Она взяла со стола бронзовый колокольчик и позвонила. Вошёл её помощник — невысокий и большеголовый дядюшка Домовой.
— Вот, дядюшка, займи гостя, — сказала ему Василиса. — Напои его чаем. А меня дела ждут.
— А что? И напою. У меня как раз чай скипевши, — отвечал Домовой.
Они с Чумичкой перешли в горницу. Домовой занялся чашками и блюдцами, а писарь сел на лавку у печки и стал выспрашивать дядюшку.
— Послушай, вот ты у Василисы Премудрой который год работаешь, а многих вещей и не знаешь, — сказал он.
— Это чего я не знаю?
— А вот кто у нас самый сильный человек в царстве?
— Самый сильный? — Дядюшка задумался. — Да, пожалуй, Никита Кожемяка. Василиса Афанасьевна его силу лошадьми измеряла. Так он восемь лошадей перетянул.
— А вот и нет! Самый сильный у нас в царстве будет Кощей Бессмертный, — возразил Чумичка.
Домовой призадумался.
— Это верно. Да только у него, у Кощея, секрет есть. Коли он, Кощей, один, так с ним любой мальчишка справится! А вот если у него друзья появятся или войско, тогда сильнее и нет никого. Тогда он столетний дуб мечом враз перешибёт. Ни огонь ему не страшен, ни вода, ни вообще ничего.
— Вот видишь, а ты этого не знал, — сказал Чумичка.
— Как не знал? — оторопел дядюшка. — Я-то знал!
— Да?! — воскликнул Чумичка. — А ты мне скажи тогда, где он, Кощей Бессмертный, сейчас находится?
— А в подвале царском прикованный сидит! Двести лет там и находится!
Тут за окном послышался конский топот.
— Это что? Приехал к вам кто-нибудь? — спросил писарь.
— Нет, наоборот, — ответил дядюшка. — Василиса Афанасьевна уехала. К Лукоморью за живой водой. Живая вода у нас вышедши.
— Интересно, интересно, — забормотал писарь. Он поднялся с табуретки. — Ну, я пошёл, дядюшка. Доброго тебе здоровьичка!
— А чай?
— Не хочу, дядя. Аппетиту нету.
— Что-то он непутёвое задумал! — воскликнула Баба-Яга, когда сказочного города опять не стало видно.
— Кто? — спросил Митя.
— Да писарь этот. Вот кто. Была бы я там, я бы за ним присмотрела, за голубчиком!
— Бабушка, а туда далеко добираться? — спросил Митя.
— Эх ты, бестолочь! Да покуда доберёшься, пять пар башмаков стопчешь.
— А я придумал, как туда попасть! Только ты меня возьмёшь с собой?
— Ладно, говори. Но пешком я ни за что не пойду!
— И не надо пешком, — отвечал Митя. — Ведь у избушки ноги есть?
— Есть, — сказала Баба-Яга.
— Вот мы в избушке и поедем. Зачем же её ногам пропадать?
Баба-Яга поразилась:
— Ну и молодец! Я триста лет в избушке живу, а мне такое и в голову не приходило! Теперь я этому Чумичке покажу. А в ступе летать я стала стара. Да и возраст не тот!
— В самом деле, складно придумал! — сказала Кикимора. — И по царству покатаетесь. И у Василисы Премудрой погостить сможете!
— А когда мы поедем, бабушка?
— Да хоть сейчас! — отвечала старуха. — Нам собираться нечего. Всё в доме у нас!
Она спустилась в погреб, набрала картошки в дорогу, сняла с верёвки бельё, которое сохло во дворе, и отдала Кикиморе последние распоряжения:
— Ты за огородом моим присматривай. Капусту полей, морковь прополи. Если царевич какой явится, скажи, что нет меня — в столицу уехала. Да и надоели они. В день по трое наведываются. Всех накорми, напои и спать уложи! Постоялый двор устроили! А как не будет меня, уважать начнут.
— Верно, верно, — согласилась Кикимора. — Житья от них нет, от царевичей. А за огород не беспокойся. Всё сделаю.
Митя с Бабой-Ягой вышли на крыльцо, и Митя скомандовал:
— Избушка, избушка, вперёд шагом марш!
Избушка Бабы-Яги затопталась на месте, сделала несколько неуверенных шагов и побежала вперёд, весело поскрипывая брёвнами. Видно, ей давно хотелось размять свои куриные ноги.
И поплыли навстречу озёра, леса, поля и другие всевозможные просторы.
Глава шестая
Соловей-разбойник
Солнце поднималось всё выше и выше. А дорога бежала всё дальше и дальше. Она поворачивала то вправо, то влево между зелёных холмов и, казалось, вела куда угодно, только не вперёд, не туда, куда нужно.
Баба-Яга ушла в избушку хлопотать по хозяйству. А Митя сидел на крыльце. Вдруг он увидел при дороге столбик. К столбику была прибита грамота. Митя спрыгнул с крылечка и прочитал:
ЦАРСКИЙ УКАЗ
Царь наш Макар Васильевич повелел изловить дерзкого преступника Соловья-разбойника. Росту он высокого. Сложения крепкого. Одноглазый. Лет ему от роду пятьдесят. Особых примет нет. Обе ноги имеет левые.
За поимку живого или мёртвого награда — полбочонка серебра.
Год сегодняшний. Лето нынешнее. Писал писарь Чумичка.
«Как у царя всё быстро делается! — подумал Митя. — Вчера только говорили про разбойника, а сегодня уже указ висит!»
Он догнал избушку и вспрыгнул на крыльцо. Дорога спустилась с пригорка и теперь шла лесом. И вдруг впереди показался огромный завал из деревьев. А над завалом сразу возникла лохматая голова с повязкой на глазу.
— Эй, ты, — спросила голова. — Ты кто такой?
— Как — кто?
— А так, прожвище твоё какое будет?
— Митя меня зовут!
— А ты Илье Муромцу не родштвенник шлучайно?
— Нет. Я просто Митя. А что?
— А то. Руки вверх!
— Зачем? — удивился мальчик.
— А затем! — Человек наверху показал здоровенную дубинку. — Как трахну по голове!
Митя понял, что перед ним не кто иной, как Соловей-разбойник… Росту высокого, сложения крепкого. За поимку награда — полбочонка серебра. Но это Митю нисколько не обрадовало.
— А ну выворачивай карманы! — приказал разбойник. — И из дома всё вытаскивай. И меха, и драгоценности, и мебель всякую!
— Нет, — сказал Митя, — мебель нельзя. Баба-Яга ругаться будет.
— Баба-Яга? — насторожился разбойник. — А кем она Илье Муромцу приходится?
— Никем.
— Тогда пусть ругается сколько хочет.
В окошко высунулась Баба-Яга.
— Да как ты смеешь нас задерживать? Да у нас в столице дело есть очень важное!
Дверь со стуком распахнулась, Баба-Яга в ступе вихрем вылетела из избушки. В руках у неё была метла. Удары так и посыпались на незадачливого грабителя. Баба-Яга залетала то справа, то слева, и её метла мелькала так быстро, что только и слышно было: бум!.. Бу-м-бум-бум-бум!.. Бум-бум!.. Бум! Трах!
Наконец Соловью удалось спрятаться в дупло столетнего дуба. Баба-Яга ткнула туда метлой раз-другой. — Вот я в дупло тебе кипятку налью! Или углей набросаю! Мигом выскочишь!
Видно, её угроза подействовала на разбойника. Он поспешно выставил из дупла палку с куском белой тряпки на конце.
— То-то! — сказала Баба-Яга. Она схватила тряпку и преспокойно залетела в избушку. — Вели ему, чтобы разобрал всё это. Очистил дорогу! — сказала она Мите.
— Как же! — высунулся из дупла разбойник. — Вы уедете, а мне опять шобирать!
— И соберёшь как миленький! — крикнула старуха.
— Бабушка, не нужно ему собирать! — вмешался Митя. — Нам же обратно ехать надо.
— Правильно. Не будешь собирать! Разберёшь, и только! — согласилась Баба-Яга.
Опасливо поглядывая на избушку, Соловей начал растаскивать деревья.
— Послушайте, — сказал ему Митя, — а почему вы не свистели? Ведь от вашего свиста все замертво падают.
— Почему? — вздохнул разбойник. — Мне тут жуб выбили. Во, — показал он, — как раж передний!
Только тут Митя заметил, что Соловей-разбойник сильно шепелявит.
— А вы вставьте себе новые зубы.
— «Вштавьте, вштавьте»! Жолото нужно!
— Почему — золото? Можно и железные вставить. Как у моей бабушки.
— Что я, иж деревни, что ли! — усмехнулся разбойник. — У нас, у ражбойников, только жолотые бывают. С жележными жашмеют!
Но вот дорога была расчищена, и избушка побежала дальше к стольному городу. Митя с Бабой-Ягой всё время торопили её. Они очень беспокоились, как бы Чумичка не наделал каких бед в сказочной столице.
А тем временем стало темнеть.
Глава седьмая
Кощей бессмертный
Царский дворец и Молочную реку постепенно окутала тьма. Во дворце все спали. Все, кроме писаря Чумички. Он лежал в постели, выпростав бороду из-под одеяла, и на всякий случай притворялся, что спит. А сам слушал.
Тишина! Писарь сбросил одеяло и не дыша подкрался к двери. Она отворилась без малейшего шума, и Чумичка на цыпочках стал спускаться по лестнице. Не скрипнула ни одна половица, пока он тихонько проходил через парадные залы.
Вот и выход из дворца. Писарь осторожно приоткрыл тяжёлую дубовую дверь. Трах-тарарах-бум! — прогрохотало за дверью. Это упал стрелец из ночной стражи, который охранял вход во дворец. Он спал на крыльце, прислонившись к дверному косяку.
