– Что, уже вечер? – удивлённо зевнул Том. Оказалось, после ночного бегства они с Катариной проспали весь день мёртвым сном и теперь чудно выспались. Конечно, не обошлось тут и без маленького волшебства, но старик-мурр не счёл нужным об этом упоминать.
Игуш опустился перед детьми на колени.
– Поешьте перед дорогой, – сказал он. – Путь не близкий. Вы пойдёте с Тоурри. Слушайтесь его во всём, он выведет вас из Умортовых владений. Могу вас обрадовать, – прибавил он с улыбкой, – ваши друзья выбрались из пещеры и разыскивают вас.
Вопли восторга огласили пещеру. Заснувшее где-то подо мхом эхо проворно вылезло, протёрло глазки и весело присоединилось к крикам детей.
– А ты, Игуш? – нахмурился дед. – Ты разве не идёшь с ними вместе?
– Нет, – мотнул головой тот, – мне нужно ещё раз в замок.
– Что ты сказал? В замок?! – не поверил своим ушам старик. – Ты сошёл с ума?!
– Он прав, Игуш, – подтвердил Тоурри. – Ты не знаешь Уморта. Он никогда не простит тебе вчерашнего.
Что имел в виду брат Моурри – их ли побег из замка, или то, как ловко кобольд уложил мага на землю – Том не совсем понял. Но слова чёрного мурра прозвучали убедительно.
– Мне очень жаль, – ответил Игуш тихо, но твёрдо, – но у меня есть в замке одно… личное дело.
Вложив в ножны меч, кобольд направился к выходу из пещеры. Мурры с тревогой провожали его глазами.
– Остановись, Игуш! Вернись, пока не поздно! – крикнул старик ему вслед.
– Не беспокойтесь, – обернулся кобольд в последний раз и улыбнулся. – Со мной ничего не случится.
Махнув рукой, он исчез в зарослях кустарника, заслонявшего собой вход в пещеру.
На некоторое время в пещере воцарилось тягостное молчание. Тревога мурров передалась и Тому с Катариной. Им казалось, что они никогда уже больше не увидят Игуша. Особенно переживала Моурри. Она с тоской глядела на то место, где только что исчез кобольд.
Старик был очень сердит.
– Что это за такое личное дело, из-за которого он не дорожит своей шкурой, – ворчал он, запихивая в рюкзаки детей куски сушёной рыбы. – Забыл, наверное, что Уморт обещал её содрать с него живьём.
Когда дорожные мешки были собраны, солнце уже почти совсем зашло за гору (в гористых Умортовых владениях темнело быстро).
– Смотрите, – напутствовал старик детей, – если вдруг разойдётесь с Тоурри, то… муррам можете довериться любому, кобольдам – на свой риск, от троллей же держитесь подальше.
Выведши троих путников на тропинку, старик долго махал им вслед. Затем неторопливо вернулся в пещеру. И тут только заметил, что Моурри нет.
Её не было ни в пещере, нигде в окрестностях.
Сердце деда тревожно сжалось. Он вспомнил, как грустно смотрела Моурри на уходящего кобольда, и всё понял. Опрометью выбежал он из пещеры и кинулся на Смотровой холмик, откуда хорошо просматривались пути, ведущие к замку.
Так и есть: чёрная фигурка с ушками торчком уже подходила к самым воротам замка.
"Глупое дитя…" – бормотал старик, кубарем скатываясь с холма. И, не обращая внимания на ушибы и застрявшие в шерсти колючки, помчался к замку.
* * *
В просторной замковой зале царила полутьма. По углам в разных позах замерли тёмные фигуры. Пламя редких свечей отбрасывало на их хрустальную поверхность зловещие отблики, отчего фигуры казались живыми.
Вот – гном, поймавший в сети рыбину и радующийся своей удаче. Там – эльфина, склонившаяся в полёте над водой, чтобы зачерпнуть в пригоршню воды. Все фигуры застыли в движении. Прозрачный хрусталь подхватил и остановил мгновение навсегда.
Игуш остановился перед статуей кобольда, занёсшего над головой меч. Сердце застучало сильнее. На него смотрело лицо из далёкого детства. В глазах у хрустальной фигуры не было страха, только горячее желание уничтожить того, кто стоял перед ним в тот злосчастный миг.
На кого он замахнулся, было ясно – на ваятеля хрустальных статуй. Игуш только не совсем понимал, зачем. Ведь всякий знает, что волшебника убить невозможно. Вероятнее всего, кобольд просто защищался.
Не в силах оторвать взора от так хорошо знакомого лица, Игуш стоял, задумавшись, уже долго.
Внезапно чуткие уши кобольда уловили лёгкий скрип в тёмном углу залы. Тихо хлопнула дверь – и снова тишина. Игуш сделал несколько порывистых шагов по направлению к звуку… и остановился.
Перед ним стоял Уморт.
Какое-то время маг и кобольд, не двигаясь, смотрели друг на друга. Пронзительный взгляд чёрных глаз перекрестился с не менее пронзительным – прозрачно-голубых.
Наконец губы волшебника дрогнули в насмешливой улыбке.
– А я знал, что ты вернёшься, – сказал он и рассмеялся. – И именно в эту залу. Куда же ты денешься, такой упрямый и смелый? Ты знаешь, что стоит мне пошевельнуть мизинцем – и ты станешь таким же хрустальным, как все эти статуи вокруг? В какой позе тебя увековечить? В позе героя? Или лучше поставим на колени?.. Иди, вставай рядом со своим братцем! – ткнул он в статую кобольда с мечом.
– Я ничего не знаю, Уморт, – спокойно ответил Игуш. – Ты можешь превратить меня во что хочешь. Но до скрипки тебе уже не добраться.
– А я и не собирался превращать тебя в статую, – улыбнулся маг. – Это слишком большая честь для тебя. Мы с тобой сейчас займёмся одним очень увлекательным делом…
Уморт повернулся к двери и хлопнул в ладоши.
Дверь отворилась и два могучих тролля втащили в залу двух мурров – со связанными лапами в белых «перчатках». Сердце Игуша дрогнуло.
Старик-мурр глядел невозмутимо. Моурри испуганно оглядывалась.
– Ну вот, – потёр руки Уморт, – этим пушистым мохнатикам мы с тобой сейчас будем резать хвосты. С кого начнём?
Беспощадной рукой он подтащил к себе маленькую Моурри и перехватил её за хвост. Котёнок дико завизжал.
Игуш сильно побледнел.
– Что, я правильно выбрал? – усмехнулся Уморт.
– Чего ты добиваешься от меня? – глухо произнёс кобольд.
– Скрипку – назад! – ледяным голосом ответил маг. – И мальчика. Непременно мальчика. С его талантом он просто не имеет права жить в Цауберляндии. Ты знаешь, я бы даже с удовольствием отправил его обратно в родительский дом. Но никак не могу! – рассмеялся он, разведя руками. – Не я его уменьшал в размерах.
Наступила тишина.
– Ну, я вижу, ты согласен, – проговорил, наконец, волшебник. – Мурров – в темницу, – приказал он троллям. – Хотя котёнка я, пожалуй, оставлю при себе. Будет жить у меня, пока ты будешь добывать скрипку обратно (по возможности, так же быстро и ловко, как стащил её отсюда).
Тролли протянули к пушистым пленникам свои волосатые лапы. Уморт довольно улыбнулся.
И улыбался так же довольно и дальше, замерев на месте. Точно так же застыли и тролли, продолжая протягивать к пленникам лапы. Воздух замерцал синим светом, стремительно сгущаясь вокруг волшебника и его стражей.
* * *
Волшебству мурров было далеко до могучей силы чёрного мага. То, что сейчас им удалось сделать, потребовало всех их сил и не могло продолжаться долго.
Осознав, что произошло, Игуш со всей быстротой, какой мог, перерубил верёвки на лапах у мурров. Освободившиеся пленники кинулись вон.
Стража у дверей была обездвижена подобным же образом.
Этой ночью замок охранялся на удивление тщательно. Усиленные караулы стояли не только у ворот, но и повсюду – у каждой двери. Однако, едва только лёгкие тени мурров появлялись в поле зрения троллей, те тут же впадали в глубокую задумчивость. Беглецы легко проскальзывали мимо длинных верениц троллей, не встречая ни малейших препятствий. В узких ночных коридорах и необъятных залах шаги беглецов отдавались гулким эхом.
Ползамка осталось уже позади, когда до ушей их стал долетать еле уловимый отдалённый шум: обездвиженные тролли начинали потихоньку оживать.
Времени терять было нельзя. А силы у мурров уже были на исходе. Игуш тащил за руку задыхавшуюся от усталости Моурри. Старик поспевал сам, но видно было, что он держится на последнем дыхании.
Вот зала с чучелами двух волков. Отсюда до выхода ещё очень далеко. Крики и топот на верхних этажах и за спиной становились всё громче.
– Бегите дальше, – подтолкнул Игуш мурров к следующей двери. – Не останавливайтесь! Я что-нибудь придумаю, не бойтесь за меня.
Топот приближался. Первым делом Игуш крепко запер дверь, отделявшую его от преследователей. Потом оглянулся.
Тихое рычание раздавалось в зале – два волка мерили друг друга недобрым взглядом. На это грозное рычание жители замка, однако, обращали внимания не больше, чем на бой часов с кукушкой. Так рычали они уже последнюю сотню лет – безнадёжно и тоскливо. Крепкие цепи не давали волкам добраться друг до друга.
Крепкие?.. Игуш улыбнулся. Это можно проверить.
…Топот за дверью прекратился. Это не значило, что тролли таинственно исчезли. Это означало только, что они добежали до двери и теперь соображают, что нужно делать с дверью, когда та заперта.
