Каждый бой, как Белоснежка теперь знала, представлял собой странную смесь сосредоточения на противнике перед собой и использования любой возможности, чтобы оценить всю битву целиком и увидеть, кто может подкрасться к тебе в следующий миг. Этот бой был ещё более напряжённым из-за проливного дождя, грохочущих молний и того, что земля содрогалась под ногами с каждым раскатом грома. Стражи то смотрели на зубчатые чёрные скалы, то на обрыв и тропу, которая вела вниз, к каньону, где они уже однажды попали в ловушку. Падение туда было бы сокрушительным, и даже зелья Тианы, возможно, не помогли бы исцелиться. Все чувства Белоснежки обострились, когда она ныряла, уворачивалась и снова и снова рубила своей киркой. Громила нанёс ей удар топором, целя по ребрам и заставив её отшатнуться, но она опомнилась и продолжила сражаться.
– У тебя всё хорошо получается, Белоснежка, – сказал Салли, обмениваясь ударами с мускулистым громилой.
– О, отлично, спасибо тебе...
Она уклонилась от очередного удара и воспользовалась моментом, чтобы взмахнуть киркой и сбить противника с ног.
– У тебя просто отлично получается. Я восхищён тем, как далеко ты продвинулась всего за пару дней. Ты размахиваешь киркой так, словно она часть тебя.
Несмотря на то что она боролась за свою жизнь во время бури, Белоснежка покраснела от удовольствия, услышав этот комплимент.
– Это так мило с твоей стороны.
– Но это правда. Прими её. Предполагается, что ты должна гордиться собой, когда хорошо справляешься. Уф!
Мускулистый громила ударил Салли в живот, и он замолчал, удвоив свой натиск. Его жёлтая броня засветилась и начала потрескивать от энергии.
Со следующим ударом Белоснежки её противник взорвался вспышкой фиолетового света. Даже не останавливаясь, чтобы отпраздновать победу, она плавно развернулась лицом к следующему врагу, уже увернувшись от его первого удара мечом, чтобы вонзить кирку ему прямо в бок. Это было похоже на танец, хотя и сильно отличавшийся от вальса, который она танцевала с принцем. К её большому удивлению, она была одинаково искусна и в том, и в другом. Нельзя сказать, что Белоснежке так же нравилось драться с головорезами, и всё же... в некотором смысле так оно и было. Это пробудило в ней неистовую радость, чувство уверенности. Она боролась не просто против зла, она боролась за нечто важное – за своих друзей, за лес, за свой мир. И сражение бок о бок со Стражами дало ей чувство товарищества, общности, которого она искала всю жизнь. Ещё один громила взорвался, и когда она развернулась за следующим, то обнаружила только тяжело дышащего Салли, прижимающего одну руку к животу.
– Не знаю, как ты, но мне нужно целебное зелье, – сказал он с усмешкой.
– Предатель! – раздался голос, эхом отразившийся от гор, и все посмотрели вверх, туда, где Аид сражался с расколотой копией своего очень нелюбимого брата.
– Почему он до сих пор не взорвался? – спросила Белоснежка у Салли.
– Некоторые злодеи более могущественны, чем другие, – объяснил Салли. – Они своего рода большие шишки, боссы среди себе подобных. Я думаю, этот парень – один из них. – Он на секунду задумался. – Я очень надеюсь, что мне никогда не придётся столкнуться с расколотой копией моего босса.
У мистера Генри Джея Водонога слишком много ног. И глаз. И зубов. Салли поёжился, разбрызгивая вокруг дождевую воду, а затем отряхнулся, как мокрая собака. Рапунцель, Стич и Тиана присоединились к Салли и Белоснежке, и все они наблюдали, как Аид сражается с расколотым Зевсом. Аид сказал, что его брат не сможет причинить ему вреда, но он определённо казался задетым этой злой копией настоящего Зевса.
– Ты не можешь указывать мне, что делать! – закричал Аид на него, хотя всё, что Зевс мог сказать в ответ, было:
– Предатель!
Белоснежка осмотрела местность в поисках новых врагов. Расколотые Посейдон и Гестия исчезли, Геркулес тоже, и больше не осталось обычных головорезов, готовых сражаться. Но тут её взгляд упал на брошенную корзину.
– О нет! Наши припасы, – расстроенно проговорила она.
Вся их вкусная еда скоро либо промокнет, либо будет смыта дождём. Они так далеко от домика семи гномов и замка принца, а в лесу, наводнённом тёмной магией, будет трудно достать еду. Белоснежка подбежала к тому месту, где началась драка, и опустилась на колени, чтобы собрать яблоки, виноград, клубнику и ломтики сыра, которые выпали из корзины, когда она её уронила. К сожалению, пирожные превратились в маленькие розовые лужицы, но остальная еда не слишком пострадала, так что девушка убрала всё обратно в корзину так быстро, как только могла.
– Белоснежка, берегись! – крикнул Салли.
Подняв глаза, она увидела расколотого племянника Аида Геркулеса: он сталкивал гигантский валун с высокого выступа. С ужасающим грохотом камень покатился вниз, набирая скорость по мере приближения. Когда девушка поднялась, чтобы бежать, её нога зацепилась за камень. Покрытая фиолетовыми трещинами земля вздыбилась вокруг её лодыжки, крепко схватив её. Белоснежка запнулась, кирка вылетела у неё из рук и со звоном упала на землю так, что не получалось дотянуться. Белоснежка изо всех сил тянулась и брыкалась, пытаясь освободиться. Между тем валун покатился вниз с горы прямо к ней.
Всё было напрасно. Возможно, она могла бы договориться с лесом и землёй, но этот камень теперь полностью принадлежал тёмной магии, и она привела его именно туда, куда хотела королева.
– Ты думаешь, я позволю тебе уйти? – закричал Аид на Зевса. – Думаешь, я позволю тебе победить только потому, что твой отпрыск кидается в девчонок камнями?
Другие Стражи бросились к Белоснежке, и время словно замедлилось. Мир оставался совершенно чётким, пока Белоснежка наблюдала, как валун всё приближается, набирая скорость. Друзья не спасут её: они бежали слишком медленно и были слишком далеко.
Только Аид мог остановить камень своими огненными шарами, но он не мог оторваться от мести – или глупой пародии на неё.
– Аид! – с отчаянием позвала Белоснежка. – Помоги!
Он посмотрел на неё и пожал плечами:
– Извини, Белоснежка, но месть – превыше всего.
Глава восемнадцатая
Аид был богом смерти, и каждое мгновение жизни напоминало ему об этом факте. Он не выбирал этот путь, не просил быть ребёнком, который часто загорался и обжигал тех, кто его держал, но такова была его судьба в жизни. Или в смерти. Он больше не мог по-настоящему провести грань между ними. Единственное, что он знал наверняка, так это то, что его брат Зевс был золотым мальчиком, которому просто вручили всё хорошее во вселенной буквально просто так, без причины. Зевс не был ни умнее, ни сильнее, ни красивее Аида. Он не сражался за право править Олимпом и быть царём богов. Всё это было случайностью и его правом по рождению. Даже у Посейдона был лучший удел – весь океан! Большая часть планеты! Столько омаров, сколько он мог съесть! А всё, что досталось Аиду, – это трёхголовая собака и способность заставлять всё пространство вокруг себя пахнуть тухлыми яйцами.
По крайней мере, так ему казалось большую часть времени. И именно поэтому он не мог просто прекратить борьбу, чтобы помочь девчонке, которую только что встретил. Он ждал целую вечность, чтобы покончить с Зевсом, и теперь у него появился шанс.
Он карабкался по камням, пока наконец не встал наравне с братом. Конечно, эта его копия отличалась пустыми белыми глазами, фиолетовой кожей и потрескивающими трещинами на ней, но Аид привык к тому, что его брат часто меняет форму.
Зевс мог стать павлином или быком, так почему бы не притвориться, что он расколот, просто чтобы ещё немного помучить Аида? Это было правдоподобно, и то, как этот парень дрался, делало это всё более и более вероятным.
– Предатель, – сказал Зевс, и Аид с огромной радостью отступил назад и занёс огненный кулак, чтобы ударить брата прямо в его красивую челюсть. Но Зевс не ответил, не выплюнул зуб, не заскулил и не упал. Он просто продолжал сражаться, создавая молнию из воздуха и пытаясь ударить ею Аида в грудь.
