Но Мартина была настроена совсем по-другому: ей было приятно, что, говоря о помощи, бабушка употребила слово «мы» — значит, понимает, что и Мартина, и Бен готовы и должны принять участие в этом нелёгком и опасном деле. И теперь надо срочно выработать план и начать действовать.
Мартина вспомнила, что леопарду угрожает не только «Крыса» Ратклиф со своими помощниками, но также охотники за сокровищами короля Лобенгулы, о которых рассказывал Нгвенья и к которым принадлежит его двоюродный брат. Ведь место, где спрятано сокровище, вроде бы связано с логовом леопарда. Однако говорить об этом сейчас не стала, потому что Нгвенья просил её и Бена держать язык за зубами.
— Спасибо вам всем, — дрогнувшим голосом проговорила Сейди, — за готовность прийти на помощь. Только должна откровенно сказать: те, с кем мы собираемся воевать, не остановятся ни перед чем. А что касается полиции, у них там свои люди…
Мартину положили в землю. В свежевырытую яму, где было влажно, прохладно и пахло червями и гниющими листьями. Комья земли забивали ей рот, глаза, уши, она пыталась выплюнуть их, стряхнуть, но земли всё прибывало. Она пробовала кричать — но голос не вырывался из горла. Порывалась бежать — ноги не действовали.
— Мартина! Мартина, проснись!
Она села в постели, вдыхая свежий воздух, с облегчением понимая, что никто её никуда не закапывал. В комнате было темно, но глаза различали за окном фигуру Бена на фоне звёздного неба. Он был полностью одет.
— Не хотел тебя напугать, — прошептал он. — Ты так крикнула… Приснилось что-нибудь?
Мартина протёрла глаза.
— Что случилось? Который час?
— Начало пятого. Я не мог уснуть. Думал обо всём этом и о Хане. И мне пришло в голову: нужно обязательно найти его. Как можно скорее! Разве мы сможем защитить его, если не знаем, где его пристанище? Ты согласна?
— Да, ты прав, Бен. И значит…
— Ага, значит, нам нужно этим заняться! Прямо сейчас!
Мартина зевнула.
— В такую рань? А бабушке и Сейди скажем?
— Не надо! Зачем?
— Да уж, они не слишком обрадуются, если узнают, что мы отправились на поиски самого большого на свете леопарда. Да ещё глухой ночью.
— Зато люди Ратклифа нас не увидят, — утешил Бен. — Собирайся!
В его голосе была решительность, которой Мартина не замечала раньше. Это ей нравилось и придавало силы.
— А бабушка… — опять проговорила она.
— Оставим записку, что отправились на раннюю прогулку. Это ведь чистая правда. А заодно будем искать Хана, верно?
— Верно. Иди пиши записку, а я оденусь.
Бен пошёл к себе, а Мартина выпрыгнула из постели, надела джинсы, ботинки, свитер и присоединилась к нему. Вдвоём они сочинили послание для бабушки и Сейди и поспешно покинули дом, не забыв взять фонарик и набить карманы сухарями, которые нашли в кладовке.
Птица-носорог Магнус тоже не спал и проводил их до конюшни, где они торопливо оседлали лошадей и сразу отправились в путь. Однако по дороге к Слоновьей скале, почти не сговариваясь, они решили, что одним ехать всё-таки не стоит, и свернули к островерхим, похожим на маленькие пирамиды хижинам, в одной из которых жила семья Нгвеньи. Там уже не спали: в тёмном воздухе витал запах садзы — маисовой каши — и дыма от очагов. Сонная собака вышла навстречу и негромко пролаяла раза два, но Бен погладил её, и она успокоилась и отправилась досыпать.
На их робкий стук в дверь из дома вышел Нгвенья.
— Что вы тут делаете? — спросил он с беспокойством. — Что случилось?
Перебивая друг друга, они рассказали, о чём услышали от Сейди вчера вечером и что решили предпринять.
— Мы должны узнать, где может находиться леопард, — так закончила Мартина совместный рассказ. — Но без вас не знаем, с чего начать.
Нгвенья покачал головой.
— Да вы понимаете, как это трудно — отыскать на наших холмах такого зверя как леопард? Я, кстати, никогда его не видел. Здесь так много пещер, ущелий, теснин, что и не сосчитать. Так что отправляйтесь досыпать, а утром поговорим с мисс Сейди и решим.
— Но вы же не можете не знать хотя бы главные места, где люди видели этого леопарда? — сказала Мартина. — Назовите последнее из них, и мы пойдём туда. Возможно, его там уже нет, но Бен — хороший следопыт, он проследит, куда тот пошёл.
— Нет, — возразил Нгвенья. — Нет. Моя хозяйка и миссис Томас очень рассердятся на меня, а я этого не хочу. Леопард не кошка, которая пропала из вашего дома, с ним шутки плохи. Даже если его вырастили люди. Он может убить одним ударом лапы.
— Но и его могут убить одной пулей! — жалобно проговорила Мартина. — И сделают это, если мы не помешаем.
— Какие вы упрямые! — сердито сказал Нгвенья. — Просто не знаю, как говорить с вами.
Он повернулся, вошёл к себе в хижину и захлопнул дверь.
— Мы напрасно тратим время, — сказал Бен. — Он не будет нам помогать.
— Посмотрим, — тряхнув головой, проговорила Мартина. — Попробуем ещё.
Она подошла к ветхой двери и, почти вплотную прижавшись к ней губами, заговорила:
— Вы сами сказали, ваш клан дал клятву оберегать леопардов. И что только один ваш двоюродный брат не хочет делать этого. А теперь и вы тоже не хотите. Разве это хорошо?
Дверь хижины распахнулась.
— Пожалуйста, девочка, — сказал Нгвенья, — не говори тут о моём брате. Нам всем стыдно за него.
— А вы? — упрямо повторила Мартина. — Отчего же вы не хотите хоть немножко помочь, когда вас просят?
Он с досадой уставился на неё.
— Ну, Мартина… Какая ты неугомонная! Я же говорю, что не знаю, где он может быть, этот Хан. Никто у нас не знает.
Мартина ответила ему твёрдым, непреклонным взглядом.
— Я уверена, — сказала она, — что в своём сердце вы знаете то, о чём мы спрашиваем.
Нгвенья отвёл глаза. Было ясно, он колеблется, и её слова задели его за живое.
— Подождите, — произнёс он после некоторого молчания. — Я надену башмаки и возьму ружьё.
* * *
Скалистое плато было твёрдым, тёплым и казалось скользким, как каток. И ещё казалось, что подъём по нему никогда не кончится.
Но он окончился, и там, наверху, была пещера. Не такая, скрытая от посторонних глаз, как возле пристанища белого жирафа в заповеднике Савубона, а вполне доступная, открытая взорам. В предрассветной полумгле она была видна издалека. Перед совершенно круглым входом возвышался каменный столб, как одинокий страж, а внутри стены были сплошь разрисованы, и ещё один вход, меньших размеров, открывал из неё путь в туннель, который вёл неизвестно куда.
— В этом месте… — сказал Нгвенья, голос у него был строгий: возможно, он не мог ещё простить ребятам их настойчивость. — Здесь леопарда видели в последний раз. Но говорили мне об этом уже давно.
— Мартина, — проговорил Бен, — оставайся тут, а мы пройдём в глубину туннеля. Ладно, Нгвенья?
Тот не успел ответить — Мартина испуганно вскрикнула:
— Нет! Не надо! Тётушка Грейс сказала, нам нельзя расставаться, Бен. Особенно в незнакомых местах.
— Не бойся, — сказал Бен. — Мы ненадолго. Далеко не уйдём.
— Тебе, правда, лучше побыть здесь, — поддержал его Нгвенья. — Посторожи вход вместе с этим каменным столбом. Если что, кричи, мы сразу прибежим.
Мартине не хотелось оставаться одной, но не будет же она показывать, что трусит, — этого они не дождутся! И сторожить в самом деле надо…
Небо светлело всё быстрее. Горизонт становился оранжевым, долина внизу зеленела. Всё шло своим чередом, Мартина немного успокоилась. Она сняла свитер и почувствовала приятное дуновение ветра. Ночной кошмар, который долго не могла забыть, улетучивался.
Она вглядывалась в скалистый пейзаж, во всех этих каменных птиц, зверей. А вот и живой зверёк — мимо прошмыгнул даман[15], любимая еда леопардов, и скрылся между скалами.
Уже достаточно светло, и Мартина решила посмотреть рисунки на стенах пещеры. Здесь они даже ярче, чем в Савубоне: лучше сохранились. Только она всё ещё никак не могла поверить, что эти старинные, тысячелетней давности картинки могут что-то предсказывать — что-то, имеющее отношение к ней самой, к Мартине. А ведь тётушка Грейс уверяет, что именно так. Но рисунки-то самые обыкновенные: охота, праздники какие-то, что-то, похожее на битву. И удивительно: многие из них точь-в-точь как те, что в той пещере, которую помог ей обнаружить белый жираф, — как будто рисовали одни и те же художники или их ученики.
Но одна картинка явно отличалась от других. Мартина пригляделась. Ой, что это? Она увидела девочку, нарисованную у входа в пещеру, которая напоминает ту, где она сейчас. Да, очень даже похожа: такое же совсем круглое отверстие и каменный столб, как страж у входа. А из-за столба вылезает уже знакомый ей леопард, тот, которого она видела на прибрежном песке.
