— Во-первых, это не ваше дело, Каллем, а во-вторых, не забывайте, что в данное время нам нужен его родственник и вообще симпатия местного населения. Поймите, наконец!
— Ну, разве мне понять? — ответил тот с явной насмешкой.
Но Ройбен, как видно, принял его слова всерьез и продолжал:
— Да, это дано не каждому. Не каждый видит, что глобальное потепление не за горами, что оно угрожает всем, и в первую очередь здешним полукочевым племенам и животным. Главным образом, слонам. И цель нашего с вами проекта под названием, как вы знаете, «Ковчег» — построить этот самый Ковчег прямо здесь, как построил его когда-то библейский Ной[17] и спас на нем множество живых тварей. И мы тоже должны спасти…
— Себя, Ройбен! — перебил его собеседник. — Прежде всего себя! И увеличить свой счет в банке!
— И ваш тоже, — сказал Ройбен.
— Разумеется. Но при этом я никого не уверяю, что забочусь о счастье и благополучии всего населения планеты. И хотелось бы знать: вы готовы к катастрофе, которая может последовать? К войне?
— О чем вы говорите, Каллем? — раздраженно воскликнул Ройбен. — Какая война?
— Не знаете, какие бывают войны? — тоже с раздражением спросил тот. — Война не война, — добавил он уже спокойней, — а лично я думаю все же подождать с вложением денег.
— Как вам угодно, — с презрением сказал Ройбен. — Но в этом случае я вас видеть больше не желаю.
— И не увидите…
Мартина не вполне понимала их разговор — вернее, совсем не понимала, но обдумать не было времени, так как занавеску примерочной отдернула смуглая рука с красными ногтями, и появилась Тереза — темнокожая жительница Дамараленда с крашеными хной волосами.
— Выбрала себе, дорогуша? — спросила она.
— Ой, эти майки очень большие на меня, — сообразила ответить Мартина.
— Конечно, это я виновата: не сказала тебе, где смотреть. Вон на той полке, видишь?..
Но в этот момент Мартина увидела совсем другое: прямо перед магазинчиком стоял еще один знакомый ей человек, которого она узнала не так давно в Савубоне и хотела бы никогда не знать… Перед магазинчиком с явным намерением войти туда стоял Люк.
Мартина с треском задернула занавеску. Тереза с испугом взглянула на нее: может, девочка не в себе?
Несколько секунд царило молчание. Мартина не знала, что сказать. Тереза, видимо, тоже.
Тишину нарушили тяжелые шаги. Мартина слышала даже дыханье вошедшего.
Большая мужская рука снова отдернула занавеску.
Мартина взвизгнула. Тереза опять застыла в испуге: да что такое с этой девчонкой? Откуда такая тут взялась? Хотя от этих туристов всего ждать можно. И Люк тоже хорош! Что он себе позволяет?..
— Ты спятил? — крикнула ему Тереза. — Не видишь, у меня клиентка.
— Тоже мне клиентка, — ответил тот. — Я хорошо знаю эту девчонку. Она из Южной Африки… Маленькая ведьма! Да, да, кто-то научил ее этому делу, не веришь? Подняла при мне на ноги дохлого буйвола, а потом натравила на меня бешеного слона!
— Что ты мелешь, Люк? Как эта белая девочка может быть колдуньей? Ты пьян, наверное?
— А еще она ездит верхом на белом жирафе! — рявкнул Люк. — А это не умеет никто! Я знаком с ней. Ее зовут… ее зовут Максина… Нет, Мегги… Нет, вспомнил — Мартина! Она из нового сафари-парка мистера Джеймса в Южной Африке…
Мартине хотелось зажать уши, чтобы не слышать этого голоса, этих слов, за которыми последует неизвестно что, но она чувствовала — что-то ужасное. Может, посадят в тюрьму за нарушение границы и сообщат об этом бабушке. А может, еще хуже: ничего не сообщат и будут держать, пока она там не умрет от голода, страха и одиночества…
Но Мартина не зажала уши и потому услышала звуки еще одного голоса, который показался ей в эту минуту самым красивым и желанным в мире. Это был голос Гифта, тоже возникшего в дверях магазина, а за ним она увидела Бена, но тот остался снаружи и голоса не подавал.
А Гифт сказал так, обращаясь к Люку:
— Что с тобой? Ты, правда, пьян? Эта девочка никакая не Максина и не Мартина. Ее зовут Анна, она дочь моего хорошего знакомого из Виндхука. Здесь, в отеле, она со своей семьей.
— Не дури мне голову! — крикнул Люк. — Она самая настоящая Мегги… то есть Мартина. Несовершеннолетняя колдунья… Она…
— Заткнись, Люк! — решительно сказала Тереза. — Она — гостья самого мистера Джеймса, и если не хочешь, чтобы он тебя выгнал с работы, думай, о чем говоришь… Извини нас, Анна, — обратилась она к замершей в ужасе Мартине, — с этим человеком бывает иногда… Но сегодня он совсем уж… Бросаться на людей начал…
— Ничего… бывает, — дрожащим голосом проговорила Мартина. Больше всего она боялась сейчас, что появится сам Ройбен Джеймс, и тогда… Об этом и думать было страшно. — Ничего… — повторила она. — Мы пойдем. Да, Гифт?
Тот в это время выпроваживал притихшего, сбитого с толку Люка и не ответил ей.
Тереза схватила с прилавка безрукавку красного цвета и нужного размера и протянула Мартине.
— Вот, возьми от меня в подарок за все, что ты пережила!
— Ой, что вы, не надо! — сказала Мартина.
Не хватало еще получить в подарок вещь с рекламой принадлежащего ее заклятому врагу заведения!
Однако Тереза настаивала, время шло, Люк уже с ворчаньем покинул магазин, Ройбен Джеймс мог появиться в любую минуту. И Мартине пришлось согласиться на подарок — только не майка, нет! — и Тереза вручила ей камень из розоватого кварца, лежавший у нее на каких-то бумагах, чтобы те не улетели. Камень был красивый, и Мартина подумала, что подарит его бабушке, если они еще увидятся, чтобы та не очень сердилась… Нет, не если, а когда увидятся…
Мартина с Гифтом уже шли по коридору, и Бен уже присоединился к ним, когда Гифт сказал:
— Думаю, нам лучше убраться отсюда поскорее: в вашем положении не нужно никаких скандалов. Идите на парковку, я загляну в почтовое отделение и приду туда же.
— Мы пойдем посмотреть еще раз твои фотоснимки слонов, можно? — вдруг спросил Бен.
Гифту это понравилось, и он с довольным видом качнул головой.
После его ухода Мартина сказала с упреком:
— Зачем тебе его выставка? Вдруг увидим там Люка?
— Вряд ли он такой любитель выставок, Мартина, а я хочу показать тебе одну интересную вещь.
— Что ж, если интересную…
На всех снимках были слоны: это был фоторассказ об одном дне слоновьего стада, с рассвета и до заката.
— Бен, — жалобно сказала Мартина, — по-моему, все это очень интересно, но зачем они нам сейчас?
— Все они нам не нужны, — ответил он и указал на три крайних снимка, где были слоны уже перед заходом солнца. — А вот на этих погляди внимательно. Видишь?
— Что я должна видеть, Бен? Слоны как слоны. Все очень красивые. Пойдем отсюда!
— Посмотри еще внимательней, — терпеливо сказал он. — На первом и на втором снимке шестнадцать слонов, заметила? А на третьем — пятнадцать.
— Ну и что? — Мартина начинала злиться: какой упрямый — пристал с этими снимками, когда она так боится новой встречи с Люком. — Пятнадцать, шестнадцать… Один отошел куда-нибудь.
— Очень может быть, — согласился Бен. — На предыдущих снимках он немного в стороне, а здесь исчез совсем. И они… ты заметила? Они чем-то встревожены или напуганы.
Он замолчал, и Мартина наконец почувствовала, что Бен говорит не просто так, а о чем-то серьезном и важном. Она вопросительно взглянула на него.
— Посмотри еще раз на предпоследний снимок, — сказал он. — Что видишь на земле рядом с ним?
Мартина пригляделась.
— Волшебный круг! — воскликнула она. — О котором говорила тетушка Грейс!
— Думаю, — сказал Бен, — мы с тобой нашли третью сторону нашего «Бермудского треугольника». Круг! Уж не в нем ли исчезают слоны, а?.. Только где он?..
— Ну, и про что все-таки говорил мистер Ройбен Джеймс? — повторил свой вопрос Гифт. — Что ты слышала, Мартина? Он называл это «Ковчегом»?
— Кажется, да. Я мало что поняла. Какой-то проект, план… Чтобы всем стало лучше в ожидании всемирного потепления.
— А я что вам толкую? — радостно сказал Гифт. — Мистер Джеймс — человек что надо. Только вы одни считаете его обманщиком и еще невесть кем из-за того, что он получил законные права на заповедник Савубона. Но если прежний владелец разорился и залез в долги, что же тут поделать?.. А тот, второй? Что он говорил? Ну, Мартина, вспомни!
Но ей совсем не хотелось вспоминать, да она, в самом деле, ничего не поняла из их разговора. А сейчас и вообще стало не до этого: сейчас им с Беном нужно поскорее добраться до круга, который он углядел на фотоснимке. Она спросила у Гифта, что это за место, и тот сказал: все снимки сделаны на равнине, в Твайфелфонтейне, возле скалы с древними надписями и рисунками. Мартина попросила поскорее отвезти их туда, и Гифт согласился.
