утра пораньше.
– Да, они друг без друга прямо жить не могут, – пошутила Дийна. – А с Альваро ты не хочешь сходить?
Саина покачала головой:
– Он не любит вечеринки. Сказал, что лучше в Библиотеке вечером посидит.
«Вот везунчик!» – подумала Дийна.
– Ну, мало ли что он не любит! Если ты его попросишь, он вряд ли откажет!
– Нет, он совсем не ходит на танцы, вообще никогда.
«Ясно», – сообразила Дийна. Видимо, это был еще один из тех секретов, в которые их компания не сочла нужным ее посвятить. Мартин не любит говорить о своих родных, Альваро не ходит на танцы. Надо запомнить.
– К вечеру я буду в порядке, обещаю, – улыбнулась она Саине, видимо, боявшейся остаться совсем без компании.
В колледже суматошно готовились к празднику. Уму непостижимо, как преподавателям удавалось справляться со студентами в этот день! Все разговоры были только о Бале. Девушки держались стайками, словно птички, и хихикали между собой. Мимо них слонялись застенчивые юноши, готовые скорее выпрыгнуть из окна, чем выдавить из себя приглашение на танец. У Дийны отобрали пишущую машинку и посадили ее вырезать цветы со звездами для бумажных гирлянд. Во дворе сеньор Гарра, усилием воли сохраняющий на лице угрюмую мину, мрачно работал лопатой, расчищая крыльцо от снега.
В главном зале натерли полы, а огромную хрустальную люстру спустили вниз на цепях, чтобы почистить. Огромное гулкое помещение было прохладным и светлым, под высоким потолком гуляло звонкое эхо. Когда Дийна относила в деканат документы, то заметила среди студентов, суетившихся в зале, Альваро де Мельгара. «Значит, его тоже припахали к делу», – мысленно усмехнулась она.
К вечеру весь колледж затих в предвкушении. Сад погрузился в сумерки, и только вершина Теймаре еще ловила последние отблески солнца, оживляя своей яркостью фиолетово-темное небо. Дийна спешила к флигелю, спотыкаясь в темноте. Саина, чуть ли не подпрыгивая от нетерпения, встретила ее на пороге, похожая на легконогую фею в бело-золотом шелке:
– Давай же, переодевайся скорее!
Сменив платье, наскоро причесавшись и достав из коробки специально купленные туфли, Дийна преобразилась. Их с Саиной можно было принять за сестер. Только Саина была покрупнее.
– У меня не хватило времени, чтобы сшить другую модель, – вздохнула она. – Этот шелк такой сложный! Я понимаю, что обычно подруги не ходят на бал в одинаковых платьях, но…
– Ерунда! – воскликнула Дийна от избытка чувств. – Ты моя лучшая подруга, и это важнее всего остального!
«Ладно, на один вечер я могу позволить себе просто развлечься и забыть о Ланферро!»
Смеясь и подшучивая друг над другом, они заперли дверь. Снаружи было морозно. Холод кусал их за ноги, а каблуки скользили по льду, но это не испортило им настроения. Горящие фонари придавали ночному саду таинственное очарование. Старый замок, сияя огнями, превратился в сверкающий волшебный дворец, где любая девушка могла ощутить себя Золушкой, спешившей на свой первый бал.
Против ожиданий праздник Дийне очень понравился. Она удобно устроилась возле столика с лимонадом и наблюдала, как Саина лихо отплясывает с каким-то первокурсником, а Дейзи – с лаборантом с кафедры ветроведения. Потом к ним свободным брассом пробился Орландо. После короткого, но эмоционального диалога Дейзи усмехнулась и снисходительно взяла Орландо под руку, оставив лаборанта ни с чем. Впрочем, долго скучать ему не пришлось – желающих потанцевать было много!
Засмеявшись, Дийна взяла еще один бокал. Музыка и всеобщая беззаботность кружили ей голову, нога сама отстукивала ритм. Может, она тоже пойдет танцевать! Внезапно она осознала, что на этом празднике может позволить себе все что захочет. Она больше не наследница рода Веласко! Ей не нужно взвешивать каждое слово и тщательно следить за лицом, чтобы, не дай бог, не поощрить своим поведением неподходящего кавалера!
Поэтому, когда перед ней выросла мужская фигура в смокинге и белой рубашке, Дийна смело подняла взгляд, улыбнулась своему потенциальному партнеру поверх кромки бокала… и закашлялась от удивления.
– Ты же вроде бы собирался в библиотеку?
– Передумал, – пожал плечами Альваро. – Потанцуем?
«Это очень плохая идея!» Она поспешно изобразила растерянность:
– Знаешь, мне не хотелось бы. Нога…
Его глаза заблестели от сдержанного смеха:
– Да ладно! Я видел твой утренний бросок за печеньем. Ты была как тигр! Пойдем-пойдем. Нельзя же, понимаешь, прийти на самый веселый праздник в году и весь вечер подпирать стену! – Он отобрал у нее бокал и потянул ее в середину зала.
– Мне и в образе «пристенного цветочка» было неплохо, – пробормотала Дийна, пытаясь подавить панику.
Танцевать-то она умела, и даже неплохо – преподаватели постарались. И как, спрашивается, теперь это скрыть? Это же капитально разрушит ее образ нищей девчонки из порта! Даже полный тупица поймет, что тут дело нечисто… А Альваро, при всех его недостатках, тупицей не был.
При первой же возможности она наступила ему на ногу, но де Мельгар даже бровью не повел.
– Не нервничай, я поведу. Чего ты боишься? Это не сложнее, чем летать на джунте!
То, как он на нее смотрел, тоже не добавляло спокойствия. Дийна споткнулась уже ненарочно, а потом, покачнувшись, они чуть не сбили соседнюю пару. Спустя двадцать тактов (она специально считала) Альваро сдался:
– Извини, Дин, но, кажется, танцы – действительно не твое!
– Я же говорила, – прошептала она, уткнувшись лбом ему в плечо.
Душный зал вдруг закружился колесом… причем вовсе не из-за танцев. Снова этот дурацкий приступ, как на марафоне, черт бы его побрал!
Музыка эхом отдавалась в ушах. Поперек треугольной арки качалась, качалась бледная цепь из бумажных цветов. Почему-то оттуда тянуло холодом, как от свежей могилы. Танцующие пары одна за другой ускользали под арку. Дийна вдруг увидела себя со стороны. Белое платье, рыжие кудри… тоже ускользает, тает в тени. Нет, это не она. Это Саина!
И чувство опасности входит в грудь, острое, словно нож.
– Эй! Что с тобой? – Она заставила себя очнуться. Альваро обеспокоенно поддерживал ее за талию.
– Саина! – еле выговорила она. – Мне нужно срочно ее найти!
Ему хватило одного взгляда на ее белое, как бумага, лицо.
– Так. Посиди-ка здесь.
Он пристроил ее на только что освободившийся стул у стены и ловко ввинтился в толпу. Дийна снова закрыла глаза. Ей было плохо как никогда. Стены зала маятником раскачивались туда и обратно, огни люстры слепили даже сквозь плотно зажмуренные веки. Где-то раздался хлопок, потом –
