— Ого! — озабоченно покачал головой папа Марр: — Похоже, битва все таки состоится, вот только мы окажемся не между двух огней, а оба огня начнут жечь исключительно нас!
— Как-как жечь? — немедленно возник рядом остроухий и любопытный Лакки.
— Исключительно! — с выражением повторил папа Марр, и в его глазах вспыхнули недобрые огоньки.
Между тем Цапы уже двинулись в атаку. Неожиданно в самой их гуще раздался крик старой кошки Чахх:
— Стойте, Цапы! Это не дело! Вождь дал слово — и никто не вправе его нарушить, даже он сам! Одумайтесь — нас же даже Хваталы и Клюваны перестанут уважать после этого!
Большая часть Цапов согласно закивала головами — старейшина Чахх попала в самую точку. Но тут вновь завизжал Жряхх:
— Не слушайте ее! Она выжила из ума! Я — вождь, и я сказал — вперед! А кто не послушается — на куски порву!
Большая часть Цапов все же осталась на месте, но и сторонников Жряхха оказалось немало.
Костогрызы тоже раскололись, однако не менее трех десятков здоровенных псов прыжками неслись в сторону Боевых Котов, рыча и лая на бегу.
— Ну, вот и все! Теперь слова будут отдыхать, а когти и зубы работать! — крикнул папа Марр.
— И колючки, однако, тоже мала-мала поработают! — проворчал Вырви-глаз и кивнул свои.
Боевые Коты вздыбили шерсть и выстроились полукругом, прикрывая раненного дедушку Урра и своих кошек.
Ежи замкнули круг, выставив колючки и оскалившись. Может, они и были дикими, но они знали — если случится какая беда, за друзей можно и нужно и жизнь отдать, а остальное — уже не важно.
Мурр, Лакки, Боря и Толстая Пыхча стояли в самом первом ряду обороны. У котенка колотилось сердце — еще бы, он первый раз участвовал в таком большом сражении. Битва с крысами на свалке казалась детской возней по сравнению с сегодняшним побоищем. Еще немного, еще капелька… И началось!
Первые атакующие Цапы схватились с Боевыми Котами, Костогрызы навалились на ежей, и тут нашим друзьям, неминуемо покрывшим бы себя вечной славой, и пришел бы конец, однако в битву вмешалась еще одна сила, неожиданная, незванная и нежданная.
Над пустырем, покрывая все звуки боя, разлился многоголосый переливчатый свист. Едва не дрогнула земля под поступью множества лап, а утренний ветерок принес странный, резкий и тревожный запах.
Цапы, Боевые Коты, Костогрызы, Черноногие ежи — все замерли. А со стороны Старого завода ровными рядами на пустырь надвигались рати Клана Острого Клыка, и было их без счета.
Не дойдя двух десятков шагов до оробевших собак, кошек и ежей, сотни хорьков вдруг замерли, повинуясь одним им слышимой команде, а вперед выскочил крупный пушистый хорь с серебристыми подпалинами на боках и прорычал:
— Именем Острого Клыка! Я, Лурь Серебрянный, приказываю остановитесь! Цапы и Костогрызы — вон отсюда! Это наша земля!
— Именем Острого Клыка! — выдохнули сотни хорьков.
Мурр посмотрел налево — в рядах Цапов началась легкая паника, быстро превратившаяся в паническое же бегство. Котенок скосил глаза направо задние Костогрызы тоже улепетывали со всех ног! Н-да, хорьков, конечно, было слишком много даже для объединенной армии собак и кошек… Что ж, сила есть сила, против нее не попрешь!
Жряхх еще пытался как-то остановить своих, но потом только махнул раненной лапой и бросился наутек вместе со всеми, на прощание злобно прошипев почему-то именно в сторону Мурра:
— Мы еще встретимся, паршивец!
Цравг вообще ничего говорить не стал, но уковылял с пустыря в окружении десятка псов последним.
И стало совсем тихо. Так тихо, что каждый слышал, как бьется не только его собственное сердце, но и сердце стоящего рядом.
Хорьки заняли весь пустырь, полукругом нависнув над небольшим отрядом котов и ежей. «Неужели они прогнали Цапов и Костогрызов только для того, чтобы разделаться с нами?» — подумал Мурр: «Но что мы им сделали? Я, так например, в жизни не встречал ни одного из них. Хотя этот запах… он вроде бы что-то напоминает…»
Молчание первым нарушил папа Марр:
— Что надо Клану Острого Клыка от Боевых Котов и Черноногих ежей?
Серебрянный Лурь усмехнулся:
— Мы давно следим за тем, что тут происходит! Передайте мое восхищение вашему раненному вождю — он отлично бился! А вмешались мы потому, что вам грозила опасность.
— Что-то я не припомню, чтобы вы когда-нибудь кому-нибудь помогали просто так. — покачал головой Марр.
— Ха! — снова усмехнулся хорь: — Ты прав, кот: мы никогда и никому не помогаем, но здесь другое… Долг! Один из стоящих в ваших рядах в свое время спас меня из плена…
— Кто это? Кто? — все начали удивленно переглядываться, но тут лежащий вроде бы без сил дедушка Урр вдруг открыл один глаз, нашел Мурра, подмигнул ему и промяукал:
— Да чего вы гадаете! Есть тут один такой, рыжий… С рваным ухом! Точно — он, больше некому!
Вожак хорьков тем временем подошел к Мурру, поклонился ему и произнес:
— Я говорю тебе — я отплатил сполна. Долг исполнен. Именем Острого Клыка — мы уходим… И вы все тоже не задерживайтесь — это наша земля, земля Острого Клыка!
Хорьки повернулись и бесшумно начали исчезать меж сугробов и зарослей сухого бурьяна. А Мурр, словно наяву, вспомнил операцию «Ш-ш-ш», зоомагазин, и странного незнакомца, который стрелой промелькнул мимо открывшего дверцу клетки котенка, успев только сказать: «Я твой должник!»
* * *
Солнце едва-едва появилось над спящими кварталами Города, а вереница кошек и ежей уже покинула негостеприимный пустырь и теперь пересекала поле, стремясь быстрее скрыться под кронами дальнего леса.
Мурр бежал почти в самом хвосте, то и дело спотыкался, но не от усталости, а от задумчивости — котенок сочинял очередной стишок.
Наконец, когда непослушные слова сложились в строчки, Мурр догнал свою семью, подозвал поближе Борю, Лакки, Толстую Пыхчу, и сказал:
— Стихи! Посвящаются дедушки Урру. Слушайте:
Когда без счета враг кругом,
А наших было мало,
Он вспомнил, что рожден котом,
С зубами, лапами, хостом,
Встал пред бедою смельчаком,
И вмиг беды не стало!
Лишь тот, кто смел, собаку съел,
И Жряхху задал перцу.
Пусть Урр с годами поседел,
Пусть в клетке мерзкой одряхлел,
Все также он силен и смел,
И так же у него в груди
Отважно бьется сердце!
— Ха-ха! Браво, Мурр! — рассмеялся дедушка котенка, которому помогали идти внучки — Мухх и Мяхх: — Клянусь своим сломанным когтем на левой передней лапе, еще никто не писал про меня стихи, да еще такие боевые!
Мурр польщенно улыбнулся и отчаянно завопил клич Боевых Котов:
— У-у-а-а-я-м-я-а-у!!!
Вместо эпилога. «Где-то есть Кошачья планета…»
Прошло время… Закончилась зима, и дружная, как и предсказывал Боря, весна окончательно растопила снег и лед, прогнала злой холод и кусучие метели. Дни стали длинее, теплее, и что самое главное — веселее.
Боевые Коты вольно расселились по все свалке, по ее окрестностям, кое-кто даже подался жить в Большой овраг, к проверенным в бою товарищам Черноногим ежам.
Лакки вернулся к своим, но с попутной синицей прислал Мурру весточку старейшины его племени и атаман куниц по совету Земляного Короля решили продлить перемирие до лета, а там видно будет. Поэтому Лакки пообещал, как только распустятся одуванчики, и появится Рыцарь Ца, тоже навестить Светлую сторону «с дружественным визитом».
Толстая Пыхча сложила с себя полномочия вождя Диких ежиков и вернулась жить на свалку. Вместе с проснувшейся Зеленой Ква они занялись строительством собственного дома, который морская свинка почему-то решила назвать Маяком.
Умный Боря после возвращения из последнего похода в Город начал всерьез подумывать о том, чтобы написать какую-нибудь, как он выразился, «художественную вещь» — роман или рассказ… Сподвиг его на это, как ни странно, новый-старый вождь ежиков Вырви-глаз, который обожал черепашьи истории и всегда говорил: «Боря — он шибко умный, однако! Много знать, Много уметь. Однако, у него мозга не только в голове, но и на спине, под панцирем!»
И Хомус, и Ш-ш-ш, и Суслик-зон, и Гра — все были очень рады тому, что Боевые Коты вернулись. Теперь на свалке стало весело и интересно.
Мурр вместе со своей семьей поселился у самого леса.
Как-то раз, недели две спустя после освобождения Боевых Котов, к Мурру прибыл гонец от Его Величества Скриба Седьмого — старый знакомый котенка Цорг, и передал, что летом Земляной Король посетит Мурра с официальным визитом, цель которого неразглашается. Но от себя хитрый белк добавил: «В свите Его Величества ходят разговоры о том, что Скриб Седьмой хочет посвятить котенка в Рыцари — за большие заслуги перед Земляным королевством». Мурр решил пока никому про это не рассказывать, — а вдруг не сбудется, и тогда его назовут болтуном!
