Но и Хома молодец. Не стал бахвалиться. Спас кого-то, и хорошо. Тебе спасибо. А если начнёшь об этом повсюду кричать, то вы квиты. Одному спасение, другому слава. Оба в расчёте.
Судьба сама воздаст тебе за добрый поступок. Спасёт и сохранит в другой раз.
Как Хома Суслика отблагодарил
Это началось после того, как Хома Суслика от Коршуна спас. Суслик не уставал благодарить за спасение. И наедине. И при всех. Хома уже и не знал куда деваться!
Всему есть предел. Да только у благодарного Суслика предела не было. Чуть что, вновь и вновь начинает:
— Если б не ты…
Или:
— Спасатель ты мой!..
А то:
— Друзья, вы слышали, как он…
И так далее. Бесконечно.
Возможно, у него что-то с головой случилось со страха. Временно. Но это временное помрачение слишком затянулось. Спасай его после этого!
Пошёл Хома к Зайцу-толстуну. Посоветоваться.
— Что делать?
— Я пробовал его уговорить, — развёл лапами Заяц. — Ничего с ним не поделаешь. Терпи.
— Помнится, Волк Медведя за что-то взахлёб благодарил. Три дня! — угрюмо сказал Хома. — А на четвёртый Медведь дал ему такую затрещину, что Волк чуть на луну не улетел!
— Не вздумай, — встревожился Заяц-толстун.
— Сравнил! — вздохнул Хома. — От моей затрещины он и за порог не вылетит.
И направился к Ежу. Старина Ёж поумнее Зайца. Может, что и придумает.
— Тяжёлый случай, — покачал головой Ёж. — Только один выход и вижу.
— Какой? — оживился Хома.
— Снова вам поссориться.
— Пытался, — грустно произнёс Хома. — Не ссорится он.
— Тогда остаётся самое последнее, надёжное средство…
— Нет такого средства, — возразил измученный благодарностями Хома.
— Есть! Пусть теперь он тебя спасёт.
— От кого? — опешил страдалец.
— А это тебе выбирать. От Лисы, от Волка, — Ёж усмехнулся. — Потом ты его благодарить начнёшь. Вот он и отвяжется.
— А что! — загорелся Хома. — Думаю, подействует. Кого же выбрать?
— Волка. Он менее проворный.
— Ничего себе — менее! Если бы ты меня недавно от него не спас, я бы…
— И ты Суслику подражаешь?! — испуганно остановил его Ёж.
— Молчу, — послушно сказал Хома. — Само собой как-то вырывается, пожаловался он.
— Значит, должен Суслика понимать. Эти всякие благодарности, видать, заразительные, — заметил Ёж. — От одного к другому передаются. — И добавил: По воздуху.
— А может, он меня тоже от Коршуна спасёт?
— Коршун уже учёный. Не обмишурится. Второй раз вы его не проведёте.
— Ну Волк так Волк. Лиса поопасней.
Разработали они с Ежом план. Что означает: раз работали. А не два. Сразу придумали.
Хома должен пригласить Суслика на вылазку. За спелой земляникой. А раньше всего она поспевает на известной поляне в роще. Возле Волчьего логова.
Хома постарается привлечь внимание Волка. А когда убегать начнут, Хома нарочно приотстанет. И Суслик его спасёт.
— Великолепно! — восхитился Хома. — А если не спасёт? — неожиданно притих он.
— Спасёт, — заверил Ёж. — Он настоящий друг.
— А как спасёт? — настаивал Хома.
— Это уже его дело, — неуверенно ответил Ёж.
— А если Волк нас обоих заловит?
— Такого не бывало. Кто-нибудь из вас да убежит… — и Ёж осёкся.
— Продолжай, продолжай, — ласково попросил Хома.
Но продолжил за Ежа… Суслик. Он вдруг ворвался к ним и закричал:
— Ах, вот что вы задумали! — видать, случайно подслушал. Принесла его нелёгкая под дверь к Ежу.
— Мы просто балагурили, — смутился Хома.
— Тебя я прощаю, ты меня спас, — отмахнулся лучший друг. И подступил к Ежу. — А ты, а ты…
Он слов найти не мог от возмущения. Затем нашёл.
— Никуда Хома не пойдёт, — заявил он. — Не хватало ещё в лапы к Волку угодить!
— Правильно, — внезапно поддержал его старина Ёж. — Рискованная затея, каюсь.
— Да? — хитро сказал Суслик. — Значит, если всё так рискованно, то считайте — я Хому спас!
— Спас? — оторопел Хома.
— А как же! Могло всё плохо кончиться для тебя?
— Могло, — не покривил душой Хома.
— Но не случилось? Не случилось. А кто отговорил?
— Ты, — признал Хома.
— Выходит, я и спас, — торжествовал Суслик.
И действительно. Он, вероятно, не только Хому спас. Но и себя. Мало ли что могло произойти!
— Ишь, какой самоуверенный, — опомнился Хома. — А если бы я тебя спас? Во второй раз! А ты вот не дал мне.
Почесал Суслик затылок:
— Что ж тогда получается? Выходит, ты меня дважды спас, да?
— Нет, нет, — спохватился Хома. — На этот раз ты меня выручил! Ты!
— Не уверен, — пробубнил лучший друг. — Ты прав, наверно. Скорее всего, ты бы меня, растяпу, и выручил вновь.
Хома и Ёж дружно принялись его убеждать, что именно он спас. Настолько дружно, что Суслик вскоре — часа через три — поверил всё-таки.
И тут началось новенькое. От одной напасти избавились, другая навалилась.
Теперь всё время стал требовать Суслик:
— Ну-ка, Хома, расскажи при всех, как я тебя, приотставшего, от Волка спас.
Вынь да положь! Утром, днём и вечером. Ночами тоже пытался.
Неимоверное тщеславие его и погубило.
Однажды ночью припёрся он к Хоме, разбудил и привычно потребовал:
— Расскажи, как я тебя от Волка…
— Кому расскажи? — взревел спросонья Хома.
— Мне, — скромно попросил Суслик. — Я благодарный слушатель.
— Да я тебя сейчас!.. — вскочил Хома и схватил сковородку. На длинной ручке.
Суслика как ветром сдуло!
Больше он к Хоме не приставал. Не благодарил и не требовал благодарности. Вмиг стал прежним, нормальным Сусликом. Без всяких излишних причуд.
Об этом надёжном способе, со сковородкой на длинной ручке, почему-то Ёж умолчал.
Мог бы сразу сказать.
Как Хома с часами не расставался
Не всегда Хома побеждал в споре с Сусликом. Иногда и Суслик брал верх. И лишь из-за того, что Хома слишком увлекался.
В тот день Хома проспал утреннюю зарю. А ведь так хотел на зорьке Суслика разбудить и упрекнуть: «Всё спишь, лежебока?»
А вышло наоборот. Суслик его разбудил.
— Ну ты и здоров спать! — хихикнул он. — Солнце уже поднялось!
— А может, я вчера поздно лёг! — вскипел, вставая, Хома.
Всё его в это утро раздражало. И удобная нора, и славная погода за открытой дверью. И особенно Суслик. Сам проснулся и другим спать не даёт!
— Чего тебе? — нахмурился Хома.
— Ничего… Ты что, не с той ноги встал?
— Я с обеих ног встал! — сердито показал Хома на ноги. И даже потопал ими убедительно. — Ты мне не указывай!
Тут Заяц в нору заглянул. Не вошёл, а именно заглянул. Как известно, войти он не мог — нора мала.
— Уже встал? — увидев только Хому, воскликнул он. Просто так.
— И ты туда же! — вспылил Хома. — Проспал я сегодня, проспал. Что, доволен? У меня часов нет. Когда встаю, тогда и встаю!
Обиделся Заяц. Ускакал. А возможно, и не обиделся. Убежал по делам. Утро день кормит.
Следом старина Ёж притопал. И тоже с глупостями.
— Уже поднялись? — сказал он Хоме и Суслику. Из вежливости сказал. Не думая. А Хома всерьёз принял:
— Суслик поднялся! И меня поднял! А разве я кого-то просил?
— Ты чего-то не в духе, — осторожно заметил Ёж. — Я лучше позже зайду.
Ушёл старина Ёж. И Хома глубоко вздохнул.
— Чего это я разворчался? — смущённо пробормотал он. — Наверно, переспал. Нет, точно — надо часы завести.
— Как же ты их заведёшь, если у тебя их нет? — удивился Суслик.
— Я просто хочу, чтобы они у меня были. Хочу завести, — терпеливо разъяснил Хома. — А заводить я их буду, когда заведу. Когда они у меня заведутся. Понял?
Промолчал Суслик, хотя не очень-то понял.
— Наручные часы или настенные? — спросил он. На всякий случай.
— Солнечные, — коротко ответил Хома.
— Какие-какие?
— Солнечный лучик от двери видишь?
— Вижу.
— Вот здесь воткну колышек. И стёклышко к нему прислоню. Лучик отразится и прямо мне в глаза. Сразу проснусь!
— Проспишь.
— Как же я просплю, если лучик…
— Это сейчас лучик, — прервал Хому Суслик. — А на рассвете никаких лучиков нет, солнце ещё за рощей. Снова позже всех встанешь.
Хома мрачно посмотрел на него.
— Придётся тебе колышки со стёклами далеко-далеко, до горизонта, ставить. Много-много! — охотно разговорился Суслик. — Вот тогда лучик от одного стёклышка до другого, по цепочке, и дойдёт до твоих сонных глаз. А пока лучик доберётся, ты всё равно зарю проспишь. Гиблое дело — солнечные часы! — закончил Суслик.
— Сам вижу, — буркнул Хома. — И что же мне делать? — невольно спросил он. Сам себя.
А Суслик и рад стараться.
— Что делать? А то! Встань пораньше, залезь на берёзу и посмотри на часы настоящие. На сельсовете. Если уже пора, то и вставай! — возликовал он.
