Однажды Рыжик решился подойти под пугало, чтобы все-таки схватить ненавистных мышей. Но метко брошенная Таратошей консервная баночка опять надолго отбила охоту усатому, потому что угодила ему прямо между глаз. Кот, мявкнул в ужасе, быстренько сбежал в дом.
Правда, напоследок мышата услышали злобное урчание кота: «Я вас все равно поймаю…». Но это ничуть их не испугало.
То-то друзья веселились, рассказывая потом эту историю в своей норке. А Таратошу после этого удачного броска стали звать «метким стрелком». С Бубуном теперь они были, как говорится, не разлей вода. И все мыши в округе знали, что стоит кому-нибудь случайно произнести обидное прозвище Кошка-Таратошка, то от кулаков Бубуна ему уже не уйти.
И хоть повзрослели мышата за это время и стали уже почти взрослыми мышами, все равно они оставались самой шкодливой и веселой компанией, дружить с которыми хотели все.
Однажды, ранним утром, когда мама-мышь будила большое семейство к завтраку, Кузя вдруг почуял странный запах. Раньше такого не было. Но теперь с улицы доносился такой свежий и чистый аромат, что казалось, будто прошла летняя гроза с ливнем и воздух наполнился благоуханиями отгремевших молний. Только все равно это был чуть другой запах.
Кузя, схватив одно лишь зернышко и крикнув: «Спасибо, мам», стрелой выскочил наружу. И тут же застыл на месте.
Все вокруг было белым-бело. Опавшую листву и черную землю укрыл первый, чистый искрящийся снег. Стояла какая-то особенная тишина, словно все вокруг шептало: «Молчите! Не вспугните рождение первого снега».
Рядом с Кузей уже стояли Таратоша и Пикся и так же восторженно смотрели на это особое безмолвие. Легкий морозец пощипывал носы, но от этого ничуть не хотелось назад в норку.
А снег тихо падал и падал, устилая землю своим волшебным покрывалом.
И тут сзади послышался знакомый бубнеж вперемежку с жеванием:
– Ну чего столпились? Пройти-то дайте.
Мышата расступились, и Бубун замер с набитыми едой щеками.
– Так вот что такое снежная сказка, – наконец пробубнил он. – Я даже себе не представлял, что будет так красиво, когда нам Пуго о ней рассказывало.
– Побежали скорее к нему! – воскликнула Пикся, собираясь выскочить из укрытия.
– А ну-ка стоп! – вдруг услышали ребята окрик папы-мыши. – Никаких прогулок, пока снега побольше не навалит. Вы что, забыли о занятиях, которые я с вами проводил? Ну-ка, кто первый скажет, почему нам сейчас особенно опасно выходить?
– Потому, потому что на снегу видны наши следы. Вот! А еще… – как из пулемета застрочил ответом Таратоша, – а еще мы особенно заметны на снегу сейчас, потому что шкурки к зиме не меняем, как зайцы и белки. И еще потому, что снега пока не так много, чтобы делать в нем норки и прятаться в них!
– Молодец! – удовлетворенно воскликнул папа-мышь. – Ответ на твердую пятерку! Остальным же стоит помнить, что зима – это суровое время для нас, мышей. И хоть такой красивый снег выпал, точно в первый день зимы, да и никто из вас его еще не видел, любоваться им стоит все же только отсюда, из укрытия. Так безопасней.
И тут же строго добавил:
– Так что всем сидеть по норкам. И никаких, слышите, никаких прогулок и беготни по улице! Не хватало, чтобы вас Рыжик слопал.
Мышата удрученно побрели назад. Ведь это такая скука – сидеть дома и никуда не выходить.
Снег шел целый день и навалил большие сугробы, в которых взрослые мыши тут же прорыли первые ходы и показали остальным, какой куда ведет.
Темнело теперь очень рано, и наша дружная компания после разрешения старших отправилась к верному другу Пуго уже при свете луны, которая выглянула из-за снежных туч совсем недавно.
Пугало их встретило с огромной радостью. Снег навалил ему на шляпу небольшой сугроб, от которого полы шляпы немного опустились, и казалось, что Пуго стоит в белоснежной шапке-ушанке с черным козырьком. Выглядело это очень забавно, и мышата дружно посмеялись вместе с ним над его веселым зимним нарядом. Они пробрались внутрь пугала, чтобы лапки не мерзли на снегу и взахлеб стали рассказывать о своих впечатлениях от первого снега.
– Ну, да, – подшучивала Пикся над Бубуном. – Конечно же, ты был весь такой очарованный, и даже еду не проглотил, и стоял, как хомяк, с раздутыми щеками. Хи-хи-хи.
– А я всегда так немею от красотищи, – весело бубнил толстячек, ничуть не обижаясь на шутку мышки.
Мышата веселились во всю, пока Таратоша не произнес: – А вот скажи, Пуго, очень долго еще Новый год ждать? Прямо не терпится поскорее все самим увидеть!
Наступило молчание, от которого всем почему-то стало немного грустно. Пугало вздохнуло и, еще немного подумав, проскрипело:
– Да не так уж и долго… Месяц как раз закончится, и Новый год настанет. Так что совсем немного осталось… Скоро к бабушке Нюре ее сыновья с семьями приедут и нарядят ёлку. Они всегда на этот праздник приезжают, потому что у людей он называется «семейным» и справлять его нужно всей семьей.
Пикся тут же встрепенулась и звонко пискнула:
– Вот и здорово! Мы как раз за месяц тоже что-нибудь придумаем, что бы по-семейному отпраздновать. Правда, Кузя?
Кузя понял замысел подружки и весело добавил:
– Конечно, придумаем!
Он подмигнул друзьям, и те поняли, что впереди их ждут новые приключения.
Зима, как оказалось, не такое уж уныло время года, как рассказывали взрослые мыши. Для Кузи и друзей она была полна приключений с множеством других забав.
Однажды они увидели, как гуси бабушки Нюры катаются на лапах с небольшой горки у сарая, и тут же смастерили себе такую же, правда, пониже. И весело галдели и катались с нее несколько дней.
Потом эту горку увидел Рыжик и раскопал ее, злобно приговаривая: «Устроили тут балаган, серость писклявая». Друзья при этом заметили, что кот постоянно отряхивает лапы, когда копает снег или ходит по нему. Выглядело это очень забавно: вот он важно идет, но постоянно потешно, мелко-мелко трясет то передними, то задними лапами.
– Это потому, друзья мои, – поясняло потом пугало, – что кошки больше всего на свете боятся воды. Они и умываются только лапами, облизывая их.
Бубун тут же вспомнил, как подсмотрел за купанием Рыжика в тазу, когда бабушка натирала его мылом и мочалкой. Друзья хохотали весь вечер, вспоминая, как потешно мышонок копировал несчастную рожицу кота всю в мыльной пене.
Но, несмотря на веселье, Кузя и Пикся, не переставая, думали про новогодний сюрприз, который они решили подготовить для Пуго. А времени оставалось все меньше и меньше.
Задумка была простой: найти ёлочные шары с мишурой и украсить ими пугало в новогоднюю ночь.
Сказать-то просто, а вот сделать…
Весь дом облазили мышата в поисках новогодних игрушек, но ничего так и не нашли. Они донимали расспросами дедушек и бабушек, с папами и мамами: «Ну где же могут храниться ёлочные шары?» Но те, вспоминая, что видели новогоднюю ёлку не раз, никогда не интересовались, куда потом прячут ее украшения. Ведь шары были не съедобными, а значит, бесполезными.
– А давайте украсим Пуго орехами и ягодами из нашей кладовки, – однажды предложила Пикся, но Кузя тут же возразил:
– Представляешь, как нам влетит от взрослых, что мы едой разбрасываемся не понятно на что?
– Так ведь это же для Пуго! – не унималась мышка. – И мы сначала все объясним, для чего нам нужны орехи и ягоды.
– Да пойми же, Пикся, – возмущался Кузя, – взрослым, да и вообще никому нельзя говорить, что мы придумали. Потому что кто-нибудь обязательно проболтается Пуго, и тогда наш сюрприз перестанет быть сюрпризом. Поняла?
Мышка грустно покачала головой и тихо пискнула:
– Но ведь тогда, наш Пуго опять будет несчастным…
– Да прекратите вы тоску нагонять, – сурово пробубнил Бубун.
– А я верю! Честно-честно верю, что мы найдем игрушки и мишуру, – рассыпая слова горохом, заговорил Таратоша.
Но Кузя и Пикся только тяжело вздохнули.
На следующее утро все мышиное семейство услышало громкие возгласы из дома бабушки Нюры. Это приехали на новогодние каникулы ее сыновья с семьями, как и говорило однажды Пуго.
Шум и гам стоял такой, что Кузя с друзьями не удержались и побежали посмотреть на новых жильцов.
Первое, что они увидели, был кот, который лежал на диване в большой комнате с очень недовольным выражением на морде. Рядом с ним стояла маленькая девочка, в красивой синей юбочке, белом свитере и беленьких колготках. На ногах у нее были бархатные синие тапочки с белыми помпонами, а на голове два красивых белоснежных банта. Она стояла рядом с диваном и аккуратно гладила Рыжика по голове своей маленькой ладошкой, приговаривая:
– Какой красивый котик, мягкий животик.
