановившись, добавила пушистая.
— Прибывает, — прошептала Аня и кинулась к рюкзаку. Достав оттуда кукурузу, она быстро стала объяснять. — Мы построим плотину. Перекроем реку и не дадим ей впадать в озеро. Оно в момент обмелеет.
— А что я говорила! — запрыгала Сонька от радости. — Вот что значит хорошее руководство.
Кнопа энергично закивала головой, она очень беспокоилась о Кате, но не знала, как помочь ей. Они подошли к двум высоким елям, росшим на самой горе, возле реки, и огляделись.
— Деревья надо уронить так, чтобы они упали поперек реки, — сказала Аня. — Отойдите все подальше, я не уверена, в какую сторону упадут ели.
Дождавшись, пока друзья отойдут на безопасное расстояние, девочка бросила кукурузу и побежала прочь. Раздался взрыв. Дерево медленно, со скрипом, словно недовольное, что его потревожили, вместе с корнями повалилась набок. Ель упала точно поперек реки, достав до дна своими мохнатыми ветками, которые стали тормозить теченье.
— Получилось! — закричала Аня и бросилась ко второму дереву.
Теперь она точно знала, куда надо бросать кукурузу.
Вторая ель тоже со скрежетом упала рядом. Вода бурлила и пузырилась, натыкаясь на неожиданное препятствие, но потом, спокойно огибая ветки, устремлялась в озеро. Аня опустила руки, она не знала, что придумать еще. Кнопа подошла к горе и с силой стала бить по ней копытом, сбрасывая камни в воду. Аню словно что-то подкинуло вверх.
— Молодец Кнопа! Мы взорвем эту гору, и камни засыпят реку. — Друзья вместе принялись рыть яму, чтобы положить туда зерна.
Скала была твердой и поддавалась с трудом. Кнопа разбивала копытом камни, Аня доставала осколки, а Сонька давала ценные указания. Правда, она только всем мешала. Когда терпение работающих доходило до предела, каждый из них проявлял раздражение по-своему. Лошадь — фыркала, выпуская воздух из ноздрей, и с большей силой ударяла копытом по камням. Аня делала проще. Когда кошкины советы начинали доставать ее, она коротко и жестко бросала: «Соня, брысь отсюда, надоела». Та, ощетинившись от такого обращения, разворачивалась и уходила, чтобы вернуться. Молча делая круги вокруг работающих, кошка постепенно сжимала кольцо. И однажды не выдержав, вновь закричала:
«Да не туда. Видишь, трещина пошла? Туда надо бить. Аня, вон кусок откололся, ты его пальчиком, пальчиком поддень и вытаскивай».
Когда работа была закончена, глубины ямы было достаточно для закладки заряда, девочка достала кукурузу и задумалась.
— Одного зернышка будет мало, чтобы отколоть большой осколок скалы, надо бросить горсть, тогда я не успею добежать до безопасного места, — глядя в землю, прошептала она и решительно добавила: — А ну, уходите подальше! От взрыва камни разлетятся далеко и могут поранить вас.
Но тут вмешалась Кнопа.
— Я бегаю быстрей тебя. Дай мне кукурузу.
— Нет, тебе нельзя! — отрезала Аня. — Они сразу взорвутся, как только ты прикоснешься к ним.
— Тогда мы побежим вместе, — лошадь уперлась головой в Анин нос.
— Хорошо, хорошо, — отступила назад девочка под таким напором.
Сонька, услышав, что от взрыва может пострадать ее шубка, подняв хвост, пустилась прочь от опасного места, не дожидаясь окончания спора. Пересыпав половину зерен в пустую коробку, Аня с Кнопой двинулись вверх по склону. Развернувшись на вершине горы, лошадь остановилась.
— Давай, — прошептала Аня в ухо Кнопе, и та как стрела понеслась к озеру.
Ветер засвистел в ушах, картинки вокруг стали меняться с такой быстротой, что казалось еще мгновенье, и все покатятся кубарем. Но Аня боялосьтолько одного — промахнуться. Вот показалась яма. Девочка прицелилась и кинула коробочку с кукурузой, при этом чуть-чуть приоткрыв крышку. Коробочка, словно мячик, поскакала по земле, остановилась на краю ямы и закачалась, не решаясь скатиться в лунку. По-балансировав так пару секунд, опасный груз наконец юркнул вниз, перекувыркнувшись пару раз, завалился набок и замер. Зерна, словно по команде, с тихим шорохом покатились к щели. Через мгновение раздался оглушительный взрыв. Куски камней, обгоняя лошадь, начали падать со всех сторон на землю. Аня не видела этого, она просто прижалась к Кнопе всем телом, закрыла глаза и молилась, чтобы ее план сработал. Когда каменный дождь закончился, Кнопа остановилась.