Бат был настолько потрясен тем, что случилось у городских ворот, что толком не мог прийти в себя. Ему все казалось, что это сон, и он ждал момента пробуждения. Но завтрак оказался не только настоящим, но и очень вкусным, и Бат стал думать, что, может, все-таки это не сон.
Старый слуга унес тарелки, потом вернулся в королевские покои и, низко поклонившись, произнес:
— Прошу прощения, ваше величество, но главный советник хотел бы узнать вашу королевскую волю…
Бат задумчиво уставился на старика, потом сказал:
— Передай ему, чтобы он оставил меня в покое. Сейчас мне надо переговорить с принцессой Пушинкой.
Джикки снова низко поклонился и удалился, прикрыв за собой дверь. Оставшись наедине, дети переглянулись, и вдруг Мег рассмеялась.
— Ты только подумай, Бат! — воскликнула она. — Я принцесса Пушинка, а ты король всей Ноландии! Вот забавно, да? — И она весело закружилась по комнате в танце.
Но Бат не был настроен веселиться.
— Что все это значит? — мрачно произнес он — Мы бедные дети из далекой деревни, и я знаю, что король из меня никудышный. И вообще, я боюсь, что в любой момент сюда ворвется наша тетка и выпорет меня.
— Какая чепуха! — весело воскликнула Мег. — Разве ты не слышал, что говорил тот толстяк в парике насчет закона? Старый король умер, и новым королем должен был стать сорок седьмой человек, который войдет в восточные ворота после восхода солнца. А раз сорок седьмым вошел ты, то, стало быть, ты и есть законный король. Неужели тебе это непонятно?
Но Бат грустно покачал головой.
— Не очень, — признался он. — Но если ты считаешь, что все в порядке, значит, так оно и есть.
— А как же может быть иначе! — воскликнула девочка, сбрасывая с плеч свой плащ, который упал на стул. — Ты законный король Ноландии и можешь делать все, что тебе заблагорассудится. Я законная принцесса, потому что я твоя родная сестра. И значит, я тоже могу делать все, что пожелаю. Ну разве я не права?
— Но если ты принцесса, то почему носишь это серое платье и латаные-перелатаные башмаки? Папа рассказывал нам, что принцессы одеваются во все самое лучшее.
Мег посмотрела на свое платье и тяжело вздохнула.
— Мне действительно понадобятся новые платья. И если ты об этом распорядишься, Бат, то они, я думаю, появятся у меня очень скоро. Да и тебе не мешало бы приодеться. Ты только посмотри, во что превратилась твоя курточка!
— Значит, ты думаешь, это не сон? — тревожно осведомился Бат.
— Конечно, не сон! Ты только полюбуйся на свою мантию, на золотую корону и на эту палку с драгоценными камнями. Она называется скипетр. Это ведь все настоящее, так?
Бат кивнул.
— Ладно, позови того старика, — сказал он. — Я отдам ему какое-нибудь распоряжение и посмотрю, как он себя поведет. Если он станет его выполнять, тогда получается, что я точно король.
— Послушай меня, Бат, — зашептала Пушинка. — Ни в коем случае не подавай виду, что ты боишься или сомневаешься, настоящий ты король или нет. Распоряжайся, давай им поручения. Пусть они тебя побаиваются. Так поступали короли во всех историях, какие я про них читала.
— Ладно, — сказал Бат. — Пусть будет по-твоему. А теперь позови того старого осла с серебряными пуговицами.
— Вот шнур колокольчика, — сказала Мег. — Наверное, надо за него дернуть.
Тотчас же явился Джикки и отвесил низкий поклон и мальчику, и девочке.
— Как тебя зовут? — осведомился Бат.
— Джикки, ваше величество.
— Кто ты такой?
— Камердинер вашего величества.
— Вот как, — отозвался Бат. — Он понятия не имел, что означает слово «камердинер», но, разумеется, и виду не подал.
— Мне нужна новая одежда и моей сестре тоже, — заявил Бат, стараясь говорить как можно увереннее.
— Будет исполнено, ваше величество. Сейчас я пришлю к вам мажордома.
Он снова поклонился и опрометью побежал исполнять поручение. Вскоре появился Паллипап и низко поклонился детям.
— Жду распоряжений вашего величества, — обратился он к Бату.
Бата немножко напугала важная внешность мажордома, но он решил проявить отвагу.
— Нам нужна новая одежда! — выпалил он.
— Она уже заказана, ваше величество, и вскоре будет вам принесена.
— Вот как! — произнес Бат и замолчал, не зная, что еще сказать.
— Я заказал для вашего величества двадцать камзолов и сорок платьев для принцессы, — продолжал Паллипап, — и, я надеюсь, на первое время они устроят его величество и ее королевское высочество. А потом вы уже сможете заказать себе что-то еще.
— Угу, — пробормотал Бат, сильно потрясенный услышанным.
— Я также подобрал семь девушек из лучших семейств Ноландии, чтобы они служили принцессе. В настоящий момент они ожидают ее в апартаментах ее высочества.
Мег весело захлопала в ладоши.
— Я сейчас же иду к себе! — воскликнула она.
— Есть ли у вашего величества еще какие-нибудь приказания? — осведомился мажордом. — Если нет, то ваши пять советников хотели бы встретиться с вами, чтобы обсудить ваши новые обязанности.
— Зови их сюда! — распорядился Бат и, пока Мег знакомилась с девушками, он провел свой первый государственный совет.
Паллипап привел с собой своих четырех советников, и они почтительно выстроились в ряд перед новым королем, а Бат не без ужаса взирал на важных толстяков в париках.
— Ваше величество, — торжественно провозгласил Пуллипуп, — мы явились сюда, чтобы с вашего милостивого согласия рассказать вам о ваших королевских обязанностях.
Бат заерзал на своем кресле. Все происходящее по-прежнему казалось ему чьей-то выдумкой — он, бедный деревенский мальчуган, вдруг объявлен королем большой страны, и пять важных сановников оказывают ему все знаки уважения. Бат никак не мог отделаться от ощущения, что есть тут какой-то подвох.
— Слушайте, — внезапно выпалил он. — Это все не шутка? Признавайтесь!
— Шутка? — раздался хор из пяти голосов, причем каждый внес свои интонации удивления и даже испуга, после чего королевский палач Пеллипеп добавил не без упрека:
— Неужели мы, по-вашему, обладаем таким нахальством, что позволили себе шутить с вашим славным и могучим величеством?
— В том-то вся и штука, — отозвался Бат. — На самом деле я никакое не славное и могучее величество, но сын простого паромщика, и вы это отлично понимаете.
— Да, конечно, вы Бат — сын паромщика, — признал главный королевский советник. — Но по законам Ноландии вы теперь стали абсолютным монархом этой страны. Стало быть, все, кто проживает на ее территории, являются вашими послушными подданными.
Бат немного подумал и сказал:
— Вы уверены, что тут нет никакой ошибки? — В его голосе сквозила тревога.
— Никакой ошибки тут нет и быть не могло, — уверил его старик Пуллипуп. — Ибо мы, пять королевских советников, тщательно изучили Книгу законов нашей страны и отыскали такой закон, который и делает вас полноправным повелителем, и народ Ноландии принял и одобрил наше решение.
— В таком случае я и впрямь король, хочу я того или нет, — сделал вывод Бат.
— Сущая правда, ваше величество, — отозвался главный советник со вздохом. — Вы — король, хотите вы того или нет. Таков закон.
И его товарищи повторили хором:
— Таков закон.
Бат воспрял духом. Он и не собирался отрекаться от престола. Раз не произошло никакой ошибки и восторжествовал закон, это означало, что отныне жизнь его будет сплошным весельем. Он будет сам себе хозяин, у него появится куча денег, он будет жить в роскошном дворце, и все вокруг будут счастливы выполнить любое его распоряжение. Для бедного одинокого мальчугана это выглядело чрезвычайно заманчиво.
Бат настолько увлекся раздумьями о своей прекрасной будущности, что перестал обращать внимание на монотонные речи советников, которые пытались познакомить его с тем, как обстоят дела в его новом королевстве, а также растолковать ему, что он должен делать в качестве повелителя Ноландии.
Битый час он сидел, не шелохнувшись, а советники были уверены, что Бат внимательно выслушивает их. Внезапно он вскочил и, к удивлению сановников, воскликнул:
— Слушайте, управляйте страной, как сочтете нужным. А я пойду к Пушинке. — И, не обращая внимания на возгласы протеста, новоиспеченный король выбежал из залы и захлопнул за собой дверь.
6. Бат вершит справедливость
На следующий день состоялись похороны старого короля. Молодой король ехал на роскошной колеснице, одетый в черный бархат, расшитый серебром. Не зная, как себя вести в новом положении, Бат сидел тихо и помалкивал. Впрочем, именно этого от него ждали.