ГЛАВА 36
Парковка
Мике наконец удалось заснуть. К счастью, в эту ночь он спал без сновидений, спокойно и крепко. Но в тысячах миль от Кейп-Рота, на борту космической станции «Снежная королева» находился человек, которому повезло чуть меньше. Мэл Горман. Всю ночь его преследовали кошмары. Горману снилось, что на плечах у него вместо головы телевизор, и он стоит посреди парковки, большой, залитой бетоном площадки. Много десятилетий назад, когда люди еще ездили на обычных машинах с бензиновыми двигателями и четырьмя колесами, на Земле было полно таких парковок. В кулаке у него зажата связка железных ключей, таких тоже давным-давно не существует; он беспомощно озирается по сторонам, пытаясь отыскать свою машину. Но на парковке нет ни одной машины, и людей тоже нет — куда ни глянь, бескрайнее серое бетонное поле с белыми полустертыми линиями разметки.
Внезапно земля у него под ногами вздрогнула. Горман, вернее, человек-телевизор нагнулся и приблизил свое лицо-экран к бетонному покрытию, пытаясь разобраться, в чем дело. Однако он тут же снова с раздражением выпрямился, решив, что, коль скоро он занят поисками своей машины, ему не следует отвлекаться на подобные мелочи. Но тут земля под ним начала ходить ходуном. Она то вздымалась буграми, то проваливалась вниз, образуя глубокие ямы, словно это была и не земля вовсе, а огромное одеяло, под которым ворочается невидимый великан. Чтобы не упасть, человеку-телевизору приходилось широко расставлять ноги и балансировать руками. Когда же великан, наконец, успокоился, потрескавшееся бетонное поле превратилось в вереницу холмов и впадин, расчерченных белыми линиями разметки: теперь парковка окончательно приобрела вид скомканного одеяла. Человек-телевизор ужасно разозлился и стал кричать на землю у себя под ногами.
«Как, по-вашему, я отыщу свой автомобиль, если парковка все время шевелится и меняет форму!» — вопил сердитый человек-телевизор.
Земля мгновенно среагировала на его вопли — бетонное покрытие прорезали зигзагообразные трещины, со скоростью молнии они начали разбегаться в разные стороны. Человеку пришлось подпрыгнуть, когда одна из трещин проскользнула у него между ногами, затем еще и еще. Человек-телевизор прыгал, точно на раскаленных углях, пытаясь найти среди расползающихся трещин клочок твердой земли. Бледное лицо на экране телевизора уже не выглядело таким сердитым, на смену гневу пришел страх. Впрочем, ему было чего испугаться — одна из трещин выбросила из себя несколько плотных побегов. Побеги эти, такие же проворные, как и сами трещины, и гибкие, точно змеи, быстро нашли его ноги и начали обвиваться вокруг лодыжек. Человек принялся бешено дергать ногами и, брызгая слюной, орать и размахивать ключами от машины, словно растениям было не все равно, сумеет он отыскать свой автомобиль или нет. Не обращая внимания на вопли и жалобы сердитого человека, растения продолжали ползти вверх — меньше чем через минуту все его тело, кроме головы-телевизора, оказалось опутано побегами; человек стал похож на завернутую в бинты египетскую мумию. Затем испуганное выражение на лице-экране сменилось паническим ужасом; черно-белые петли побегов сдавили человеку горло и начали душить. Вдруг один из побегов напрягся и разбил экран телевизора, остальные устремились вслед за ним, мгновение — и щупальца растения опутали его с головы до ног; человек-телевизор оказался в плотном коконе из побегов и листьев, словно попавшая в паутину муха. Затем под ногами у него появилась новая трещина, земля смачно чавкнула и проглотила его. Все исчезло. Горман вскрикнул и проснулся. Задыхаясь и кашляя, он вцепился руками в горло.
В комнате было темно и тихо. Горману чудилось, что он слышит шорох скользящих по полу побегов, они быстро подбирались к его кровати.
«Свет! — прохрипел Горман. В комнате вспыхнул свет, — Ярче! — заорал он, — Ярче! Еще ярче!» — Горман вопил до тех пор, пока в комнате не стало светло, как в супермаркете.
Горман взглянул на пол. Фу, чушь какая. Конечно же, никаких побегов на полу не было; он видел знакомый узор ковра и свои шлепанцы, аккуратно стоявшие возле кровати.
«Старый идиот, — откидываясь на подушку, прошептал Горман, — Человек-телевизор. Ведь он даже не похож на меня».
ГЛАВА 37
Самый обыкновенный ребенок
На следующий день рано утром в комнату к Элли вошел человек с пистолетом. Решив, что она спит, человек смело подошел к ее кровати. Несколько мгновений он смотрел на Элли сверху вниз, пистолет свободно лежал в его руке. Человеку было жаль Элли — в белой пижаме с разметавшимися по подушке волосами она выглядела как самый обыкновенный ребенок. Внезапно глаза Элли открылись, человек вздрогнул от неожиданности и отскочил в сторону.
«Нет, — подумал он, стараясь не смотреть на девочку, но ее взгляд притягивал, точно магнит. — В этом ребенке нет ничего обыкновенного».
Человек вспомнил, что она сделала с Мэлом Горманом, когда тот велел ей лечь в гроб; эта жутковатая история была известна всем, кто работал на станции. Девчонка очень опасна, своим взглядом она способна причинить боль, возможно, даже убить. Человек крепче сжал пистолет и направил его в лицо Элли.
— Что тебе нужно? — спросила Элли.
За прошедшие месяцы ей пришлось видеть столько пистолетов, что они перестали пугать ее; и все же не очень приятно проснуться и обнаружить, что у тебя перед носом размахивают оружием.
Всю последнюю неделю Элли чувствовала, что скоро должно произойти какое-то важное событие. На станции кипела работа, люди Гормана нервничали, между «Снежной королевой» и Землей безостановочно сновали грузовые и пассажирские корабли. Элли пыталась выяснить, что происходит, но на ее вопросы никто не отвечал, и она начала волноваться за Мику.
— Вставай и собери свои вещи, — холодно бросил человек с пистолетом. — Мы переезжаем.
— Куда переезжаем?
— На Землю.
— Зачем?
— Затем, что так велел Горман.
— Неужели? — вскинула брови Элли. — А куда именно на Землю?
— Не туда, куда тебе хотелось бы, — жестким тоном заявил человек с пистолетом.
— Знаешь, я не настолько глупа, чтобы думать, будто вы собираетесь вернуть меня домой, — отрезала Элли, откидывая одеяло и вылезая из постели, — Просто скажи, куда мы летим.
— На Кейп-Рот.
Однажды Элли уже была вместе с Горманом на мысе — вскоре после того, как там построили форт. Элли пожала плечами.
— В любом случае это лучше, чем торчать здесь, на этой летающей консервной банке. А как насчет Пака? Мы же не можем бросить его на станции.
— Он полетит с нами.
— Хорошо. — Элли постаралась скрыть вздох облегчения.
— Давай пошевеливайся, собирай свои вещи, — сказал человек, обводя взглядом пустую белую комнату. — У нас мало времени.
— У меня нет вещей, — тихо сказала Элли, — только это.
Она взяла лежавшую на краю кровати книгу. Несмотря на то что это был подарок Мэла Гормана — человека, которого Элли ненавидела больше всего на свете, книга ей нравилась, она читала ее каждый вечер. Охранник с пистолетом ждал за дверьми комнаты, пока Элли оденется. Поверх белого комбинезона, в котором она обычно ходила по станции, Элли натянула длинное белое пальто, доходившее почти до полу. Элли помнила, какой холод царил на Кейп-Роте.
— Я готова! — крикнула Элли.
Человек вернулся в комнату.
— Вперед, мисс Неприятность, — скомандовал он, указывая пистолетом на дверь. — Забирай свою книжонку и пойдем за твоей хулиганкой обезьяной.
Они двинулись в глубь станции по нескончаемым коридорам, которые напоминали тело огромного белого червя.
Комнаты обслуживающего Персонала «Снежной королевы», за исключением апартаментов Гормана, были одинаково безликими: белый пол, белые панели на стенах и на потолке, белая пластмассовая мебель. В одной из таких комнат держали Пака — правда, вместо кровати для обезьяны поставили небольшое пластмассовое дерево. Это было его единственное прибежище. С тех пор как их разлучили с Элли, Пак почти постоянно сидел на дереве, обхватив руками пластмассовую ветку. Укладываясь спать, он забирался в развилку между двумя большими сучьями; если в коридоре слышался шум, Пак испуганно жался к стволу, как будто дерево могло защитить его. Один длинный скучный день сменялся другим, и, хотя Пак видел через застекленную дверь проходящих по коридору людей, и дважды в день ему приносили миску с едой, он был обречен на тоску и одиночество. Если бы Элли не вернулась за ним, жизнь Пака так и прошла бы в этой пустой белой комнате.
Элли еще только появилась в дальнем конце коридора, а Пак уже встрепенулся. Он перепрыгнул на нижнюю ветку, которая подходила к самой двери, и, вывернув шею, прижался щекой к стеклу, пытаясь рассмотреть, что делается снаружи. Он чувствовал приближение Элли.
