— Что же тут скажешь… — задумчиво ответила Бутылка‑Минеральной‑Воды. — Пожалуй, теперь действительно не смоют… во всяком случае, с обоев и с покрывала. Это навсегда. Ну и попадёт же Вам сейчас!
Губная Помада, всё ещё победоносно оглядывая вымазанную ею комнату, в ответ рассмеялась и воскликнула:
— Пусть попадёт! Нам, Великим Художникам Современности, всегда достаются только побои… Никто никогда не понимает нас! Но пройдут годы — и за это вот покрывало, которому цена три рубля в базарный день, лучшие коллекционеры мира будут готовы отдать всё свое состояние!
Тут Губная Помада снова придирчиво оглядела разукрашенное покрывало, поднатужилась и наложила ещё один — ужасно неровный — штрих по самому краю, при этом неосторожно сдвинув покрывало и задев даже находившуюся под ним простыню. Знай, дескать, наших!
— Вот теперь, — гордо произнесла она, хотя произносить это было явно слишком рано, — начинайте ругать меня на чем свет стоит. Нам, Великим Художникам Современности, не привыкать…
ТЯЖЁЛЫЙ МАГНИТ НЕОБЫЧАЙНОЙ ПРИТЯГАТЕЛЬНОЙ СИЛЫ
Конечно, когда Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы впервые появился на письменном столе, первой не выдержала Кнопка. Она даже не пикнула, а просто бросилась к нему так, словно всю жизнь только его и дожидалась. И тут же воткнулась ему в щёку острым своим носиком.
— Добрый… гм… вечер, — оторопел Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы: он определенно помнил, что никогда прежде не был знаком с Кнопкой. — Ваше имя… простите, запамятовал…
— Кнопка! Кнопка мое имя! — истошно запищала Кнопка. — Мы ещё не знакомы, но это неважно: я принадлежу Вам всем своим существом!
— Спасибо, конечно… — растерялся Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы, у которого всё не получалось взять в толк, как это возможно — принадлежать всем своим существом тому, кто тебя впервые в жизни видит. — А зачем Вы это делаете?
— Делаю — что? — недопоняла Кнопка, практически впиваясь в Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы.
— Ну… принадлежите мне всем своим существом, — разъяснил тот.
Кнопка заливисто рассмеялась:
— Да Вам нельзя не принадлежать всем своим существом… у Вас ведь такая необычайная притягательная сила!
— Нельзя? — огорчился Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы. — Ну, нельзя так нельзя.
Пришлось смириться с намертво впившейся в него Кнопкой…
Между тем Скрепка неподалёку тоже чувствовала себя очень беспокойно. Она просто вся извихлялась на месте, а потом истерически вскрикнула: «Ой, не могу больше!» — и со всего размаху влепилась в Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы, тут же и усевшись ему прямо на шею.
— Скрепка, — коротко представилась она, пытаясь сохранить остатки собственного достоинства.
— Вы тоже ко мне? — задал глупый вопрос Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы.
Скрепка посмотрела на него, как на идиота, и резонно произнесла:
— Я же на Вашей шее сижу, кажется!
— На моей, — едва заметно вздохнув, согласился Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы. — А почему Вы выбрали именно мою шею?
— Можно подумать, у меня был выбор! — воскликнула Скрепка и вдруг горячо прошептала: — Я боюсь, что никто тут не сможет противостоять Вашей притягательной силе!
— Никто? — с ужасом переспросил Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы. — Ну, никто так никто…
Увы, это была правда, причем правда страшная. Скоро на нём собрались все остальные кнопки и скрепки, а к бокам прицепились перья и зажимы… Ещё через некоторое время к нему практически прильнула металлическая Линейка, осторожными шагами подошли Ножницы, подполз на брюхе довольно увесистый Тюбик‑с‑Клеем.
Вскоре свободного места на Тяжёлом Магните Необычайной Притягательной Силы уже совсем не оставалось: все просто лепились друг к другу, даже не разбираясь, зачем и почему они это делают.
— Боже мой, — размышлял Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы, — откуда ж она во мне, такая притягательная сила? Вот уж наградила природа — так наградила… просто и света белого не видно!
И впрямь — весь белый свет оказался для него заслонённым предметами, не сумевшими противостоять его необычайной притягательной силе… ах, винить ли их за это? И он терпел — никого не виня и никого от себя не прогоняя.
А однажды на письменном столе появилась Гордая Свеча в Маленьком Каменном Подсвечнике. Тонкая и ослепительно белая, оглядевшись по сторонам, она сразу поняла всё, что происходит на этом письменном столе, поняла — и улыбнулась. И Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы почувствовал, что отныне и навсегда он влюблен в эту Гордую Свечу в Маленьком Каменном Подсвечнике.
Тем же вечером её зажгли. Лепесток пламени был таким чистым и трепетным, что Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы не мог оторвать от него глаз. А когда Гордую Свечу в Маленьком Каменном Подсвечнике погасили, Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы обратился к ней из‑под толщи предметов, в обществе которых он напоминал растрёпанного ежа.
— Дорогая Гордая Свеча в Маленьком Каменном Подсвечнике, — сказал он, — не согласитесь ли Вы пройти со мной по жизни рука об руку?
Гордая Свеча в Маленьком Каменном Подсвечнике с улыбкой взглянула на него и ответила:
— Будь я сейчас зажжена, дорогой Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы, я непременно отрицательно покачала бы пламенем. Тут, на письменном столе, и без меня довольно тех, кто не прочь пройти с Вами по жизни рука об руку… так что руки у Вас заняты. Да и видно Вас плохо… из‑за Вашего окружения.
— Стало быть… — кашлянул Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы, — я Вас совсем не притягиваю?
Гордая Свеча в Маленьком Каменном Подсвечнике только вздохнула: не из того была она материала, что другие.
«Вот мое сердце и разбито», — отчитался себе Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы и попытался было стряхнуть с себя тех, кто не мог противостоять этой силе… да где там!
А на следующий вечер Гордую Свечу в Маленьком Каменном Подсвечнике снова зажгли — и Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы опять не мог оторвать глаз от её чистого и трепетного пламени… до тех пор, пока пламя это не стало сходить на нет и Тяжёлый Магнит Необычайной Притягательной Силы с ужасом не обнаружил, что Гордая Свеча в Маленьком Каменном Подсвечнике исчезает.
— Не исчезайте, — крикнул он ей, — мне будет пусто без Вас!
Но, в последний раз качнув своим пламенем, Гордая Свеча в Маленьком Каменном Подсвечнике еле слышно шепнула:
— Какой Вы, однако, смешной!.. Я ведь только для Вас и горела…
И тут все, облепившие Тяжелый Магнит Необычайной Притягательной Силы, горестно вздохнули… Оно и понятно: кого же может оставить равнодушным такая красивая и такая без‑на‑дёж‑на‑я история любви!
Бывают дни, когда всё начинает превращаться во всё. Никто не знает, когда и почему так происходит: это всегда случается неожиданно. Поглядишь вокруг — а вокруг всё незнакомо… и даже то, к чему с детства привык, выглядит совершенно иначе, чем прежде. А уж хватишься того или другого — ни за что не найдёшь! Вроде под рукой лежало, ан — нет теперь…
Взять вот хоть Бескозырку‑с‑Лентами, например… Замечательная была Бескозырка‑с‑Лентами — синяя с чёрным, а по самому канту шла надпись — «Варяг». Кто такой этот «Варяг», узнать никогда не удавалось, но всё равно было очень красиво. А однажды на месте этой Бескозырки‑с‑Лентами появилась обычная Кепочка‑с‑Пуговкой посередине — тоже хорошая, конечно… только ведь Кепочка‑с‑Пуговкой — это совсем не Бескозырка‑с‑Лентами! Бескозырку‑с‑Лентами даже позвали на всякий случай:
— Эй, Бескозырка‑с‑Лентами!
А откликнулась Кепочка‑с‑Пуговкой и заявила во всеуслышание:
— Я — за неё!
Причем как это — «за неё», так и осталось непонятным. Правда, Кепочка‑с‑Пуговкой пробормотала в своё оправдание что‑то вроде «прошли те времена…», — но никто её особенно не слушал: искали Бескозырку‑с‑Лентами, да так и не нашли.
А на стуле вместо Матроски висел теперь довольно скучный Господин Пиджак — висел и ничего не говорил. Вот и гадай, откуда он появился… вчера ещё его тут не было, а сегодня — пожалуйста: висит — и в ус себе не дует! Спросишь его:
— Вы, Господин Пиджак, чего тут делаете?
А он только молчит да пыжится…
И был ещё Ящик‑с‑Игрушками на столе, да тоже взял и превратился в Ранец‑с‑Письменными‑Принадлежностями… Хоть и хорошая это штука такая, в которой ручки, карандаши, линейки, ластики и даже книжки какие‑то с премудростями всякими… только всё равно ведь не Ящик‑с‑Игрушками!
