– Ты на день опоздал, – сказал он мне, но улыбнулся с облегчением.
– Но всего на день же, – ответил я.
– Ты вернулся, – сказал он и обнял меня. – Это главное. Ты сдержал слово.
Глава четырнадцатая
Ной и старик
– У меня в классе один мальчик встречался с Королевой, – сказал Ной, вспомнив тот день, когда Чарли Чарлтон пришел в школу в костюме и с галстуком, а волосы у него были впервые в жизни ровно расчесаны. – Он вручил ей букет цветов и сказал: «Мы так рады, что вы смогли к нам приехать, мэм». Про это напечатали в местной газете.
– Это другая королева, – покачал головой старик. – Тех Короля и Королевы, с которыми я встречался, давно уж нет.
Он протянул руку и взял у Ноя марионетку, с нежностью посмотрел на нее, провел пальцем по резным узорам королевского наряда, а потом глубоко вздохнул. Затем отдал куклу мальчику, а тот положил ее на стол рядом с миссис Бляхе и мистером Свистлом.
– Похоже, ваш папа очень радовался, что вы вернулись, – сказал Ной. – Ему без вас было очень одиноко?
– Ну конечно же, – сказал старик. – Родителям всегда очень одиноко, когда детей нет с ними рядом. Ты разве не знал? Да и друзей у него тут почти не было. Конечно, оставался осел, который нас встретил, когда мы только пришли в деревню. Хотя он больше мне был другом, чем отцу, – мы-то с ним почти сверстники. И еще была такса – вечно останавливалась поболтать. Они с Паппо очень ладили.
– Я утром с этим таксом познакомился, – радостно поделился Ной. – Он-то мне и рассказал про дерево у вашей лавки. Очень был любезен. Хотя, похоже, легко обижается.
– Да, он у нас обидчивый, но пес очень достойный, очень. Мы с ним крепко дружим. Эти такса и осел, наверное, нынче единственные мои друзья.
– А мой ближайший друг – Чарли Чарлтон, – сказал Ной. – Он умеет играть на тромбоне и в начале года принялся меня тоже учить, хотя сказал, что если я хочу добиться хотя бы одной десятой его успехов, мне репетировать еще очень долго.
– Ну теперь-то этого, я полагаю, не случится, – заметил старик. – Раз ты убежал, то есть. Трудно представить, что на дорогах тебе попадется много тех, кто пожелает давать тебе уроки игры на тромбоне.
Ной медленно кивнул и нахмурился. Об этом он не подумал.
– Словом, осел и такса в каком-то смысле не давали Паппо скучать, пока меня не было, – продолжал старик. – Но мне кажется, это все равно не одно и то же, если бы тут был я – помогал бы ему в лавке, играл бы с ним по вечерам в шахматы. У родителей могут быть все друзья на свете, все таксы и ослы на земле могут заглядывать к ним поболтать, но ничто не сравнится с тем, когда рядом их собственные дети. Да мне вообще кажется, твоим папе с мамой сейчас точно так же. Я полагаю, они уже заметили, что ты убежал.
– Да, – ответил Ной, глянув на часы. – Да, я тоже так полагаю.
– А у них есть друзья, которые не дадут им скучать?
– Есть немного, – ответил мальчик. – Хотя они и не животные. У нас на лесной опушке мы таких не держим. Там у нас друг с другом разговаривают в основном люди.
– Это я помню, – сказал старик. – Среди прочего, именно поэтому я так радовался, когда мы сюда переселились. Больше разнообразия. Но все равно, если у них есть несколько друзей, как ты говоришь, я думаю, скоро они о тебе забудут.
Ной с удивлением посмотрел на него – такие слова ударили его, как поленом по лицу.
– Я не думаю, что они обо мне забудут, – ответил он, расстроившись. – Мне вообще кажется, что они меня не забудут никогда.
– Даже если ты никогда не вернешься домой?
– Я же все равно останусь их сыном, – сказал Ной. – Этого ничто не изменит.
– А если они заведут себе еще одного сына? – предположил старик.
– Это вряд ли, – покачал головой Ной. – Нет, такого точно не будет.
– Ну что ж, – сказал старик. – Я их, конечно, совсем не знаю. Только то, что ты мне рассказывал. Но ведь ты убегаешь из дома, не я, поэтому я могу лишь предположить, что у тебя на это есть веские причины.
– Когда мама отменила нам пасхальные каникулы, я решил, что это странно, – сказал мальчик, не отрывая взгляда от стола. – А когда превратила бассейн в пляж – ну, это было, прямо скажем, необычайно, – добавил он. – Но тогда я об этом много не думал. Мне казалось, она так просто развлекается. Но вот после ярмарки…
– Мама взяла тебя на ярмарку? – спросил старик.
– Да.
– Должно быть, это весело, – сказал старик.
Ной кивнул.
– Так и было, – сказал он и засопел носом: воспоминания о том дне его по-прежнему расстраивали. – Сам день прошел очень хорошо. А все плохо стало в самом конце.
Глава пятнадцатая
Легкое помутнение
Миссис Морсвод неожиданно объявилась у Ноя на школьном дворе поздним утром, когда его класс отпустили на обед, и сказала, что он должен идти с ней, потому что на весь остаток дня объявляется выходной.
– А что мы делаем? – изумленно спросил мальчик. Мама никогда раньше не разрешала ему прогуливать уроки – даже в такие дни, когда в школу ему идти совсем не хотелось, потому что он не сделал домашнюю работу. Тогда он по пять минут сидел на градуснике, чтобы выглядело, будто у него температура.
– Такой чудесный солнечный денек не предназначен для школы, – ответила мама. – Хорошей погодой надо пользоваться, ты не считаешь? Я подумала, что мы с тобой можем вместе куда-нибудь отправиться.
– Но у меня после обеда спаренная математика, – сказал Ной.
– И что? Тебе нравится спаренная математика?
– Нет, – признался он. – Вообще нисколько.
– Ну и вот. Пойдем-ка.
– А портфель? А учебники? – И Ной повернулся к школе. К ним уже шагал директор мистер Попингем, и вид у него был вполне разъяренный.
– До завтра никуда не денутся, – сказала мама. – Давай быстрее, пока нас не поймали.
Взявшись за руки, они выбежали из ворот школы, а мистер Попингем гнался за ними до стоянки машин. Ему совершенно не понравилось то, что он видел, и маму Ноя он звал по имени во весь голос – так, что птицы с деревьев разлетались в страхе, – но миссис Морс-вод делала вид, что не слышит его. Она завела машину и выкатилась со стоянки. Им бы удалось улизнуть, но мистер Попингем буквально бросился всем телом на ветровое стекло, поэтому пришлось остановиться. Мама Ноя вздохнула и открутила вниз окно.
– Миссис Морсвод, – сказал директор школы, сопя и отдуваясь, до того он запыхался, – видимо, бегал в последний раз, когда ему было столько же лет, сколько Ною. – Вы что это себе удумали? Школьный день еще не окончен. Вы не можете просто взять и уехать с мальчиком.
– Но солнце же светит, – ответила мама, глядя на небо, где облака разошлись и в бесконечности у них над головами натянулось голубое одеяло. – Грех сидеть взаперти в такой день.
– Это же против правил, – возразил мистер Попингем.
– Чьих правил? – поинтересовалась мама Ноя.
– Школьных! – воскликнул директор. – Моих правил!
– Ох, да не стоит о них, – отмахнулась от него мама Ноя. – А садитесь-ка и вы к нам на заднее сиденье, мистер Попингем. Поехали с нами, хотите? Нет? Вы уверены? Ну тогда ладно. До свидания!
И она сдала задним ходом и вырулила на дорогу, а Ной обернулся и увидел, что директор школы остался стоять, уперев руки в бока, и смотреть им вслед. Судя по лицу, он был в ярости.
– Похоже, он не очень доволен, – сказал Ной.
– Ой, да не стоит о нем думать, – ответила миссис Морсвод. – Завтра я напишу тебе записку. А кроме того, если мне хочется провести этот день с сыном, я его с сыном и проведу, и никакой директор школы не запретит мне. Нам с тобой нельзя терять ни минуты.
Ной нахмурился.
– Ты это о чем? – спросил он.
– О чем я что? – переспросила мама и перехватила его взгляд в зеркальце заднего вида.
– Что нам нельзя терять ни минуты.
– Ни о чем особенном, – быстро покачала головой мама. – Только о том, Ной, что жизнь коротка и мы должны как можно больше времени проводить с теми, кого любим. Вот и все. Мне кажется, я уже столько прожила, а этого не понимала, но вот теперь… ну, мне как-то вдруг все стало очень ясно. Школа и завтра будет, о ней волноваться не стоит. Да и спаренная математика. А сегодня мы с тобой немножко развлечемся.
Ной решил больше с ней не спорить – он же, как ни крути, заполучил нежданный выходной, а притворяться, будто у него температура, не пришлось. Поэтому он стащил с шеи школьный форменный галстук, расстегнул воротник и стал смотреть в окно.
– А куда это мы едем? – спросил он, когда понял, что дорога незнакомая.
– В городе сегодня ярмарка, – ответила мама. – Я прочла в утренней газете и подумала, что нам надо съездить и посмотреть. Там будет спокойно – все же еще в школе.
– Блестяще! – воскликнул Ной.
Машину они оставили на вокзале, а в город поехали на электричке, и мама Ноя даже не пререкалась с человеком напротив, который все время разговаривал по мобильному телефону, и с женщиной в другом конце вагона, которая противно чавкала жвачкой. Напротив, мама сказала, что иногда легче жить самим и давать жить другим. Она весело болтала с Ноем, они вместе играли в железнодорожные игры, словно ей самой было восемь лет.
