Гарри замолчал, чтобы перевести дух.
– Замечательно! Итак, вы отыскали вход, нарушив – не премину добавить – вопиющим образом сотню школьных правил. Но как же вы оттуда выбрались живыми, Поттер? – МакГонагалл сгорала от любопытства.
Гарри, слегка охрипший, перешёл было к тому, как вовремя подоспел Фоукс, как Волшебная шляпа вооружила его мечом, и вдруг запнулся. Он старался избегать упоминаний о дневнике Реддла, поглядывая на Джинни – она стояла в двух шагах, прижавшись к матери, и слёзы безостановочно бежали по её щекам.
«А вдруг её правда исключат? – подумал Гарри в смятении. – Дневник Реддла замолк навсегда – поди-ка теперь докажи, что это он своей магической властью заставлял её совершать то страшное, что творилось в замке!»
В поисках поддержки Гарри взглянул на Дамблдора – тот едва заметно улыбнулся, и огонь камина блеснул в стёклах его очков-половинок.
– Я вот что хотел бы узнать: как лорд Волан-де-Морт изловчился околдовать Джинни? – тихо спросил директор. – Ведь он, по моим источникам, укрылся сейчас в албанских лесах.
Горячая волна радости накатилась на Гарри, и у него отлегло от сердца.
– Что? – ошеломлённо воскликнул мистер Уизли. – Вы-Знаете-Кто… околдовал Джинни? Но Джинни, разве она… разве она не была…
– Во всём виноват дневник. – Гарри поднял его и показал Дамблдору. – Реддл его вёл, когда ему было шестнадцать.
Дамблдор взял у Гарри дневник и принялся с любопытством рассматривать его, склонив длинный крючковатый нос над мокрыми прожжёнными страницами.
– Изумительно, – проговорил он негромко. – Да, Реддл был один из самых одарённых учеников Хогвартса.
Дамблдор повернулся к супругам Уизли, окончательно сбитым с толку.
– Очень немногим известно, что лорда Волан-де-Морта когда-то звали Том Реддл. Я учил его здесь пятьдесят лет назад. Окончив школу, он исчез, скитался в дальних краях, якшаясь с самыми опасными колдунами и магами. И всё глубже погружался в тайны чёрной магии. Он подверг себя такому количеству чудовищных превращений, что, когда вновь появился – уже под именем Волан-де-Морта, – был совершенно неузнаваем. Не было ничего общего между зловещим Тёмным Лордом и умным славным мальчуганом, который был когда-то старостой школы.
– Но что могло с ним связывать нашу Джинни? – воскликнул мистер Уизли.
– Его… его дневник, – всхлипнула Джинни. – Я в нём писала, а он отвечал… весь этот год.
Мистер Уизли был потрясён.
– Джинни! Как ты могла! Что я тебе всегда говорил? Мало ли кто или что может прикинуться добрым и понимающим! Как можно идти на поводу у того, кого совсем не знаешь! Почему ты не показала дневник мне или маме? Такая подозрительная вещь! Ясно же, что она полна чёрной магии!
– Я этого не знала, – рыдала Джинни. – Он был в одном из учебников, помнишь, которые мама купила. Я подумала, кто-то вложил его в книгу и забыл…
– Мисс Уизли следует немедленно отправить в больничное крыло, – не терпящим возражения тоном вмешался Дамблдор. – На её долю выпало слишком тяжёлое испытание. Ни о каком наказании и речи быть не может. Волшебники гораздо старше её бывали обмануты Волан-де-Мортом.
Он широким шагом подошёл к двери и открыл её:
– Джинни нужен сон и ещё, пожалуй, кружка горячего шоколада. Мне это всегда прибавляет сил, – добавил он и дружески подмигнул девочке. – Мадам Помфри ещё не спит – она сейчас раздаёт сок мандрагоры. С уверенностью могу сказать, что жертвы василиска придут в себя с минуты на минуту.
– Значит, Гермиона скоро будет в порядке! – обрадовался Рон.
– Всё худшее позади, – кивнул Дамблдор.
Миссис Уизли, поддерживая Джинни, повела её из кабинета, мистер Уизли, который никак не мог опомниться, побрёл за ними.
– А знаете, Минерва, – улыбнулся профессор Дамблдор, – пожалуй, эта история стоит хорошей пирушки. Можно попросить вас пойти поговорить с поварами?
– Можно, – сухо кивнула профессор МакГонагалл и уже у дверей спросила: – Полагаю, в моё отсутствие вы разберётесь с Поттером и Уизли, не правда ли?
– Истинная правда, – заверил её Дамблдор.
Она ушла, а Гарри с Роном опасливо посмотрели на Дамблдора. Что значит – разобраться с ними? Быть не может… наверное, всё-таки не наказание?
– Помнится, я говорил, что придётся исключить вас обоих из школы, если вы ещё раз нарушите правила, – начал директор.
От ужаса Рон вытаращил глаза.
– Это лишний раз доказывает, что даже самые лучшие из нас иногда вынуждены брать свои слова обратно, – усмехнулся Дамблдор. – Вы оба получите особые награды за услуги школе. И… дайте-ка подумать… да, по двести баллов каждому для Гриффиндора.
Рон сделался ярко-розовый, как цветы Локонса на Валентинов день.
– Но почему-то ещё один здесь присутствующий хранит слишком упорное молчание. А было бы интересно послушать о его участии в этом рискованном предприятии. – Дамблдор посмотрел на Локонса. – К чему эта излишняя скромность, Златопуст?
Гарри вздрогнул – он успел начисто забыть о Локонсе! А тот стоял в углу комнаты, по-прежнему улыбаясь растерянной, чуть дурашливой улыбкой. Услыхав Дамблдора, он огляделся вокруг, силясь понять, к кому это обращаются.
– Профессор Дамблдор, – поспешил вставить Гарри. – Произошёл несчастный случай – внизу, в Тайной комнате. Профессор Локонс…
– Я что, профессор? – осведомился Локонс с кротким удивлением. – Вот те на! А я-то считал себя идиотом…
– Он хотел наложить на нас заклятие Забвения, – продолжил Рон, – а палочка возьми и стрельни в него самого…
– М-м-да. – Дамблдор покачал головой, и его длинные серебряные усы задрожали. – Значит, поражён собственным оружием?
– Оружием? – эхом отозвался Локонс. – У меня нет оружия. А вот у этого мальчика есть. – Локонс указал на Гарри. – Меч, очень красивый. Он вам может его одолжить.
– Рон, пожалуйста, отведи профессора Локонса в больничное крыло, – обратился Дамблдор к Рону. – Мне ещё нужно сказать Гарри несколько слов.
Локонс неуверенно поплёлся к двери. Рон, выходя, оглянулся, бросил на директора с Гарри любопытный взгляд и, взяв Локонса за руку, вышел с ним в коридор.
Пройдя через комнату к камину, Дамблдор опустился в одно из кресел.
– Садись, Гарри, – предложил он, и Гарри сел, испытывая необъяснимое волнение. Дамблдор разгладил усы.
– Прежде всего, я должен поблагодарить тебя. – Глаза его вновь блеснули. – Там, внизу, ты проявил настоящую доблесть – иначе Фоукс не прилетел бы к тебе.
Он провёл рукой по перьям феникса, который легонько хлопал крыльями, сидя на его колене. Гарри лишь неловко улыбнулся в ответ.
– Значит, ты встретился там с Томом Реддлом, – произнёс Дамблдор в раздумье. – Я полагаю, что ты-то и интересовал его больше всего…
Внезапно всё то, что подспудно грызло Гарри, сбивчиво, в беспорядке вырвалось наружу:
– Профессор… Реддл сказал, что я похож на него… Странное сходство, говорил он…
– Он так сказал? – Дамблдор внимательно глядел на Гарри из-под густых седых бровей. – А ты сам что об этом думаешь?
– Думаю, что совсем не похож! – слишком громко выпалил Гарри. – Я ведь учусь в Гриффиндоре…
Он умолк, в душе у него вдруг зашевелилось сомнение.
– Профессор, – через мгновение продолжал он, – Волшебная шляпа сказала, что лучше всего мне было бы в Слизерине. И многие думали, что наследник Слизерина – я, ведь я могу говорить на змеином языке.
– Ты говоришь на языке змей, Гарри, – ответил Дамблдор спокойно, – потому что на нём говорит Волан-де-Морт – единственный оставшийся потомок Салазара Слизерина. Если не ошибаюсь, он нечаянно вложил в тебя толику своих сил – в ту ночь, когда наградил этим шрамом. Уверен, сам он этого не хотел.
– Волан-де-Морт в меня вложил… частицу самого себя? – прошептал Гарри как громом поражённый.
– Судя по всему.
– Значит, моё место в Слизерине. – Гарри с отчаянием посмотрел в лицо Дамблдора. – Волшебная шляпа почуяла во мне эту частицу, и…
– Определила в Гриффиндор, – успокаивающе договорил Дамблдор. – Видишь ли, Гарри, так вышло, что в тебе много качеств, которые столь высоко ценил Салазар Слизерин у своих любимых учеников, – находчивость, решительность, чего греха таить, пренебрежение к школьным правилам. – Тут усы директора вновь задрожали. – И, наконец, редчайший дар – змеиный язык. Однако же Волшебная шляпа направила тебя в Гриффиндор. Знаешь почему? Подумай!
– Только потому, что я просил не посылать меня в Слизерин… – сокрушённо произнёс Гарри.
– Верно. – Дамблдор опять улыбнулся. – Именно в этом твоё отличие от Тома Реддла. Ведь человек – это не свойство характера, а сделанный им выбор.
Гарри неподвижно сидел на стуле, оглушённый услышанным.
– И если тебе нужны ещё доказательства, что ты не случайный гость в Гриффиндоре, прочитай-ка, что здесь написано.
