Аварские сказки вот уже сто лет находятся в поле зрения мировой науки.
Первые записи фольклора, ставшие предметом научного интереса, были произведены по инициативе П. К. Услара известным собирателем фольклора Айдемиром Чиркеевским. Некоторые его материалы были первоначально опубликованы на языке оригинала (в транскрипции Услара) под названием «Аварские сказки и песни» (Темир-Хан-Шура, 1867). Эти тексты стали доступны русскому читателю в виде отдельной книги: «Песни и сказки, собранные Айдемиром Чиркеевским. Перевод с аварского» (1867). Публикация коллекции продолжалась в «Сборнике сведений о кавказских горцах», издаваемом при Кавказском горском управлении (вып. II, Тифлис, 1869). Подлинные записи после отъезда Айдемира оказались в распоряжении П. К. Услара, который передал их А. Шифнеру. Эти материалы, отчасти уже опубликованные, были изданы в новой, латинской транскрипций с подстрочным немецким переводом, который был снабжен типологическим анализом еще Р. Кёлером, знаменитым зачинателем международных типологических анализов сюжетов. Отсюда аварские сказки вошли в международный оборот. С другой стороны, записи Айдемира Чиркеевского из «Сборника сведений о кавказских горцах» были изданы на немецком языке Дирром (№ 12, 13, 14; № 15 взят им непосредственно из работы Услара «Аварский язык»). Сборник кавказских сказок Дирра был одним из первых в знаменитой серии «Сказки мировой литературы» на немецком языке (Marchen der Weltliratur, MdW). В течение многих лет для широкого крута ученых книги этой серии служили как бы каталогом для идентификации сказочных сюжетов. Сборник Дирра был переведен и на английский язык (А. Dirr, Gaucasian Folk-Tales, New York, 1925). Материалы Шифнера и Дирра, восходящие к коллекции Айдемира Чиркеевского, часто переиздавались и на русском языке, представляя (хотя и не вполне основательно) любителям сказки аварский повествовательный репертуар. На протяжении почти целого столетия количество издаваемых аварских текстов почти не возрастало.
Лишь в тридцатых годах XX в., в силу культурной революции, проведенной Советской властью в Дагестане, местными краеведами, поддержанными Н. Марром, была развернута фольклористическая деятельность, благодаря которой появляются значительные коллекции изустных записей.
Ценные фольклорные тексты, как сообщил ныне покойный составитель сборника Д. М. Атаев, были собраны, в частности, сотрудниками Дагестанского краеведческого музея и учеными Дагестанского института национальной культуры (впоследствии реорганизованного в Институт истории, языка и литературы). Конкурсы по сбору фольклорного материала способствовали росту институтской коллекции. К ней относятся сказки, собранные ученым-филологом Ш. Микаиловым, поэтом 3. Таджиевым, учителями Гайдарбековым, Алихановым, Бачиновым и др. Эти записи хранятся ныне в отделе восточных рукописей Института истории, языка и литературы Дагестанского филиала Академии наук СССР. Собрание пополняется из года в год фольклорными экспедициями и частными лицами. Многочисленные образцы фольклора собраны и кафедрой устного народного творчества Дагестанского государственного университета. Небольшая часть этих материалов стала доступна в печати, как в оригинале, так и в русском переводе.
В 1927 г. по инициативе Б. Малачиханова на русском языке было издано несколько аварских сказок и анекдотов («Дагестанский сборник», т. III, Махачкала, 1927). В дальнейшем аварские сказки публиковались лишь в составе дагестанских сборников.
В последние годы наблюдается новый подъем. Самым значительным сборником была книга М. С. Саидова (Авар халкъалгул маргьаби, Махачкала, 1957 [на авар, яз.]), но и здесь не обошлось без переиздания материалов Айдемира — Шифнера.
Некоторые аварские записи были использованы в беллетристической, но не лишенной и научного значения книге А. Ф. Назаревича «В мире горской народной сказки» (Махачкала, 1962), на широкий круг читателей был рассчитан сборник У. Б. Далгат и М. С. Саидова «Аварские сказки» (М., 1965); книга могла бы иметь и научную ценность, если бы она была снабжена надлежащей документацией.
Последним вкладом в аварское рассказоведение была публикация (в переводе с аварского) 18 сказок в составе сборника «Сказки народов Дагестана» (СНД). Все эти тексты подвергнуты в книге типологическому анализу сюжетов. Значение этого сборника было отмечено известным шведским африканистом Г. фон Сикаром в журн. «РаЬи1а» (№ 10, 1969).
Перечисленные сборники, да и тексты в настоящей книге, разумеется, далеко не равноценны: не все благополучно в отношении документации источников, не всегда ясны принципы подбора и степень репрезентативности публикуемого материала, достоверность текста и его перевода. Несомненно гораздо более аутентичны публикации оригиналов, подготовленные дагестанскими фольклористами. Но по многим причинам подобные выпуски уже вследствие отсутствия в них типологического анализа сюжетов и наличия необоснованных толкований и обобщений и в силу трудностей языка оставались почти незамеченными в рассказоведческой литературе.
Предлагаемый в конце сборника анализ содержания должен служить ученым для ориентации в повествовательном репертуаре народов Кавказа. Этим обусловлен подбор параллелей, могущих помочь интересующимся выяснить географию и историю сюжета, подчас и своеобразие данного текста, выражающееся в деталях отдельных мотивов, а чаще в сочетании эпизодов изложенного здесь повествовательного типа.
Хотя комментарий ограничен исключительно лишь анализом содержания на уровне сюжетов, следует все же оговорить, что сказки могут быть изучены, их исторические связи и своеобразие могут быть прослежены не только по содержанию рассказов, но и по форме их исполнения, по стилю. Не исключено, что даже такие признаки, как зачины и концовки, объем и некоторые другие черты, способны гораздо лучше, чем мотивы, фабула, образы, раскрыть нам внутренний мир носителей сказки. Однако соответствующие наблюдения должны вестись на уровне достаточно большого и репрезентативного для народонаселения определенного места и времени репертуара, а не на основе единичного варианта, отдельной записи, подвернувшейся под руку.
Уже лет сто тому назад у аварцев записывались конгломераты, т. е. не очень устойчивые сочетания всевозможных эпизодов вроде «Медвежье Ухо» (здесь № 75) и «Морской конь» (здесь № 77). Такая структура, как считает проф. Уку Мазинг, характерна для репертуара малых народов, охотно и естественно пополнявших свой фольклор традициями соседей. Композиции вроде «Анже Манжи» (№ 90) будут в подобной обстановке занимать все большее место в устной словесности. На основе тщательного сличения подлинников эстонский ученый-востоковед отмечает в сборнике Шифнера наличие ровного стиля, отличного, например, от азербайджанско-тюркской манеры рассказывать те же самые сказки. В новейших аварских записях этот старый стиль угасает, язык сказок уже мало чем отличается от обиходного языка. Нечто подобное, хотя, быть может, и по иным причинам, проглядывает даже в переводах. В этом сборнике легко, например, заметить тенденцию к этиологизации, к «продлению» событий рассказа объяснением современных последствий каких-то отдаленных причин. Как ни странно, стремление во что бы то ни стало историзовать сказку, увязать ее события с родиной и современностью роднит наш сборник с репертуаром Африки. Здесь такая локализация сказочных сюжетов является, вероятно, данью рассказчиков фольклористам и их теориям, все глубже проникающим в сознание людей, формируя современный фольклор согласно концепциям фольклористики прошлого. Проводниками романтических воззрений на прошлое своего народа, а также на природу фольклора, явно перечащих сказочной традиции, явились просветители-учителя, их ученики, школа и научно-популярная литература. Вероятно, уже настало время изучать продукты влияния фольклористов и просвещения, творчество собирателей и издателей фольклора самым серьезным образом и теми же испытанными методами, какими ныне изучают любую словесность. Можно не сомневаться в том, что, подобно тому как народное творчество бывало объектом квазифольклористики, точно так псевдофольклор может стать предметом подлинной науки.
Как бы там ни было, научное значение сборников зависит, к счастью, не от качества рассказов или мастерства сказочников (хотя талант — всегда и во всем приятная находка!), а от количества собранных и учтенных, достоверно записанных текстов, от репрезентативности их для состояния современного повествовательного репертуара народонаселения.
Настоящий сборник значительно расширяет и обогащает предполагавшийся ареал некоторых известных рассказов. Записи, предлагаемые здесь впервые, восполняют существенный пробел в нашем представлении о географическом размещении сюжетов и тем самым связывают воедино то, что доселе казалось и исторически, и социологически несовместимым, изолированным. Именно этим очередной сборник фольклора Дагестана, в данном случае в переводе с аварского языка, вносит значительный вклад в международное рассказоведение.
