Ознакомительная версия.
Паддингтон проснулся и выжидательно уставился на аукциониста. Тот поднял пистолет повыше, чтобы все видели.
– Лот тридцать четвёртый! – крикнул он. – Пистолет старинной работы!
– Четыре фунта! – раздалось из задних рядов.
– Четыре фунта десять шиллингов! – крикнул мистер Крубер, взмахнув каталогом.
– Пять фунтов!
– Ай-ай, – мистер Крубер торопливо подсчитал что-то на полях каталога, – пять фунтов десять шиллингов!
– Шесть фунтов! – не сдавались сзади.
Паддингтон взобрался на чемодан и отыскал глазами их соперника.
– Это тот самый дяденька, из‑за которого я купил инструмент! – прошептал он, хватая мистера Крубера за локоть.
– Ну уж ему-то мы ни за что не уступим, – пообещал мистер Крубер. – Шесть фунтов десять шиллингов!
– Семь фунтов! – вне себя закричал Паддингтон.
– Кхм, – деликатно кашлянул мистер Крубер, боясь обидеть медвежонка. – Думаю, мистер Браун, нам с вами не стоит торговаться друг с другом.
– Семь фунтов. Кто больше? – прокричал аукционист. Вид у него был очень довольный.
Ответа не последовало, и он поднял молоток.
– Раз… два… три… Продано! – Молоток с громким стуком опустился на стол. – Продано джентльмену-медведю в первом ряду за семь фунтов.
Мистер Крубер потихоньку ощупал бумажник. Поход с Паддингтоном на аукцион оказался дорогим удовольствием.
– Простите меня, мистер Крубер, – виновато сказал медвежонок, когда деньги были заплачены. – Я так разгорячился!
– Ничего, ничего, – успокоил его мистер Крубер. – Всё равно получилось недорого, а мне уж очень не хотелось упустить этот пистолет. Я завтра же выставлю его в витрине.
– Я лучше не буду больше торговаться, – понуро сказал Паддингтон. – У медведей это плохо получается.
– Ну что вы, – успокоил его мистер Крубер. – Для первого раза очень даже недурно.
И всё же Паддингтон решил пока не открывать рта и следить за мистером Крубером. Аукцион ведь не рынок, тут тебе никто не даст потрогать и пощупать, прежде чем начнёшь торговаться.
Мистер Крубер отметил в каталоге, какие именно вещи его интересуют, дал Паддингтону карандаш и попросил записывать, что куплено и за какую цену.
Список становился всё длиннее и длиннее, так что под конец у медвежонка даже голова пошла кругом от пометок и вычислений, и он страшно обрадовался, когда мистер Крубер заявил, что на сегодня, пожалуй, хватит.
– Мы с вами на славу поработали, мистер Браун, – сказал он, просмотрев записи. – Прямо не знаю, как благодарить вас за помощь. Один я ни за что не справился бы.
– Рад был вам помочь, мистер Крубер, – сказал Паддингтон, явно думая о другом. – Скажите, пожалуйста, а что такое менажница?
– Менажница? – переспросил мистер Крубер. – Ну, это такая вазочка, в которую кладут варенье или мармелад.
У Паддингтона заблестели глаза, и он полез открывать чемодан.
– Знаете, мистер Крубер, я, пожалуй, попробую её купить, – сказал он, заглядывая в потайной кармашек, чтобы выяснить, сколько у него денег. – Она следующая по каталогу. Мне как раз нужна вазочка для мармелада.
Мистер Крубер посмотрел на него с некоторым беспокойством.
– Я бы на вашем месте не стал этого делать, мистер Браун, – сказал он. – Не исключено, что это антикварная вещь. А в таком случае она может стоить очень дорого…
Но он не успел сообщить Паддингтону, сколько именно она может стоить, потому что тут аукционист постучал по столу, требуя тишины.
– Лот девяносто девятый! – возгласил он, поднимая к свету блестящий серебряный предмет. – Старинная менажница! Чистое серебро, крайне необычная форма!
– Шесть пенсов! – тут же выкрикнул Паддингтон.
В зале разом наступила тишина.
– Шесть пенсов? – растерянно повторил аукционист в надежде, что он ослышался. – Я правильно понял? Шесть пенсов?
– Ага! – выпалил Паддингтон, размахивая каталогом. – Мне эта вазочка очень нужна. Я буду держать в ней мармелад, а то миссис Бёрд постоянно ворчит, что от моих банок все скатерти липкие.
– От ваших банок все скатерти липкие? – повторил аукционист, вытирая ладонью лоб.
«Ну и денёк выдался», – подумал он. Всё идёт кувырком. За некоторые предметы дали куда больше, чем он ожидал. Другие, как эта менажница, уходили почти даром. Он уже давно подозревал, что виноват во всём странный медведь в первом ряду. У него был очень пристальный взгляд, и аукционист изо всех сил старался пореже встречаться с ним глазами.
– Ну-ну, – проговорил аукционист, нервно хихикая, – полагаю, все по достоинству оценили эту шутку. Давайте вернёмся к работе. Итак, сколько вы предлагаете за эту прелестную вещицу?
– Девять пенсов, – послышался голос из задних рядов, почти заглушённый взрывами хохота.
– Десять, – твёрдо сказал Паддингтон.
Хохот смолк, и наступила тишина.
– А этот медведь, скажу я вам, кой-чего соображает, – прошептали за спиной у медвежонка.
– Он небось просто подсадная утка, – зашептали в ответ. – Помните, сколько всего он уже накупил?
– Его ведь сам мистер Крубер привёл, – продолжал первый голос. – Да ещё сказал, что он интересуется старинными вещами. Я бы на вашем месте не стал с ним тягаться.
Аукционист передёрнул плечами и ещё раз взглянул на вещицу в своей руке.
– Десять пенсов. Кто больше? – выкрикнул он.
Повисла долгая пауза. Аукционист поднял молоток.
– Раз… – он в надежде огляделся, – два… – В зале тишина. – Три… Продано!
Он с ожесточением хлопнул молотком по столу.
– Продано джентльмену-медведю в первом ряду за десять пенсов!
– Спасибо большое, – сказал Паддингтон и почти бегом бросился к кассе. – Только ничего, если я заплачу полупенсовиками? Я откладывал их на всякий пожарный случай.
– Полупенсовиками? – повторил аукционист и вытер лоб носовым платком в горошек. – Вот уж никогда бы не подумал, – пробормотал он, обращаясь к своему помощнику. – Я, должно быть, старею. В мои-то годы так попасться на удочку, и кому? Медведю!
– Очень выгодная покупка, – одобрительно проговорил мистер Крубер, когда они выбрались из зала. Он всё ещё вертел в руках серебряную вазочку. – По моим соображениям, её настоящая цена никак не меньше пяти фунтов.
– Пять фунтов? – Паддингтон вытаращил глаза. – Пять фунтов за вазочку для мармелада?
– Возможно, и больше, – сказал мистер Крубер. – Если хотите, мистер Браун, я завтра же выставлю её в своей витрине.
Паддингтон, казалось, решал какой-то очень трудный вопрос.
– Знаете что, мистер Крубер, – проговорил он наконец. – Я хотел бы подарить её вам. Мне почему-то кажется, что, если бы я не пошёл на аукцион, вы не стали бы покупать плотницкие инструменты.
Было заметно, что мистера Крубера очень тронуло это предложение.
– Благодарю вас, мистер Браун, – сказал он. – Право же, я вам очень признателен. Но я знаю, как вы любите мармелад. А у меня и так был очень удачный день… И кроме того, – добавил он, – стоило заплатить за эти инструменты, только чтобы увидеть выражение лица аукциониста, когда вы предложили ему шесть пенсов за менажницу!
Мистер Крубер усмехнулся.
– Сразу видно, что он никогда раньше не имел дела с медведями, – закончил он.
* * *
– Я не устану повторять, – заметила вечером миссис Браун, – что у этого медведя просто талант покупать вещи за бесценок!
Брауны только что уселись за поздний ужин. Серебряная менажница стояла посреди стола, на самом почётном месте. Паддингтон провозился целый вечер и начистил её до такого блеска, что теперь в серебряных боках отражались его нос и ушки, а миссис Бёрд специально открыла по такому случаю банку его любимого мармелада.
На мордочке Паддингтона, вернее, на той её части, которая виднелась из-под слоя крошек и мармелада, сияло невыразимое блаженство.
– Я считаю, что десерт из менажницы гораздо вкуснее, – объявил он, и все дружно закивали.
– Тем более если она сто́ит всего десять пенсов, – добавил Паддингтон и окунул в мармелад лапу.
Глава третья
Паддингтон и «Сделай сам»
В этот вечер Паддингтон допоздна сидел в кроватке и возился со своим дневником. Вы помните, что мистер Крубер подарил ему толстую тетрадь в кожаном переплёте, куда он старательно записывал все свои приключения и вклеивал разные интересные картинки. Сегодня к ним прибавилась расписка с аукциона в том, что с Паддингтона получено десять пенсов.
Когда медвежонок наконец-то заснул, ему приснилось, что он снова попал на аукцион. Он стоял посреди зала, махал лапами и скупал всё, что продавалось. Гора покупок росла и росла, и наконец он зарылся в них по самую макушку, а какой-то острый угол пребольно впился ему в бок.
Ознакомительная версия.
