Однако, когда небо прояснилось и сквозь лесную крону стали пробиваться тёплые солнечные лучи, настроение понемногу улучшилось. Каулквейп вдыхал сочные ароматы окружающего леса: свежей листвы, тёмной суглинистой почвы, душистых фруктов. Они так отличались от дымного запаха с привкусом плесени, который окутывал все в Нижнем Городе!
— Ну, как дела? — спросил его Прутик.
— Всё так прекрасно! — улыбнулся Каулквейп, взмахнув рукой. — Особенно когда светит солнце.
— Красиво, но смертельно опасно, — тихо заметил Прутик.
Путники далеко углубились в первый день, по дороге собирали фрукты и ягоды, которые Гуум обнюхивал и определял как съедобные. (Зубоскалам пришлось ждать, чтобы все устроились на ночь, прежде чем поесть.) Пока ехали, Прутик указывал на некоторых наиболее редких животных Дремучих Лесов, которых он знал.
Для Каулквейпа одно название звучало мрачнее другого, и вскоре у него волосы начали шевелиться от страха. Там были халитозные жабы с омерзительным удушающим дыханием; похожие на кошек мяумелы с острыми хвостами и ядовитой слюной; слизнилиды — липкие, напоминающие оголённый мозг создания, которые, прячась, висели на луковичных деревьях и жили, поедая древесных кур, прилетавших за луковичными ягодами. Гнилосос медленно пролетел по небу у них над головами, а тем временем костешкур с жёлтыми когтями и крючковатыми зубами доедал крысолапа, которого он зачаровал и сманил с дерева.
Несмотря на всю живность, встреченную по пути, настал вечер, а путники так и не увидели ни одного трога, или тролля, или гоблина. Никого, кто мог бы помочь им. Прутик беспокоился всё больше.
— Я знаю Дремучие Леса, — рассказывал он. — Меня воспитали лесные тролли. Они учили никогда не доверять лесу, всегда быть настороже и ждать опасности.
Каулквейп оторвался от плодов лесной мальвы, которые он поджаривал в пламени костра. Кружка чая стояла на земле рядом с ним.
— С нами всё будет в порядке, а, Прутик? Ведь правда?
— Да поможет нам небо, Каулквейп! — тихо ответил тот. Он повернулся к юноше и улыбнулся. — Конечно же всё будет в порядке, а теперь пей-ка чаёк…
Однако на десятое утро, которое путники встретили в Дремучих Лесах, так и не обнаружив никого, кто смог бы им помочь, уже никакой чай из волосатой полевой горчицы не в состоянии был поднять настроение Каулквейпа. К тому же их зубоскалы исчезли.
— Поверить не могу, — простонал парнишка. — Я уверен, что проверял их, перед тем как лечь спать, они немного нервничали, но казалось, что они в порядке.
Прутик встревожился:
— Должно быть, что-то испугало их ночью и они сорвались с привязи и убежали. — Он взглянул на Каулквейпа. — Разве я тебе не говорил завязывать повод двойным узлом? Каулквейп уставился в землю.
— Прости, — прошептал он, едва смея поднять глаза. — Так что же нам теперь делать без зубоскалов?
— Мы пойдём пешком, — сердито ответил Прутик.
Каулквейп заметил страх во взгляде своего бывалого спутника, и у него засосало под ложечкой.
Прутик двигался так быстро, что вскоре у Каулквейпа начало сбиваться дыхание.
— Может, отдохнём? — прохрипел Ка-улквейн. — Или хотя бы пойдём чуть-чуть помедленнее?
Прутик положил руку на плечо своему юному подмастерью.
— Тебе всё ещё многое надо узнать о Дремучих Лесах, — заметил он. В его глазах всё ещё был страх. — Может, они и выглядят мирно и безобидно, но за каждым деревом притаилась опасность, а мы до сих пор не знаем, что испугало зубоскалов. Нам нужно как можно скорее найти какое-нибудь поселение, или мы непременно погибнем.
— Но, Прутик, ведь несколько минут отдыха не повредят, правда? — взмолился Каулквейп. И тут воздух прорезали пронзительные крики.
Впереди них толстолап как одержимый скакал по высокой, колеблемой ветром траве. Древесного эльфа нигде не было видно.
— У-ух! — кричал Гуум и яростно косил качающиеся вокруг себя зелёные стебли.
— Что с ним такое? — удивился Каулквейп. — И где Шпулер?
— Это же Дремучие Леса, Каулквейп, — напомнил Прутик. Он вытащил меч и помчался на помощь толстолапу. — Я же говорил тебе, здесь повсюду опасность!
Каулквейп пошёл за ним с кинжалом в руке, и так они вступили в пёстрое разнотравье. Вокруг них трава-великан становилась всё толще и длиннее. Впереди Гуум замахал на них руками и закричал. Даже Каулквейпу, который не разобрал ни слова, значение сказанного было абсолютно ясно. Им следовало идти назад. Толстолап предупреждал, чтобы они бежали, пока не поздно.
Внезапно Прутик пошёл рубить направо и налево.
— Я должен был догадаться! — воскликнул он. — Мы в логове тростниковых угрей, Каулквейп. Должно быть, у них тут гнездо. Неудивительно, что зубоскалы убежали. Защищайтесь!..
Секунду Каулквейп не мог двинуться с места. Там, где должна была быть высокая трава, вместо неё из дыр в земле вылезали зелёные червеобразные создания. Ужасали их маленькие, глубоко посаженные оранжевые глазки, а на месте рта похожие на лепестки присоски, которые тянулись к тому, кто проходил мимо, пытаясь прилепиться к его коже.
— Убирайтесь от меня! — завопил Каулквейн и стал крутиться и вертеться на месте, обороняясь кинжалом.
Когда смертоносное лезвие приближалось, гибкие тростниковые угри отклонялись назад, исчезали из виду в своих дырах и тут же появлялись секунду спустя. Каулквейп лихорадочно размахивал ножом во все стоооны. Он не мог остановиться ни на минуту. Когда он добрался до остальных, Гуум уже держал древесного эльфа у себя на плечах и стремительно мчался прочь. Прутик схватил Каулквейпа за руку.
— Быстрее! — выдохнул он, описывая своим мечом длинную дугу. — Мы должны выбраться отсюда. Эти тростниковые угри страшно голодны.
Каулквейпу не надо было повторять дважды.
Отчаянно кроша кинжалом всё, что двигалось, он бросился вперёд. Но тростниковые угри были хитры.
Они сплелись вместе, преграждая путь, скользнули по земле и опутали его лодыжки.
— Каулквейп, осторожнее! — предупреждающе крикнул Прутик и ударил мечом по этой петле из сплетённых угрей.
— Дремучие Леса, — бормотал Каулквейп. — Опасность… — Он споткнулся. Под ногами снова оказалась трава-великан. Он нагнулся и попытался восстановить дыхание. — Это… было… так близко, — выдохнул он. — Я…
— Слишком близко, — отозвался Прутик. Каулквейл поднял глаза: Прутик вместе с Гуумом склонились над телом Шпулера.
— Он?… — спросил Каулквейп.
Прутик кивнул.
— Мёртв, — ответил он. — Яд клыков тростниковых угрей успел попасть в кровь.
Каулквейп в ужасе смотрел на эти отметины в форме лепестков цветка по всему телу древесного эльфа, на его обескровленное лицо.
— Будьте вы прокляты! — взвыл Каулквейп, запрокинув голову. — Будьте прокляты, Дремучие Леса!
Прутик поставил юного друга на ноги и сказал ему ласково, но твёрдо:
— Пожалуйста, осторожнее, Каулквейп, у Дремучих Лесов есть уши. Поверь мне, я-то знаю.
Каулквейп заглянул Прутику в глаза и замолчал. Ему действительно ещё многое надо было узнать о Дремучих Лесах.
Похоронив Шпулера у корней колыбельного дерева, как того требовала традиция древесных эльфов, Прутик, Каулквейп и Гуум снова двинулись в путь.
Настроение у всех было омерзительным. Прутик ругал себя за то, что не настоял, чтобы древесный эльф полетел обратно на «Бегущем-по-Небу». А лес вокруг них, казалось, стал ещё гуще и темнее.
Они всё шли и шли. По крутым, заросшим травой берегам ручьёв, по заболоченным низинам, по холмам, по горкам и горным отрогам. Каулквейп сам поражался, как он устал и как у него болело всё тело, так что каждый шаг давался уже с трудом. Колючки расцарапали ему ноги, ветки хлестали по лицу. Ноги ныли. Желудок урчал.
Солнце у них над головой снова закатилось за горизонт, можно сказать, прошёл ещё один день. Небо потемнело, и взошла луна. Внезапно Прутик остановился. Он стоял абсолютно неподвижно, и на его лице застыло удивление.
— Принести дров для костра? — спросил Каулквейп.
Прутик покачал головой.
— Поверить не могу, — пробормотал он.
— Ч… что? — Каулквейп нервно оглянулся.
Прутик указал на землю у них под ногами:
— Глядите! Вот оно!
— Я ничего не вижу, — сказал Каулквейп. — Прутик, ты что?
— Это тропа, Каулквейп, тропа лесных троллей.
Каулквейп нахмурился:
— Тропа лесных троллей?
— Да, — подтвердил Прутик. — Я бы узнал её где угодно. Тропа утоптана многими поколениями лесных троллей, которые проходили здесь. Взгляни вон туда, вон там, в грязи, — это отпечаток ноги. Посмотри, какая широкая пятка, плоская стопа и короткие пальцы! Невозможно ошибиться. Это определённо тропа лесных троллей! — Он взглянул на Каулквейпа со слезами на глазах. — Когда-то давно и я свернул с такой тропы. Это было ошибкой, моя судьба звала меня прочь от Дремучих Лесов… — Он вздохнул.
