— Зачем он нам? — возразила Алёна. — У нас есть Кава.
— Я лишь временно замещаю настоящего Советника, которым всегда был сам татшемир, — скромно пояснил Каф. — Мне придется уступить ему место.
Совет согласился, что да, в Совете от швилей должен быть татшемир. Всё будет так, как до захватнической войны Колдуна.
Одна только Арнис сидела с угрюмым видом.
Алёна взглянула на нее и громко спросила присутствующих.
— И мы их простим? Вот так просто? После всего, что они натворили? Они-то не были под заклятьем колдуна. Они шли за ним по своей воле!
Повисло напряженное молчание.
— Нет, Алёна, — сказал за всех Лумитор. — Будет суд. И судить будем тех, кто воевал за Колдуна. И татшемир будет судим. И будет у швилей другой правитель. Но не все желали этого на самом деле. Многие вынуждены были подчиниться, иначе бы их уничтожили свои же. Вспомни семью Кафа. И сам Каф, который не побоялся встать на нашу сторону. И таких среди швилей не мало.
Кава закивал, подтверждая слова Воеводы.
— У швилей тоже есть благородство и совесть, — сказал Кава. — Теперь, когда война окончена, поверь, моя принцесса, они одумаются, осознают, что натворили, и сами придут на суд Валлеи. И примут любое наказание, понимая, что оно справедливо. В темнице Диамы уже находится один мой сородич, который сам сдался и просил о наказании. Его зовут Ко А Рон.
Арнис вскинула голову, глаза её вспыхнули от смешанных чувств.
— Тогда пусть они восстановят всё, что разрушили! — тут же предложил Алёшка. — И в первую очередь Плавучие Сады, которые сожгли! Арнис, расскажи им, что натворили швили!
Арнис рассказала не только про уничтоженные Плавучие Сады. Совет Валлеи узнал, как девушка из восточных ависов оказалась предводительницей кучки повстанцев и дошла до стен Диамы. Она говорила и говорила, отстраненно, просто, словно не о себе, о чужой, незнакомой девушке. Но порой проглядывало в её повествовании что-то печальное, болезненное. Особенно когда речь заходила об Авентине.
Все уже знали, что именно сдавшийся на милость Совета Валлеи Ко А Рон убил принца Авелонга. От Арнис же стало известно, как это произошло.
— Бедный мальчик, — всхлипнула Форитэль, когда Арнис замолчала.
Опустил голову и Лум.
— Я верил, что он не совсем потерян. Он был дорог моему сердцу, как и Беладор. Трудно мне будет свыкнуться с мыслью, что его больше нет.
— Он был предателем, и погиб как заслужил, — заявил Лернин. — Вы полагаете иначе? — чуть стушевался он, уловив неприязненные взгляды.
— Посмотрел бы я, сколько бы ты продержался чистеньким, попади ты под чары Гельсэра! — прорычал Алёшка. — А дядя оказался порядочным человеком! Я им горжусь.
Лернин прикусил язык. С мальчишкой он решил поквитаться позже. Не при всех.
Желторотый выскочка…
— Он стал птицей, — вполголоса сказала Арнис, но её услышали.
В глазах девушки была боль.
Она и сама не подозревала, насколько привязалась к человеку, который считанные дни назад был её злейшим врагом.
Когда прошлой ночью на берегу реки девушку оттащили от тела Авентина и связали, она могла думать лишь об одном.
Авентина больше нет.
Его убили.
Это не укладывалось в голове.
Его убили.
Он только что ходил, говорил, сражался. Мечтал и надеялся.
Его убили.
А ведь он чувствовал, что это случится. Он не раз говорил, что боится спать. Теперь он уснул. И Арнис не в силах его разбудить.
«Это самоубийство», сказала она ему совсем недавно.
«Кто сказал, что я погибну?»
Но он погиб.
Потому что однажды он совершил зло, страшное, непоправимое. Потому что вина не позволила ему жить. Потому что он хотел совершить нечто, перечеркнувшее бы его прошлое предателя и братоубийцы.
Он не хотел понимать, что уже сделал это, подняв свой народ на бой.
Арнис оплакивала Авентина Авелонга.
А где-то в кустах кричала птица…
— Да, я уверена, он возродился птицей, как любой авис после смерти, — повторила она, обращаясь к Совету Валлеи. — Я слышала его голос. А предатели умирают навсегда, превращаются в ничто. Это ли не знак, что он прощен Валлеей? И разве Валлея не отозвалась на его желание искупить вину, и, как истинному Авелонгу, послала на помощь дракона, как посылала Алёне и Леэе Вианоре? Дракона — и кошку, которая привела нас к нему.
— Кстати, о кошке, — встрепенулась Армида. — Это такая серая, со светло-голубыми глазами?
Арнис кивнула, не понимая, какое это имеет значение.
— Армида, это твоя Кошка! — воскликнули Алёна и Юля.
— Так она твоя? — удивилась Арнис.
— Похоже, — улыбнулась Армида. — Где ты её видела?
— В степях за Багровыми скалами. Мы следовали за армией Колдуна к Диаме.
— Я отправляла Кошку на разведку в ту сторону, — пояснила колдунья слушающим.
— Армида! — вдруг вспомнила Алёна. — Но мы оставили её где-то на пути в Диаму! Помнишь, когда пришли швили, а мы как раз собирались уходить из лагеря усыпленных швилей, ну, когда нашли там Лума! Там ещё Кошка была с нами, а потом мы быстро переместились в Диаму, а Кошку забыли!
— Обижаешь, — ответила Армида. — Я никогда её не забываю. На самом деле её уже не было в лагере. Она у меня личность свободная и всегда вольна уйти. Свое дело она уже сделала, и поняла, что больше мне не нужна. Я никогда её не держу, потому что, если понадобится, она всегда меня найдет сама.
— Мы поместим Авентина в семейную усыпальницу Авелонгов, — сказала Форитэль. — Со всеми почестями. А после я предлагаю провести коронацию моего сына, наследника Беладора. Он вернулся домой и может теперь занять место Владыки ависов.
Алёшка испуганно посмотрел на сестру. Мальчик только сегодня узнал, что он, оказывается, принц, и не был готов так скоро стать королем. Алёна послала ему ободряющую улыбку. Хоть и с легкой грустинкой. Она радовалась за брата, но вместе с тем понимала, что прежнего равенства между близнецами уже не будет. На плечи Алёшки упадут заботы за целый народ, а она останется просто принцессой. И чем ей теперь заняться в Валлее? Как жить дальше? Да, Алёна теперь ощущала, что Валлея — её дом, но не лучше ли вернуться с Юлей обратно на Землю, к приемным маме и папе, которые их давно потеряли, но по-прежнему ждут? Странница сможет её провести, и не только через Кольцо-переход, во власти Юли создать собственные окна между мирами.
— Кстати, об этом, — вдруг сказала Леэя Вианора. — А что это за ерунду выдумал ваш родоначальник Авелон? Что значит, правящая династия должна состоять только из северных ависов? И что за «девочка не имеет значения для династии»?!! Она прекрасно доказала, что очень даже имеет! И почему это Владыкой имеет право стать только наследник мужского рода? Править должен достойнейший! А если достойнейших двое, то и Владык пусть тоже будет столько же!
Совет заволновался.
— Что ты имеешь в виду? — удивленные, спросили у нее Советники.
— Я предлагаю, чтобы Владыками стали оба наследника Авелонгов. И чтобы впредь не было никаких «девочка не может стать правительницей»! Имейте в виду, Вианоры всегда будут рядом и станут следить, чтобы Авелонги не могли нарушить этот закон! На правах бывших Владык.
* * *
После Совета Лернин находился в самом нехорошем расположении духа, и даже привычные мечты о будущей власти не могли поднять ему настроение.
Потому что их в очередной раз разбили.
Девчонка вернулась!
Увидев её на Совете, он порядком струхнул. И ждал, мучимый страхом, тревогой и досадой. Особенно после того, как Цатур так и не явился к нему с докладом о выполнении приказа. Однако вопрос о несостоявшемся убийстве принцессы в Спящем лесу на Совете не поднимался, принцесса вообще не стала упоминать ничего подобного, следовательно, или эти олухи списали попытки Цатура на случайности во время опасного пути, или… мохнатый идиот ншун даже не пытался убить девчонку.
Опять ему всё делать самому!
Но теперь задача усложнилась. Девчонка не только выжила после похода в замок Ао, так ещё и братца вернула. И теперь они оба собираются занять предназначенное Лернину место правителя!
