В Волшебной стране Тотошка ворчал очень редко, предпочитая разговаривать по человечески и его рычание обозначало, что случилось что-то важное.
Элли вскочила.
— Тотоша, что с тобой?
Песик стоял у стены, в которой на высоте фута на три над полом виднелось отверстие, похожее на круглое окно. Тотошка, подняв морду к отверстию, злобно рычал и шерсть на нем взъерошилась. Девочка давно уже не видела собаку такой сердитой: как видно, за окном была опасность.
Элли подбежала к окошку, взглянула в него и увидела поразительное зрелище: перед ней раскинулась целая страна. Впечатление было такое, будто Элли стояла на верхушке огромной горы и смотрела вниз. И там, внизу, на неизмеримой глубине, виднелись луга, за ними город на берегу большого озера, а дальше – поросшие лесом гряды холмов, терявшиеся в золотистом тумане…
У Элли закружилась голова, девочке показалось, что она падает со страшной высоты и она с криком отпрянула назад.
— Дядя Чарли, за стеной страна подземных рудокопов!
— Что?! — Моряк поднялся, прихрамывая подошел к отверстию взглянул, свистнул от удивления. — Да, оказывается, королева мышей говорила правду!
Все было забыто: и усталость, и только что происшедший бой, и Страшила с Дровосеком, ожидавшие помощи на тюремной башне… Чарли вытащил подзорную трубу, раздвинул ее, наладил по глазам…
— Клянусь айсбергами полярный морей! — воскликнул он. — Это необыкновенно!
Труба, в которую поочередно смотрели моряк и девочка, все время открывала новые подробности в представившейся их взорам чудесной картине.
Колоссальная пещера раскинулась на десятки миль в глубину и на много миль в стороны. Дно ее было глубоко внизу, а свод скрывали клубившиеся в высоте золотистые облака. По-видимому, они и освещали все пространство мягким светом, похожим на тот, какой бывает во время захода солнца.
Пейзаж был красив, но навевал грусть, подобную той, какую испытывает человек поздней осенью при виде увядающей природы. Зеленый цвет здесь совсем отсутствовал в окраске рощ и лугов его заменяли бледно-желтые, розовые, багряные тона.
Внимание моряка и Элли привлек город, расположенный на берегу озера. Его окружала высокая крепостная стена с башенками по углам и над воротами. В центре города возвышался огромный круглый дворец с крышей, раскрашенный всеми цветами радуги.
— Странная крыша! — воскликнул моряк. — А у крепостной стены я вижу завод! И там в озере, близ берега, вертится громадное колесо, которое, по-видимому, накачивает воду внутрь заводского здания. Должно быть, эта вода дает им двигательную силу для станков… Но как они вращают колесо? Понять не могу… посмотри-ка ты, у тебя глаза поострее моих.
Девочка направила трубу и вдруг ее охватил безудержный смех.
— Ой, дядя Чарли… Они там заперли Шестилапого, ха-ха-ха он кружится, как белка в колесе!..
Моряк выхватил трубу и к смеху девочки присоединился его басистый хохот.
— Вот это ловко, хо-хо-хо!.. Смотри, смотри, он взбирается на ступеньки, чтобы убежать от воды, а вода все время догоняет его! Ну и дела!
Остроумное использование силы Шестилапого и тяжести его массивного тела до такой степени восхитило моряка, что он долго не мог оторваться от потешного зрелища.
— Интересно, чем они кормят такую зверюгу?
— Может, рыбой? — предположила девочка.
Моряк и Элли начали гадать, каким образом, подземным рудокопам удалось укротить такого страшного зверя, а сами наводили трубу то на луга с красивыми красными и желтыми травами, то на дальние коричневые холмы…
Но остальные друзья взбунтовались и пришлось уступить им место у окна. На Льва зрелище не произвело большого впечатления, а Тотошка долго ворчал и взлаивал, весь дрожа от возбуждения. Кагги-Карр выразила желание слетать на разведку в таинственную страну, чтобы потом рассказать друзьям, что она там узнает. Но увидев под облаками темное движущееся пятно подозрительного вида, она благоразумно отказалась от своего намерения. И очень хорошо сделала.
Когда, сменив Кагги-Карр, Элли посмотрела в отверстие, она вскрикнула от ужаса. Даже без трубы девочка увидела, что прямо на нее летит крылатое чудовище, похожее на ящерицу, увеличенную в тысячи раз.
Летающий ящер быстро приближался. Он взмахивал громадными кожистыми крыльями, широкая пасть его была разинута и в ней среди длинных и острых зубов трепетал красный язык, желтые глаза величиной с тарелку были наполовину прикрыты непрозрачной оболочкой. Вид чудовища с черной спиной, с грязно-желтым чешуйчатым брюхом, под которым болтались сильные когтистые лапы, был страшен и отвратителен.
Но самым поразительным было то, что на спине этого чудища сидел человек.
— Клянусь водопадами! — прошептал моряк, вместе с Элли следивший за полетом дракона. — Эти подземные рудокопы — лихие ребята! Подумать только, они сумели приручить Шестилапого и эту миленькую птичку!..
Летевший на ящере человек в коричневом платье, в синем колпачке на голове, имел воинственный вид. У него было длинное бледное лицо с крючковатым носом, крепко сжатые губы, огромные, широко расставленные черные глаза… и эти глаза с неумолимой злобой смотрели на Элли!
Девочка вспомнила предупреждение Рамины о том, что подземные рудокопы не любят, когда за их жизнью подсматривают.
Воздушный страж потянул из-за спины длинный лук.
— Дядя, спасайся! — взвизгнула девочка и бросилась на каменный пол, потянув за собой моряка.
Это было сделано вовремя. Стрела прожужжала над их головами и, ударившись в противоположную стену коридора, разлетелась на куски. Тотошка принес в зубах наконечник стрелы. Он был из закаленного железа и острие его не притупилось даже от удара об камень.
— Рифы и отмели! — воскликнул моряк. — С этими подземными жителями опасно связываться. Плохо придется Жевунам и Мигунам, если команда этого подземного корабля вздумает выбраться наверх. Однако не будем терять времени, пошли дальше!
— Дядя Чарли, мы же еще не все рассмотрели! Да и рудокоп улетел…
— Улетел? Гм… Посмотрим.
Одноногий моряк надел шапку на дорожную трость, сунул в отверстие… И шапка слетела, пробитая меткой стрелой.
— Видела? Как бы он не подобрался к окну вплотную!..
Не разговаривая и почти не дыша, путники оставили опасную площадку. И лишь после этого заговорили, перебивая друг друга, делясь впечатлениями от необычайного приключения.
— Да, это действительно Страна Чудес! — воскликнул Чарли Блек. — И чудеса ее неисчерпаемы!
Моряк зашагал вперед, остальные последовали за ним.
Через несколько сот шагов компания очутилась перед толстой, плотно закрытой дверью.
ВСТРЕЧА СО СТРАШИЛОЙ И ЖЕЛЕЗНЫМ ДРОВОСЕКОМ
ы не даром перетерпели столько страху, — радостно молвил Чарли Блек. — Ход, действительно, привел в тюремную башню.
— Руби дверь, дядя Чарли! — сказала Элли.
— Нельзя, — возразил моряк. — Нас услышат.
Снаружи доносилась басистая речь деревянного капрала и визгливые голоса полицейских.
Проделать проход надо было бесшумно. У Чарли нужные инструменты были под рукой. Он просверлил рядом несколько отверстий, расширил дырку клинком ножа и заработал пилкой. Через полчаса было выпилено квадратное отверстие, через которое мог пройти человек.
— Элли, сказал моряк. — Осторожно поднимись на площадку и скажи Страшиле и Дровосеку, что мы ждем их здесь. Но пусть они спускаются так, что бы не увидела стража.
— А как же Дин Гиор и Фарамант? — спросила девочка. — Весь гнев Урфина Джюса обрушится на них, если Страшила и Железный Дровосек скроются.
Моряк Чарли сконфуженно почесал в затылке.
— В самом деле, я об этом не подумал. Что ты предлагаешь, Элли?
— Мне кажется, Страшила и Дровосек должны еще потерпеть на постылой башне, пока мы не найдем способа выручить из неволи наших верных товарищей. Но как это сделать — я не знаю. Может быть Страшила что-нибудь сообразит?
— Ты права, девочка! И хотя мне трудно подниматься по лестницам, придется устроить общий совет.
Элли медленно взбиралась по крутым ступенькам, а за ней в темноте ковылял Чарли Блек, постукивая деревяшкой. Льва пришлось оставить внизу: дыра в двери была слишком мала для его огромного тела.
Вот и люк, ведущий на площадку. Девочка осторожно высунула голову, приложив палец к губам: она боялась, как бы друзья, увидев ее, не закричали от радости.
Ее опасения были напрасны. Железный Дровосек умел владеть собой, а Страшиле сидение в карцере досталось дорого. От сырости подземелья краски полиняли на его лице и он плохо видел и слышал, а разговаривать мог только шепотом. В данном положении это, впрочем, было кстати.
