– Правда?! – Просиял Семарь-Здрахарь и немедленно вмазался.
Пока Семарь-Здрахарь проходил через первичные стадии действия красного джефа, вид у него был осоловелый, но потом, когда некайфы прошли, его лицо осветилось блаженной улыбкой:
– Поебень, конечно, но на крайняк пользоваться можно…
Таска кончилась минут за пятнадцать, кончился и дождь за окном. И Семарь-Здрахарь с Клочекдом пошли по терки.
Странное дело, никогда больше ни тот, ни другой не бодяжил тефу. Может крайняков таких не было? Или джеф из тефы не в кайф пошел? Кто их знает?…
Закономерные случайности определяют жизнь потребителей наркотиков. К примеру, идет наркоман по улице и видит какое-то здание. Он думает, а почему бы не порыться в его помоечке? И роется. А там вдруг, тоже совершенно случайно, находятся терки. Наркоман прикидывает, что с ними сделать? Терки, наверное, классно горят… Или жопу ими подтирать? Но нет, что-то отвлекает его внимание и он, не думая, сует их в карман. Потом с удивлением обнаруживает, долго соображает, что же это такое и что с ним делать? И решает, а почему бы, собственно, не заполнить их? А как? А на что? Можно, на самом деле, написать на них Solutio Morphini hidrochloridi 10%, 1,0; N. 500 in ampulus. Так ведь не дадут, в лучшем случае, а в худшем – в ментовку потащат. А чего делать наркоману в ментовке? Да нечего ему там делать! Вот он и пишет что-нибудь не такое стремное. Эфедрин, к примеру. И идет он с этой теркой по городу и попадается на его пути драга. Может зайти? От чего ж не зайти? Можно, ради прикола, в очереди постоять, терку аптекарше сунуть, посмотреть, что это она с ней делать будет. А аптекарша вдруг берет и что-то на ней пишет. Наркоману любопытно, зачем тетя терку портит, а она говорит, что это ему расскажут в кассе. А в кассе терку берут и деньги требуют. Небольшие, конечно деньги, копейки какие-то, но коли заплатил, надо и получить. И вот становится наркоман обладателем пары странных пузырьков. Что с ними делать? Может выкинуть? Да нет, жалко как-то. Вот он и приносит их домой. А дома чего с ними делать? Можно химический эксперимент произвести. Насыпать в них чего-нибудь, и посмотреть, чего получится? Но никаких химикатов, кроме марганцовки как-то не находится, вот и засыпает наркоман ее в эти пузырьки. А там сразу реакция идет. Все пузырится, коричневеет. Ну, думает наркоман, хуйня какая-то получилась. Впрочем, может отфильтровать ее, так, на всякий случай? А почему ж не отфильтровать? Отфильтруем. И берет он большой такой шприц и заталкивает в него клок ваты. А потом заливает в него то коричневое, что получилось. И поршнем прижимает. А из шприца жидкость прозрачная капает. А как она вся прокапает, наркоман опять перед выбором, что делать? Можно, конечно, жидкость эту в унитаз спустить, но ведь сколько на нее труда потрачено! Может ее в вену задвинуть? А чего, наркоманы – народ рисковый. И вот берет наркоман шприц поменьше, заполняет его странной жидкостью, и по вене! Странно, конечно, но тут, откуда ни возьмись, приход катит, наркоман тащиться начинает и думать о том, что кайфовая вещь, случайность, ежели ей умело пользоваться.
А вот Седайко Стюмчику как-то не повезло. Сколько он не ходил, не привалила случайность. Ни терок он не нашел, ни эфедрина не купил, ни по вене ничего не пустил.
Сел он в каком-то дворе на лавочку и загрустил. Вдруг слышит:
– Ты чего тут делаешь? – Грозно так.
Поднял Седайко Стюмчик взгляд и видит, стоит перед ним кодла из нескольких слегка пьяных парней.
– Грустно мне. – Отвечает Седайко Стюмчик.
– Грустно? – Удивились парни. – Так айда с нами! Мы тут день рождения справляем. Выпивки, закусона – завались! Дерябнешь водочки – всю грусть как рукой сымет!
«Что ж, – Подумалось Седайко Стюмчику, – Раз не вмазался, хоть задринчу на халяву.»
И пошел. Привели его на квартиру, а там – дым коромыслом. Девки пьяные целоваться лезут, парни обнимаются, рюмки с водкой в руки суют. Кто-то песни поет, кто-то на подоконнике ебется.
Выпил Седайко Стюмчик, закусил деликатесом, вроде получшело ему. Огляделся. Видит – все урла урлой, попиздить можно, но только о том кто кого выебал, да сколько при этом водочки схавал.
Забрел Седайко Стюмчик на кухню. И там пьянствуют. Не хотелось ему больше водки, думал портвешку бы какого найти. А где портвешок хранится? В холодильнике. Вот Седайко Стюмчик туда и заглянул. Видит, нет портвешка, а на стенке холодильника, там, где обычно яйца лежат, несколько до боли знакомых этикеток. И все на пузырьках. А пузырьки полные!
Взял их Седайко Стюмчик, потом нашел в одной из комнат уголок понеприметнее и разложил свой стрем-пакет. Стал мульку бодяжить.
А алконавты, даром, что поголовно пьяные, это дело просекли, и любопытствовать начали:
– Что за процесс?
– Да вот, – Поясняет Седайко Стюмчек, – Из этого лекарства можно классную штуку изготовить.
– А попробовать дашь?
– А вы уколов не боитесь? Ее надо только в вену колоть.
А урелам уже все до пизды:
– Ни хуя мы не боимся. Ты, главное, не отрави тут никого.
– Не боись, – Успокаивает их Седайко Стюмчик, – От водяры легче отравиться, чем от мульки. В ней главное – баян с метлой.
Тут алконавты зашевелились, а Седайко Стюмчик бодяжить продолжил. Только мулька сготовилась, приносят ему аккордеон и большую такую дворницкую метлу.
– Сгодится? – Спрашивают.
А Седайко Стюмчик никак въехать не может:
– Зачем это?
– Как? – Обиделись урелы, – Сам же попросил баян и метлу.
– Э, нет! – Рассмеялся тогда Седайко Стюмчик, – У нас баян с метлой это кой чего другое. Это шприц, в который вата уложена, чтобы мульку фильтровать.
Вот такой. Смотрите.
И продемонстрировал им Седайко Стюмчик настоящий, наркоманский баян с метлой.
Чтобы хороший приход получать,
Не забудь метлу в баяне утрамбовать!
– Прочел Седайко Стюмчик свой стих.
Урелы примолкли, а Седайко Стюмчик залил в баян с метлой мульку с бодягой и бегунок вставил. Надавил – и полилась чистая прозрачная мулечка. И прямо в рюмку, из которой Седайко Стюмчик водку пил.
Выбрал себе Седайко Стюмчик пяток кубов, а урелы за ним все наблюдают. Как Седайко Стюмчик рукав закатывает, как ремнем руку перетягивает, как веняк прощупывает, как ширяльный баян держит, как струной кожу протыкает, как веняк под шкурняком ищет, как контроль отбирает, как перетягу снимает, как мульку в вену ширяет, как иглу из руки вынимает, как дырку перекрывает, как приходуется и бычок с прихода смолит.
Странно урелам это зрелище, но видят они, человек раньше грустный был, а теперь прямо расцвел весь. Блеск какой-то в глазах появился, разговорчивость началась.
А Седайко Стюмчик только того и ждал. Как подцепил он болтушку, да стал языком трепать, описывая все этапы мульковарения и мулькоширяния, так пьяные урелы уши и развесили. Тут один парень, видать самый смелый, подошел к Седайко Стюмчику и говорит:
– Давай-ка мне, этой, твоей мульки хуйни!
И руку протягивает.
Нельзя сказать, что Седайко Стюмчика в тот момент жаба душить стала, нет, наоборот, уж кому, как не Седайко Стюмчику знать, что заранее неизвестно, как мулька на пионеров подействует, тут результаты непредсказуемые бывают, вот и набрал он парню два с половиной куба.
Пока водкой веняк протирал, пока ширял, парень морду от кольщика воротил. А как мулька в кровь пошла, затащился парень:
– Уй, бля, клево то как!… – Говорит. – Это покруче, чем водка!
– И мне!
– И мне! – Стали все просить Седайко Стюмчика. А ему-то чего? Один пузырь он для себя заныкал, а остальные… Кайфа-то не жалко. Пусть приобщаются.
Восьмерых в тот вечер Седайко Стюмчик на иглу посадил. И все довольны остались, а ему самому еще пять бесхозных кубов.
А как он уходить собрался, все ширнутые, а среди них и три девки было, вокруг Седайко Стюмчика сгрудились и не отпустили, пока он лекцию не прочитал, как надо терки добывать, заполнять, как мульку делать и ширять. Некоторые даже конспект записали, чтоб не забыть ненароком.
Хотел было Седайко Стюмчик какую-нибудь девку с собой забрать, да они разбежались по углам ебаться. Так он и ушел.
Вот как наркоманы теорию вероятностей себе на пользу оборачивают.
ГЛЯДЯ В ТЕЛЕВИЗОР.
Ширяя винтом Вику Самореззз, ты надеешься ее поебать, что и происходит.
В видаке крутится порнуха, и вы, меняя позиции, посматриваете на экран, глумясь по ходу над консервативными в своих изъебах немцами.
Симулировав пару оргазмов, ты, наконец, кончаешь по-настоящему, не понимая, переняла ли Вика Самореззз твою практику, или она в натуре обкончалась до дрожи в коленках.
