— Нам не нужны помощники. У нас уже есть помощники. Я у нас помощник, — сказал он и сердито засопел.
Парикмахер Флакон вылавливал ложкой последний коричневый боб из круглой миски. И только он поймал скользкий боб и сунул его в рот, как с улицы раздался чей-то громкий голос:
— Эй, парикмахер!
— Иду! — хотел крикнуть Парикмахер Флакон, но рот у него был набит едой и получилось:
— Бу-бу!
В окно просунулась голова разбойника Краги.
— Ты что меня передразниваешь? — сказал он. — Я этого не люблю. Я и рассердиться могу.
Парикмахер оглянулся и увидел рыжую бороду Краги и чёрную повязку на правом глазу.
— Я не передразниваю, — хотел сказать Парикмахер Флакон, но круглый боб попал под язык и снова получилось:
— Бя-би, бя-би, бя-би, бу-бу.
— Ты немой? — удивился Крага.
Парикмахер Флакон, наконец, проглотил боб.
— Нет, я мой, то есть я не мой, а не немой, — Флакон совершенно запутался и, забыв, что он без шляпы, сдёрнул с головы парик.
— Хе-хе, — рассмеялся Крага, — тогда бери расчёску и подстриги мою бороду. Только осторожно!
Парикмахер вынес из дому пупырчатые зубастые ножницы, похожие на маленького крокодила, и стал подстригать лохматую рыжую бороду.
Только это было не так-то просто, потому что волосы росли на лице Краги совершенно беспорядочно — они лезли даже из носа и из ушей.
— Чик-чак, чик-чак! — стучали ножницы.
— Эй, парикмахер! Ты не отстриг мне ухо? — спросил Крага.
— А я его не заметил. По-моему, у вас с этой стороны просто не было уха.
— Как так не было! Да ты знаешь, кто я?! — закричал разбойник Крага своим самым грозным голосом.
— Ах, вот оно, нашёл! А кто же вы?
— Кто я? — переспросил Крага. — Мой дедушка Бот-
Форт говорил: «Чем меньше о тебе знают, тем лучше. А мой дедушка был знаменитым раз...»
Крага хотел сказать «разбойником», но спохватился и прикрыл рот ладонью.
— Кем был ваш дедушка? — переспросил Парикмахер Флакон.
— Знаменитым, — проворчал Крага, — просто знаменитым дедушкой. Тебе разве этого мало? И вообще мне надоели твои вопросы.
«Ого, — подумал Парикмахер Флакон, — если дедушка его был знаменитый, то сам он, наверное, уж такой знаменитый-презнаменитый!.. Надо будет из его бороды париков понаделать и продать их подороже! Отстригу побольше».
«Не люблю парикмахеров, — подумал разбойник Крага, — растишь, растишь бороду, а они раз-два и отстригли». — И Крага покосился на свою любимую бороду.
— Что это борода у меня стала слишком короткой, — сказал он своим самым недовольным голосом.
— Наоборот, даже длиннее стала, — испугался Флакон. — Вот и готово.
«Нет, не люблю я парикмахеров, — думал разбойник Крага, уходя, — и грабить-то у них нечего».
«Сто париков сделаю, — думал Парикмахер Флакон, собирая куски бороды в глубокий мешок».
Ты зачем сюда пришла? — спросил Патока у Вафельки, когда Кондитер вышел из комнаты.
— Я ведь уже говорила.
— Знаю, знаю, ты будешь подсматривать за мной и поедать обрезки тортов, — сказал Патока и засунул за обе щёки две цукатные палочки. Потом он подумал и сказал:
— Ну ладно. Мы, пожалуй, примем тебя младшим помощником старшего помощника. Старший помощник — это я. Ты должна меня слушаться. Бери нож и разрезай мармелад. А я присяду отдохнуть.
Так он и сделал — забрался с ногами на диван и зевнул.
— Только запомни: работай помедленнее. Если ты очень быстро будешь работать, мы тебя выгоним, — сказал он.
— Почему? — удивилась Вафелька.
— А я не успею отдохнуть.
— Но ты же помощник в РАБОТЕ!
— Правильно, — сказал Патока, — но где работают, там и отдыхают. А Кондитеру некогда отдыхать. Приходится мне за него и спать, и лежать, и по улицам гулять.
Крага был очень доволен. Он шёл и разговаривал сам с собой.
— Теперь у меня всё будет: и еда, и сапоги, и дом. Весь город заставлю строить мне дом. Три ступеньки и дверь. А в доме полка для пистолета, ящик для ножа разбойничьего и мягкая кровать для меня. Ещё надо вышку выше пожарной. Залезу я на неё и буду смотреть, кто по Большой дороге едет, кого ограбить.
А к дому ниточки от всех человечков картонных. Дёрг-дёрг за ниточку — и повар тут как тут.
«А ну-ка, — скажу я ему, — повар-дурак, белый колпак, обед мне подавай, да побыстрей». И спать буду спокойно: стражу у ворот поставлю. Будут стражники меня охранять и песенку распевать:
Каждый стражник страшненький — С нами не шути. У любого стражники Станут на пути.
Топоры отточены.
Каблуки стучат.
Бороды всклокочены,
Веником торчат.
Вот как будет хорошо, хе-хе-хе. Моему дедушке — знаменитому разбойнику Боту-Форту и то так хорошо не было. А не стать ли мне королём Картонного Города? Король! Это не хуже, чем разбойник. Только уважения побольше. Попробуй меня не любить, не уважать — ниточки-то в моих руках. Быстро одёрну, если что не так. И Крага запел:
Я король! Я король!
Выше нету звания.
Выполнять ты изволь
Все мои желания.
Я король! Я король!
Самый настоящий.
Я люблю хлеб с икрой,
Шоколад хрустящий.
Пойду к Кондитеру за шоколадом. Я шоколад люблю даже больше, чем хлеб с икрой.
И Крага отправился разыскивать домик Кондитера.
Крага подошёл к дому Кондитера и заглянул в окно. — Наконец-то я съем ящик шоколада, клянусь моим дедушкой, знаменитым разбойником Ботом-Фортом, — сказал Крага своим самым приятным голосом.
Патока попытался спрятаться за диванную подушку, но не смог — по обе стороны широкой подушки торчали его пухлые гладкие щёки.
Крага увидел его и сказал:
— Эй, Толстые Щёки, вылезай. Ты и есть Кондитер?
— Н-нет, я его сейчас позову, — сказал Патока и мигом выкатился за дверь.
Кондитер вошёл в комнату и задумался. Из-за его спины выглядывал испуганный Патока.
— Зачем же я сюда зашёл? — сказал Кондитер. — Когда меня отрывают от работы, я становлюсь таким рассеянным.
«Хе-хе, — подумал Крага,— я тебе сейчас напомню».
— Здравствуй, Кондитер! — сказал он своим самым громким голосом.
Кондитер вздрогнул, поднял брови и посмотрел на Крагу поверх очков.
А Крага продолжал:
— Неси мне, Кондитер, все запасы шоколада. Я, пожалуй, попробую твой шоколад. Только побыстрее — мне некогда.
— Но у меня только детский шоколад.
— Чудесно! Детский, значит, самый лучший. Неси детского, да побольше, — сказал Крага и зажмурился в предвкушении удовольствия.
— Как вы не понимаете: детский—это значит для детей,— сказал Кондитер.
В этот момент в комнату вошла Вафелька. За ней бежала, виляя хвостиком, Шоколадка.
— Здравствуйте,—сказала Вафелька, — я так и не успела спросить, как вас зовут.
— Я — разб..., то есть я хотел сказать раз... раз... разве ты не знаешь, что меня зовут Крага.
Пока Вафелька здоровалась с Крагой, Кондитер отошёл от окна и стал размахивать руками. Он придумывал розовую начинку для шоколадной трубочки.
— Послушай, Старая Коврижка! — крикнул Крага Кондитеру. — Долго я буду ждать?
Кондитер удивлённо поднял брови и посмотрел на Крагу поверх очков, будто видел его впервые. А Вафелька рассердилась.
— Как вы смеете ругаться? — сказала она и топнула ногой. Маленькая лохматая Шоколадка решила, что ей тоже пора вмешаться.
Она сердито залаяла и бросилась на Крагу.
Но Крага схватил Шоколадку за уши и сунул в свой глубокий карман.
— Хе-хе-хе, — засмеялся он, — я съем эту шоколадную собачонку. На сегодня мне хватит, а завтра вы непременно приготовьте ящик шоколаду.
Крага повернулся и пошёл прочь от домика Кондитера. Уже издали послышался жалобный лай Шоколадки:
— Ав-ав-ау-у!
СКОМОРОХ ДУДКА В КАРТОННОМ ГОРОДЕ
По Большой дороге через лес торопились на ярмарку разные люди.
Широкоплечие серьёзные крестьяне везли в телегах тыквы, молочницы несли в звонких серебряных бидонах молоко, лудильщики шли с паяльниками, продавцы сладостей — с пучками разноцветных леденцов, а родители — с детьми на плечах.
В этой шумной толпе шагал бродячий артист с ширмой под мышкой и с коробкой тряпичных игрушек за спиной. Из коробки торчал колпак Скомороха Дудки. Скоморох Дудка тихонько напевал:
Я вам киваю головой, На мне колпак атласный, Наполовину голубой, Наполовину красный. Тут он увидел куст бузины.
— Неплохая дудочка получится, — сказал он сам себе и ухватился за ветку бузины.
Но в этот же миг коробка на спине бродячего артиста уехала из-под его ног, ветка выпрямилась и Скоморох Дудка пулей перелетел через куст бузины.
Он пролетел между веток старого дуба, с которого дождём посыпались тяжёлые жёлуди, и упал прямо на улицу Картонного Города.
