— А какой надо на душу грех взять, чтоб остаться жить!
— А хоть вина напейся, хоть блуд сотвори, хоть душу убей.
Он и подумал: «Душу убить — грех, блуд сотворить — грех. Вина напьюсь, просплюсь — меньше греха».
— Вина напьюсь!
— Ну, ладно.
Спускает его к трактиру. Зашел монах в трактир, потребовал бутылку водки, начал выпивать. Выпил бутылку, у него разогрелась похоть на блуд. А женщина рядом красивая, мужчин нет.
— Нельзя ли, сударыня, с вами познакомиться.
— Нет. У меня ведь муж есть.
— А где он?
— На базар ушел.
— Ну, можно же до него.
Согласилась. Дело произошло, муж ее явился — да на монаха. Тот схватил бутылку да по голове — свалил мужика до смерти.
Вот и пришлось, все три греха сделать: и вина напился, и совокупился, и человека убил. Тридцать лет напрасно искал спасенья! В одночасье нагрешил. Вина бы не пил, в раю бы был.
СТРАШНЫЙ ГРЕШНИК
Парень шел по лесу, увидел — мужик у сосны клад закапывает и говорит: «Доставайся мой клад тому, кто согрешит с матерью, сестрой и с кумой». Мужик ушел. Стал искать парень клад, не мог найти. Пришел домой, рассказывает матери, мать и говорит:
— А ведь один Бог без греха! Пожить охото богато, чего ты спишь? Ведь сестра есть у тебя? Я есть. И куму найдем тебе — вот с этой девкой покумим…
Парень со всеми согрешил. Пошел — клад наверху лежит. Принес клад домой. И задумался о своей душе: «Грешник я! Как теперь спасти свою душу». Пошел на исповедь к святому отцу, покаяться в грехах своих. Святой отец, говорит:
— Надо сын мой трудиться, чтобы искупить грех.
Дал ему топор — совсем тупой.
Сруби эту сосну.
Парень десять лет рубил — повалил сосну. Приходит к святому отцу.
— Теперь разруби ее на три чурбана больших.
Парень рубил, рубил, прошло лет пятнадцать, он уже мужиком сделался. Разрубил, пришел к святому отцу.
— Разрубил, наконец-то.
— Ну, сожги их до пепла.
Мужик жег, жег, головешки не сгорают. Святой отец дал ему котел:
— Носи воды и поливай, пока не зарастут.
Поливал, поливал, стариком сделался: одна головешка заросла, сначала сестрина, потом материна. Пришел к святому отцу:
— Кумина головешка никак не растет.
Святой отец говорит:
— Вот в таком-то месте, в такой-то церкви принесли умершую женщину. С ней ты согрешил. И она умерла сейчас. Ступай, ее тело в реке обмой и опять в гроб положи, чтобы никто, никто не видел.
Он пошел в город, церковь нашел и гроб, вынул и обмыл в реке покойницу и опять в гроб положил. Приходит обратно — кумина головешка и заросла.
Святой отец и говорит:
— Тебя Бог простил, скоро умрешь.
ПРИБАКУЛОЧКА
Шел мужик из Ростова-города, встретился ему мужик, идет в Ростов-город. Сошлись, поздоровались.
— Ну, что у вас в Ростове хорошего делается?
— А что у нас: пошел мужик на поле, понес семя посеять да дорогой просыпал.
— Это, брат, худо.
— Худо, да не порато.
— А что, брат, такого.
— А он просыпал, да собрал.
— Это, брат, хорошо.
— А хорошо, да не порато.
— А что, брат, такого?
— Он пошел на поле, семя посеял, к нему повадилась черная поповья комолая бесхвостая корова, у него семя-то и поела.
— А это ведь медведь был?
— А какой медведь, полно на хуй пердеть! Я прежде медведя знавал, медведь не такой: медведь серой, хвост большой, рот большой.
— А то ведь волк.
— Какой волк, хуй тебе в долг! Я прежде волка знал: волк красненький, низенький, сам лукавенький, идет по земле и хвост волокет.
— А то ведь лисица.
— Какая лисица, хуй тебе под праву косицу! Я прежде лисицу знал: лисица беленькая, маленькая, бежит, подскочет, да сядет.
— А это ведь куропатка.
— Какая куропатка, хуй бы тебе под лопатку! Я прежде куропатку знал: куропатка серенькая, маленькая, с елки на елку перелетает, шишечки поклевывает.
— А это ведь тетеря.
— Какая тетеря, хуй бы тебе запетерил! Я прежде тетерю знал: тетеря беленькая, маленькая, хвостик черненький, по норкам поскакивает, сама почирикивает.
— А это ведь горностай.
— А поди ты на хуй, перестань.
Да и прочь пошел.
Я, НИКОГО, КАРАУЛ
Жили-были поп с попадьей, а скота у них было много, управляться некому. Пошел поп работников нанимать. Навстречу мужик:
— Куда идешь?
— А куда глаза глядят.
— А ко мне не пойдешь?
— Отчего, можно. А сколько жалованья в год?
— Пятьдесят рублей.
— А как зовут тебя?
— Меня зовут Я.
Дал ему задаток десять рублей, отправил к себе домой, сам пошел дальше. Мужик обежал кругом, опять и бежит навстречу.
— Куда идешь?
— А куда глаза глядят.
— А ко мне не пойдешь?
— Отчего, можно. А сколько жалованья в год?
— Пятьдесят рублей.
Дал тридцать рублей задатку.
— А как тебя зовут?
— Никого.
— Ну, иди, карауль дом мой. А я пойду дальше. Опять мужик обежал и идет навстречу. Поп думает: «Что это все мне мужики-то рыжие попадают?»
— Здравствуй, батюшко.
— Куда идешь?
— А куда глаза глядят.
— Ко мне не пойдешь?
— Отчего, можно. А сколько жалованья будешь платить?
— Пятьдесят рублей.
Дал задаток.
— Как тебя зовут?
— Караул.
Работника отправил домой, сам поп пошел дальше.
Мужик с деньгами ушел насовсем. Вскоре, поп домой вернулся, подошел и кричит:
— Ей! Я, Никого, Караул, встречайте. Я пришел. Матушка вышла, говорит:
— Что ты, батюшко, ведь никого нет.
— Где же работники мои? Какие работники?
— Нет, не были, никакие работники, — отвечает попадья.
Поп разгорячился, побежал настигать. Бежал, бежал, услыхал — мужик дрова в лесу рубит. Поп кричит:
— Ей! Бог помочь.
— Спасибо.
— Что делаешь?
— Дрова рублю.
— А кто тут?
— А я.
Поп обрадовался:
— А, это ты и есть. А еще кто есть?
— А никого.
— Никого, значит вас двое тут.
Взял рябиновой кол и побежал за мужиком. Мужик бежит и кричит:
— Караул, караул!
Поп настиг мужика и давай дубасить его.
— Вы все трое тут.
Мужики ехали, их разняли; а то бы поп мужика до смерти забил.
КОЗЛЮХА
Коновал зашел в деревню ночевать, хозяйка ему больно понравилась.
Лег на полу в переднем углу, а хозяйка у дверей. И думает: все уснут, я к ней подползу. Лег да и уснул. А пока он спал, коза окотилась, ее в дом завели. Он этого не знал. Проснулся и думает: теперь поползу, что будет, попрошу у ней. Подполз, а коза его как ебанет по голове. Он упал навзничь и говорит: «Ну, дала — не дала, а драться-то не надо!»
ПРО ПЕТУШКА И КУРОЧКУ
Жили мужик да баба, у них была курочка и петушок. Жил-поживали, пошли сорнячок собирать. Собирали-пособирали, насобирали зобки полнехоньки. Петушок мужику стал хлеб носить. У мужика был жерновок, у него богатый брат унес его. Бедный мужик стал плакать, приговаривать:
— Обидел, разорил…
Петушок говорит:
— Не плачь, хозяин, я верну назад твой жерновок. Этот петушок прилетел к другому брату под окошко, на жердочку сел:
— Отдай жерновок.
Жерновок не отдали. Другой раз прилетел, сел под окно под жердочку.
— Барин, отдай жерновок.
Барин взял ему голову отсек. Пожарил, съел. Барин пошел в нужник срать — петух у него и закукарекал:
— Кукареку! Барин, отдавай жерновок.
Барин говорит прислугам:
— Давайте топор, рубите голову у петуха.
Прислуга хвать топором — петух голову увернул, барину хуй отрубили. Петух живой вышел, взял жерновок, принес к хозяину. Жить-поживать да и добра наживать.
КУМОВА КРОВАТЬ
