— А что было потом?
— Потом он защитил диссертацию, стал доктором наук, а меня на радостях выпустил на свободу.
— Понятно… Ну что, Зойка, может, хватит тебе на ветке сидеть? Лети сюда, я тебя чем-нибудь угощу!
— Не сегодня, — смутилась сорока. — Мне к вам ещё привыкнуть надо…
С тех пор прошёл целый год. Зойка стала верной помощницей главреда. В редакции она исполняла непростые обязанности секретаря.
Местные сороки, с которыми Зойка быстро сдружилась, стали добровольными почтальонами. Теперь они разносили по лесу не сплетни, а свежие, пахнущие типографской краской газеты.
Жителям Сказки газета понравилась, так что вскоре тираж «Сказочных ведомостей» вырос до ста двух экземпляров. Работы в редакции прибавилось, но Емеля был доволен. Его газета стала нужной. Теперь уже нельзя было представить Сказку без «Сказочных ведомостей»…
Однажды Зойка пропала на целые сутки. Улетела разносить почту ранним утром, а вернулась вечером следующего дня.
— Где ты была?! — воскликнул Емеля, когда Зойка влетела в открытое окно его кабинета. — Я сижу, переживаю, не знаю, что и думать! То ли ты домой улетела, то ли тебя кто поймал, то ли надоело мне помогать.
— Прости меня, Емельян Иванович! — вздохнула Зойка. — Сегодня в Сказке такие дела творились, что я о тебе совсем забыла! Зато новостей принесла тебе — целый вагон!
— Вагон, говоришь?! — заинтересовался Емеля. — А я тут сижу, ничего не знаю. Какие такие дела? Ну-ка рассказывай!
— Ой, Емельян Иванович:, не знаю, с чего и начать, — сказала сорока.
— Ну, как водится, с самого начала.
— Ну, слушай. К нам в Сказку из реального мира проникли киногерои. Злые персонажи из фильмов-боевиков: киборг Напролом, пират Гнильсен, Ворон-варвар и Чёрная Молния — женщина-ниндзя. Вздумалось им померяться силами с жителями нашей Сказки. Первым делом они хитростью пленили Змея Горыныча. Потом заманили в сети Василису Премудрую, Ивана-царевича и Серого Волка. Связали по рукам и ногам Кощея и Кикимору. Кто знает, что они ещё успели бы тут натворить, если б нам на помощь не пришли юные читатели — Алёнка и Ванька.
— Постой, постой, — остановил сороку Емеля. — Какие ещё Алёнка и Ванька? Откуда они?
— Известно, откуда. Из реального мира.
— А к нам как попали?
— Через волшебную книгу.
— Интересно. Вот бы мне с ними встретиться, потолковать!
— К сожалению, они уже домой вернулись.
— Значит, киногероев уже победили?
— Конечно, победили. И я тебе такие фотографии классные принесла, закачаешься! Против киногероев выступило почти всё население Сказки: Баба Яга, Леший, Кощей и Кикимора. А зверята из школы Василисы Премудрой организовали Лесной спецназ под командованием кота Лазера. Они объявили неприятелю ультиматум, а потом атаковали с воздуха. Короче, мы победили. Киногерои связали свою предводительницу Чёрную Молнию и на Кощеевой машине улетели из Сказки.[1]
— Да-а! Дела! — вздохнул Емеля. — Как жаль, что я ничего об этом не знал. Я тоже встал бы на защиту нашей Сказки!
— Не вздыхай, Емельян Иванович. Ты лучше начинай готовить экстренный выпуск газеты. В Сказке ещё многие не знают ни о киногероях, ни о нашей победе. А для начала посмотри цифровые фотографии, которые я тебе принесла. Они у меня на флэшке записаны…
Емеля принялся за работу. Всю ночь он просидел за компьютером, набирая текст. Зато утром сороки уже разносили первые экземпляры газеты читателям. В газете главред осветил события последних дней, заклеймил позором Чёрную Молнию и её сообщников, рассказал о приключениях Алёнки и Ваньки, об освобождении Змея Горыныча. Последний факт подкрепляла фотография самого Змея, сделанная цифровой камерой, любезно предоставленной Кощеем Бессмертным.
После бессонной ночи Емеле очень хотелось спать, но сначала он хотел поговорить с Зойкой об одном безотлагательном деле. Когда сорока вернулась за новым номером, Емеля пригласил её в кабинет и спросил:
— Спецзаказ выполнить сможешь?
— Какой спецзаказ? — встрепенулась Зойка. — Кому газету отнести?
— Алёнке и Ваньке отнесёшь газету, а обратно можешь не возвращаться!
— Как это не возвращаться?! Прогоняете?!
— Почему прогоняю?! Ты же хотела вернуться домой — в реальный мир.
— Тю! Это когда было! С тех пор год прошёл. Я здесь привыкла. Подруг завела. Вам помогаю. Всегда при деле. Так за что такая немилость?!
— Зоя! Ты неправильно меня поняла. Как ты могла подумать, что я тебя прогоняю?! Нравится тебе у нас — живи, сколько хочешь. Я ни за что с тобой не расстанусь!
После небольшой паузы Емеля спросил бесцветным голосом:
— Так, значит, не отнесёшь газету нашим героям?
— Почему не отнесу? Отнесу. Боюсь только их напугать — Алёнку, Ваньку или их родителей.
— Чем напугать?
— Чем?! А вы представьте себе, Емельян Иваныч, как у вас на глазах нежданно-негаданно из книги выпархивает огромная птица с газетой в клюве. Ведь тут и с ума сойти недолго!
— Ну, ты как-нибудь поделикатнее. Уж больно мне хочется детям приятное сделать. Договорились?
— Ладно, попробую. — Зойка встрепенулась и с газетой в клюве вылетела в окно.
Глава вторая. КОЩЕЙ ПОД ПОДОЗРЕНИЕМ
Леший получил экстренный выпуск «СВ» одним из первых и сразу решил показать газету другу.
— Эй, Горыныч! Хватит спать! Тут тебя в прессе пропечатали.
— В самом деле — я! — обрадовалась правая голова Змея.
— С детьми на шеях! — печально вздохнула левая.
— Что вздыхаешь, Горыныч? Или уже по Ваньке с Алёнкой соскучился? — участливо спросил Леший. — Может, ещё вернутся? Сказки ведь совсем не видели. И за Кудыкины горы не ходили.
— А что там такого особенного?! — спросил Змей Горыныч.
— Да вот редакция нашей газеты там находится. Ты редактора знаешь?
— Емелю-то? Лично не знаком. А сороку Зойку хорошо знаю.
— Ещё бы! Газеты нам целый год носит, — кивнул Леший.
— А кто там ещё живёт — за горами?
— Ну, хотя бы дед Пихтарь! — ответил Леший.
— А кто это такой? Я же три года никуда не летал, ничего не видал.
— Твоя правда. Дед Пихтарь — хранитель Живого Ключа, что в Пихтовых лесах.
— Из которого живую воду берут?
— Ну да. Другого такого родника во всей Сказке нет. Раньше Живой Ключ ничей был. Всяк, кому надо, мог из родника живой воды испить. Все пили, а за родником никто не ухаживал. Однажды на этом месте кто-то огромную свалку устроил. Зачах родник. Не смогла живая вода пробить многометровый слой мусора. Вот тут, откуда ни возьмись, и появился дед Пихтарь. Срубил избу у Живого Ключа, мусор убрал и стал за родником присматривать.
— Наверно, киоск поставил и начал водой торговать? — предположила левая голова Змея Горыныча.
— Нет. По-прежнему, бесплатно раздаёт.
— Такой бескорыстный?!
— Альтруист, — подтвердил Леший.
— Это похвально. Но чем же он живёт?! — спросил Горыныч.
— У него огород вокруг дома, своё хозяйство: куры, пасека. Опять же лес кормит: грибы, орехи, ягоды.
— Да… Другой на его месте — Кощей, например, — давно бы уже на воде бизнес сделал, — сказала средняя голова и вдруг насторожилась. — Чу! Кто-то идёт!
— Не бойсь! Свои!
Это появились Иван-царевич с Василисой Премудрой. Они сидели на спине Серого Волка. Волк улыбался, щуря глаза на солнце.
— Куда это вы едете? И зачем? — спросил Леший.
— В столицу — на выборы, — ответил Иван. — Я слышал, вы про Кощея сейчас толковали? Ваш Кощей не то что водой, а и воздухом скоро торговать начнёт! Вот как выберете его президентом, он всю Сказку продаст! И вас в придачу!
— По какому такому праву ты нашего кандидата чернишь?! — накинулся на Ивана Леший.
— По праву его главного оппонента.
— Зачем от царства отрёкся, ежели власть Кощею отдавать не хочешь?!
— Он хочет, чтоб по-честному было, по справедливости! — вступилась за мужа Василиса.
— Ну, уж чего-чего, а справедливости вы от нас, отрицательных, никогда не дождётесь! — рассмеялся Леший.
— Посмотрим! Вот ты, Леший, уже не так рьяно за Кощея заступаешься. Видно, и ты в нём разуверился! — сказал царевич.
— Разуверился ли, нет ли — моё дело! А за тебя голосовать не стану, можешь не агитировать! Уж лучше совсем на выборы не пойду!
— Дело твоё. Только не пришлось бы потом локти кусать!
— Это с чего это я локти буду кусать?! — нахмурился Леший.
— С того, что после избрания Кощея президентом к власти в стране могут прийти киногерои.
— Эва загнул! Да мы же их в бараний рог скрутили! Я лично в сражении участие принимал!
— Правильно. Победить-то мы их победили, а вот выдворить из Сказки — на радостях — позабыли.
— Виноват, — сказал Горыныч. — Я хотел проводить их до самых росстаней, а вместо этого для фотографии позировал.
