— Пункт отправки — Египет!
— Быть того не может! — всплеснул лапами Крот, чьи представления о живых грузах из Египта ограничивались почему-то одними верблюдами. — Ну и дела! — вздохнул он.
— Вполне разделяю ваши чувства, сэр, — кивнул почтальон.
Тут Крот понял, что не имеет права больше задерживать представителя Королевской почтовой службы, и предложил проводить его к Рэту короткой дорогой — вдоль реки.
Прогулка в солнечное, еще почти по-летнему теплое утро была сплошным удовольствием. Как Крот и предполагал, Рэт уже давно проснулся и теперь бодро возился с лодкой и веслами на своем берегу.
Завидев появившегося на другой стороне Крота, Рэт приветственно взмахнул лапой:
— Привет, старина! Только-только тебя вспоминал; вот — в гости к тебе собираюсь…
Поток приветствий оборвался, когда взгляду Рэта предстал появившийся из-за ив почтальон. Изумлению Водяной Крысы не было предела. Крот и Племянник наскоро растолковали ему, что к чему. В мгновение ока лодка Рэта пересекла водную преграду, отделявшую его от представителя Королевской почты. Впрочем, тут вышла небольшая заминка: почтальон наотрез отказался вручать Извещение где бы то ни было, кроме как по адресу, указанному на бланке, вследствие чего вся компания поспешила переправиться через реку обратно, к дому Рэта.
— Тут, наверное, какая-то ошибка, — заметил Рэт, почесав в затылке, когда Извещение было несколько раз зачитано, осмотрено вдоль и поперек и тщательно обнюхано. — Нет, точно ошибка. Я знать не знаю никого в Египте, и уж никаких верблюдов я себе точно не заказывал.
— Боюсь, этим делу не поможешь, сэр. Правила есть Правила, — напомнил всем почтальон. — Мы, Королевская почта, несем ответственность за груз с того момента, как он прибывает, и до того, как клиент признает получение Извещения. При этом в качестве знака согласия может расцениваться даже ваше молчание. То есть с того момента, как вы, хотя бы про себя, прочитали Извещение, начинается отсчет времени, а именно: вам дается один день на то, чтобы бесплатно получить вышеуказанное отправление. Начиная же со второго дня вступает в силу штрафной тариф за хранение груза: шесть пенсов в день — минимум. Разумеется, счет идет исходя из числа голов живого груза, присланного тому или иному получателю. И я полагаю справедливым, что стадо верблюдов или табун арабских скакунов обойдутся несколько дороже одной полудохлой клячи.
— Но, сэр, если… — попытался вставить что-то Рэт.
Почтальон не стал выслушивать возражений.
— Позволю себе предупредить вас, сэр, — продолжил он, — о весьма возможном повышении тарифов в самом ближайшем будущем. И не забудьте о прецедентах! Например, дело лорда Белла, бывшего хлопкового короля Глазго, легкомысленно признавшего получение Извещения о прибытии пятнадцати больших тюков хлопка-сырца из Индии, а затем забывшего получить их в подобающие сроки. Шесть лет такой забывчивости — и судебное- дело кончилось банкротством: имущество лорда описали за долги почтовому ведомству, а сам он прямиком направился в долговую тюрьму.
— Ой, Рэтти, я думаю, тебе стоит забрать его — или их — прямо сегодня, — негромко сказал Другу Крот.
— Но выбираться в Город в такой денек — это же последнее дело! Только этого мне не хватало.
— Позволю себе напомнить, сэр, — проникновенно сообщил почтальон, несомненно обладавший опытом общения с трудными клиентами и знавший, как найти у любого из них слабое место, — что в вашем случае судебный исполнитель, несомненно, в первую очередь конфискует в качестве первоначального взноса за просроченные платежи не что иное, как вот эту самую лодку.
— Нет! Только не лодку! — простонал Рэт с тоской, словно уже прощаясь, глядя на любимое суденышко, с которым было связано множество приятных воспоминаний: сколько раз прогуливались в этой лодке по Реке его старые приятели, сколько раз выручала она их в самых разных происшествиях, а сколько труда и заботы вложил он в ремонт, когда ее дно и борта изрядно пострадали во время одной из самых дерзких и опасных экспедиций…
— И весла тоже, сэр. — Голос почтальона прямо-таки загонял Рэта в могилу. — Они-то точно будут конфискованы вслед за лодкой — вследствие ненужности ввиду отсутствия самого судна. Так что мой вам совет: забирайте груз как можно скорее.
— Ну да, конечно, обязательно! Я должен, я просто обязан! — пробормотал вконец раздавленный Рэт. — Вот только… слушай, Крот…
— Да…
— Вы с Племянником… Ну, вы не могли бы съездить со мной? Я боюсь, что, если этот живой груз окажется стадом чего-то большого и строптивого, мне может понадобиться помощь, и немалая.
Рэт вздохнул и посмотрел на Реку, текущую прочь от Города. Настроение было окончательно испорчено: поездки в Город вообще были не особенно по вкусу Водяной Крысе, а уж в такой солнечный денек, едва ли не последний в этом сезоне, да еще это вчерашнее предупреждение Реки…
— На лодке туда и за целый день не доберешься, — вздохнул Рэт, — всю дорогу грести против течения! Ничего не поделаешь, придется одолжить у Тоуда паровой катер.
Проводив почтальона до Железного Моста и попрощавшись с ним, Крот, Племянник и Рэт, которого, казалось, жгла сквозь карман карточка Извещения, решительно направились в Тоуд-Холл, чтобы выяснить, нельзя ли будет воспользоваться катером, оборудованным паровым двигателем.
Самого Тоуда никто из них не встречал уже довольно давно. На сей раз они застали владельца Тоуд-Холла в большой гостиной — у парадного входа. Усталый Тоуд сидел в кресле, а добрая половина комнаты была завалена грудой больших и маленьких коробок, свертков и пакетов. Вся эта куча явно была только что доставлена в усадьбу. На каждом ящике красовалась фирменная маркировка одного из любимых магазинов Тоуда — престижного и дорогого заведения для весьма обеспеченных покупателей. Помимо всего на упаковках был виден свежий черный оттиск штампа: «Срочная доставка. Оплачено».
Тоуд, приветствия которого обычно бывали энергичными, многословными и жизнерадостными, был сам на себя не похож. Он с тоской взирал на груду коробок, словно опасаясь приступить к процедуре открывания, а увидев старых друзей, только вяло взмахнул рукой и буркнул:
— Привет, ребята.
— Можем чем-нибудь помочь, старина? — осведомился Рэт.
— Боюсь, что нет, — вздохнул Тоуд.
— Что, решил обстановку в доме сменить? — полюбопытствовал Крот, кивнув в сторону груды коробок.
— Ты о чем? А! Это не для моего дома. Это даже не для меня, — пробормотал Тоуд.
Он встал, походил по гостиной, снова глубоко вздохнул и заявил:
— Да что толку говорить об этом с вами, ребята! Вам-то что: вам не о ком заботиться и беспокоиться надо только о себе. Другое дело я. Мне постоянно приходится думать о своих опекунских, почти отеческих обязанностях, все время принимать во внимание соображения заботы о ближнем… Ну да ладно, вам меня все равно не понять. Чем могу быть полезен, ребята?
Видя, что Тоуд больше не намерен разводить беседы об ответственности за ближнего, Рэт коротко объяснил ему суть дела и обосновал необходимость одолжить у него катер. Тоуд, который при всех своих недостатках никогда не проявлял жадность или прижимистость, был только рад предоставить судно друзьям. Но о том, чтобы поехать с ними, не могло быть и речи…
— Нет, друзья, как бы мне того ни хотелось, не могу я с вами никуда ехать. У меня на сегодня уже запланировано столько дел, сколько забот! Так что забирайте катер и плывите на здоровье куда хотите. Не поминайте лихом старину Тоуда. А мне сегодня предстоит не только разбор этого завала, но и нечто куда более серьезное: он приезжает. Сегодня.
— А я и забыл! — хлопнул себя по лбу Крот. — Точно, ты же говорил.
— Да кто приезжает-то? — Рэт явно еще не пришел в себя.
— Мастер Тоуд, — напомнил ему Крот.
— Ну да, конечно же. Тогда нам следует поторопиться. — Рэт явно не собирался засиживаться у Тоуда до приезда столь важной персоны, да и радости по этому поводу в его голосе не чувствовалось. — Слушай, Тоуд, я последний раз предлагаю: бросай все и своего этого… и давай поехали) с нами.
— Ничего-ничего, сегодня вы уж как-нибудь постарайтесь обойтись без меня, — сказал Тоуд, открывая дверь на террасу. — Рэтти, где стоит катер, ты знаешь, управляешь ты им не хуже меня… Да что там говорить — намного лучше! В общем, извините, но вам стоит поторопиться. Счастливого вам пути, а я уж здесь сам разберусь.
С этими словами Тоуд скрылся в доме, а Крот с Племянником и Водяная Крыса спустились по лужайке к причалу, где покачивался на воде паровой катер. Рэт умело запустил мотор, и вскоре катер уже уверенно шел вверх по течению к Городу. Леса по обоим берегам были словно охвачены пожаром — так сверкали на солнце раскрашенные осенью желто-красные кроны деревьев. В реке же они отражались куда более приглушенными тонами, заставляя вспомнить о спокойной гамме красок поздней осени и начала зимы.
