Йон Колфер - Затерянный мир

Мужчина замолчал, потому что поднял голову, чтобы посмотреть, с кем разговаривает, и увидел Дворецки.

– Ничего себе. Какой большой… Ой, я хотел сказать, привет, я мистер Лиин, куратор выставки. Чем могу помочь?

– Мы хотели бы, чтобы вы устроили для нас частный предварительный просмотр выставки, – сказал Артемис. – Особенно нас интересуют танцующие фигуры.

Мистер Лиин был настолько удивлен, что смог только выпалить:

– Что? Что? Частный? Нет-нет-нет! Невозможно. Не может быть и речи. Это же настоящий шедевр! Посмотрите на мою голову. Посмотрите! Я делаю это далеко не для каждой выставки.

– Я понимаю вас, но мой товарищ, который большой, будет весьма признателен, если вы пропустите нас, буквально на минуту.

Мистер Лиин открыл было рот, чтобы возразить, но тут его внимание привлекло нечто другое.

– А это что? Муумуу?

Артемис даже не обернулся.

– Да, конечно. Мы нарядили нашего друга-бесенка в муумуу, чтобы выдать его за ребенка.

Мистер Лиин нахмурился, спираль на его макушке задвигалась.

– Бесенок? Правда? А кто вы такие? Вы из «Поп-арт тудей»? Это одна из постмодернистских выходок Дуги Хемлера?

– Нет. Он самый настоящий бесенок. Если говорить точнее, демон-колдун. А за его спиной парит эльфийка.

– Парит? Передайте от меня Дуги, что у него нет ни единого шанса… – Он вдруг увидел зависшую над головой Номера Первого Элфи. – О!

– О! – согласился Артемис. – Вполне оправданная реакция. Мы можем войти? Это крайне важно.

– Вы сорвете выставку?

– Вероятно, – честно признался Артемис.

У мистера Лиина задрожали губы.

– Тогда я не могу вас пропустить.

Элфи рванулась вперед, поднимая забрало шлема.

– А я думаю, что можешь, – сказала она полным магии голосом. – Потому что эти люди – твои самые старые друзья. Ты пригласил их на тайный просмотр.

– А вас двоих?

– О нас не беспокойся. Нас здесь нет. Мы всего лишь вдохновляющая идея для твоей следующей выставки. Почему бы тебе не пропустить нас?

Мистер Лиин махнул на Элфи рукой.

– Почему я должен волноваться о вас? Вас же здесь нет. Так, дурацкая идея, помстилось что-то. А вот вас троих, ребята, я безумно рад видеть!

– Не стоит снимать нас на видео, – подсказала Элфи. – Почему бы тебе не выключить все камеры в галерее?

– Я сейчас выключу все камеры в галерее, чтобы вы, друзья, чувствовали себя как дома.

– Удачная мысль, – кивнул Артемис.

Куратор снова уткнулся в пачку плакатов у себя на столе, даже прежде, чем за Артемисом и его спутниками закрылась дверь.

Зал был ультрасовременным, с темными деревянными полами и бамбуковыми жалюзи на окнах. Стены были увешаны фотографиями – увеличенными до гигантских размеров снимками выставленных в центре зала танцующих фигур. Сами фигуры стояли на высокой платформе, чтобы их было лучше видно. На них было направлено столько прожекторов, что на камне не было и намека на тени.

Номер Первый рассеянно откинул капор и подошел к изваяниям. Двигался он как лунатик, словно Элфи загипнотизировала его, а не куратора выставки.

Он взобрался на платформу и провел пальцами по каменной коже первой фигуры.

– Колдуны, – прошептал он. – Братья.

Скульптурная группа заставляла сердце замирать от восторга, так великолепно она была выполнена, и одновременно от ужаса, так страшны были изваяния. Четыре существа, выстроившись незамкнутым кругом, то ли танцевали, то ли в страхе отшатывались от чего-то. Это были маленькие приземистые создания, похожие на Номера Первого, с выступающими подбородками, бочкообразными грудными клетками и обрубленными хвостами. Их туловища, конечности и лбы были испещрены затейливыми узорами. Демоны держались за руки, а один, крайний в ряду, держал обрубленную руку того, кто должен был стоять следующим.

– Круг был разорван, – сказал Номер Первый. – Что-то произошло.

Артемис взобрался на платформу и встал рядом с ним.

– Ты можешь их вернуть?

– Вернуть? – непонимающе переспросил бесенок.

– Судя по тому, что я знаю о способностях горгулий, они могут превратить живое существо в камень, и наоборот. Ты обладаешь такими способностями. Вопрос в том, сможешь ли ты их применить.

Номер Первый нервно потер ладони.

– Возможно, у меня есть такой дар. Именно возможно, ибо я в этом совсем не уверен. Я превратил деревянный шампур в камень… то есть, по крайней мере, мне показалось, что получился камень. Может быть, шампур просто покрылся пеплом. Я тогда от волнения не мог ясно мыслить. Все смотрели на меня – ну, ты знаешь, как это бывает. Впрочем, может быть, и не знаешь. Кто из вас учился в школе для бесенят? Никто? Я так и думал.

Артемис схватил его за плечо.

– Ты слишком много болтаешь, Номер Первый. Тебе нужно сосредоточиться.

– Да. Конечно. Сосредоточиться. Сконцентрироваться. Задуматься.

– Хорошо. Теперь задумайся о том, можешь ли ты их вернуть. Только так мы сможем спасти Гибрас.

Элфи покачала головой.

– Умеешь же ты успокаивать, гений.

Минерва ходила вокруг экспоната кругами, пребывая примерно в таком же потрясении, как и ее бывший пленник.

– Эти статуи – настоящие демоны, – проговорила она. – Они были рядом с нами все это время. Я должна была догадаться, но Аббот выглядел совершенно иначе…

Элфи приземлилась рядом с девочкой, совсем рядом.

– Существуют целые виды, о которых ты не имеешь ни малейшего представления. Ты едва не помогла уничтожить один из них. Тебе повезло. Потому что, если бы это произошло, даже дюжина Артемисов Фаулов не спасла бы тебя от Подземной полиции.

– Я понимаю. Я уже извинилась. Может быть, забудем об этом?

Элфи нахмурилась.

– Ты слишком быстро и легко прощаешь себя.

– Затаенное чувство вины может отрицательно сказаться на психике, – сообщила Минерва.

– Ох уж эти мне гениальные детки, – проворчала Элфи.

Номер Первый, стоя на платформе, положил ладони на одного из окаменевших демонов.

– Тогда, на Гибрасе, я вдруг почувствовал волнение, когда держал в руке шампур. Так все и случилось. Я не пытался превратить его в камень.

– А сейчас ты можешь заставить себя волноваться? – спросил Артемис.

– Что? Просто так? Не знаю. Честно говоря, меня немного тошнит. А еще у меня от муумуу голова раскалывается. Слишком яркое платье.

– Хочешь, Дворецки тебя напугает?

– Это совсем не то. Я должен по-настоящему запаниковать. Я ведь знаю, что мистер Дворецки не будет меня убивать.

– На твоем месте я не стал бы говорить так уверенно.

– Ха-ха-ха. А ты действительно странный, Артемис Фаул. С тобой нужно держать ухо востро…

Дворецки проверял пистолет, когда до него донесся шум из коридора. Он подбежал к укрепленной двери зала и осторожно посмотрел в коридор через крохотное квадратное окошко из упрочненного стекла.

– У нас гости, – сообщил он, взводя курок. – Конг нашел нас.

Телохранитель выстрелил в электронный замок. Пуля разрушила электронный чип, намертво заперев дверь.

– Дверь долго не продержится. Пора будить этих демонов и проваливать отсюда. Начали!

Артемис сжал плечо Номера Первого и кивнул на дверь.

– Такой угрозы достаточно?

По другую сторону двери Конг и его люди тупо смотрели на дымящуюся клавиатуру замка.

– Проклятье! – выругался Конг. – Он вырубил замок, придется пробиваться с боем. Времени на размышления нет. Дон, чемодан у тебя?

Дон поднял чемодан.

– Вот он.

– Отлично. Если маленький демон чудом окажется там, как следует пристегни чемодан к его запястью. Я не могу позволить себе упустить еще один шанс.

– Будет сделано. Босс, у нас есть гранаты. Мы можем взорвать дверь.

– Нет, – отрезал Конг. – Мне нужна Минерва, и я не хочу, чтобы она пострадала. Если кто-нибудь из вас сделает ей больно, я сделаю больно ему. Понятно?

Всем было понятно. Чего ж тут не понять…

Артемис начинал нервничать. Он надеялся на то, что Конг немедленно покинет здание, но гангстер, очевидно, заметил в лифте один из рекламных плакатов выставки и сделал такой же вывод, что и Артемис.

– Как дела? – спросил ирландец у Номера Первого, который рассеянно гладил пальцами руку статуи.

– Пока никак. Я стараюсь.

Артемис похлопал его по плечу.

– Старайся сильнее. У меня нет ни малейшего желания принимать участие в перестрелке в знаменитом небоскребе. В лучшем случае мы все окажемся в тайваньской тюрьме.

«Так, – уговаривал себя Номер Первый. – Сосредоточься. Попытайся проникнуть в камень».

Он крепко сжал палец каменного колдуна и попытался почувствовать хоть что-нибудь. Судя по тому немногому, что он знал о колдунах, это был палец старейшины колдунов, Квана. На голове статуи красовался гладкий обруч с узором в виде спирали – символом старшинства.