Рапунцель обнаружила, что стоит на коленях. Она не помнила, как на них опустилась. Дерево протянуло ей сияющую ветвь, и Рапунцель оперлась на нее, поднимаясь.
Ветвь оказалась одновременно и прохладной, и теплой. Она росла прямо под пальцами, шелковистая и покрытая грубой корой, и Рапунцель была рада просто держаться за нее и стоять на дорожке. Она могла простоять так вечность. Но ветка нежно обвилась вокруг руки и потянула ее вперед, к огромному сияющему стволу.
Доведя ее туда, ветвь поднялась снова, оставив чувство потери. Посмотрев на пустую ладонь, Рапунцель удивленно моргнула. На ее указательном пальце появилось тонкое бронзовое колечко. Казалось, оно движется, словно беспрерывно растет.
— Какое красивое, — прошептала Рапунцель и сжала ладонь в кулак. — Спасибо.
Она посмотрела вверх, на дерево, которое двумя тонкими ветвями, словно расправляя юбку, взяло себя за огромный сияющий ствол. И распахнуло его, открыв тропу, которая, поняла Рапунцель, вела наружу.
Крона всколыхнулась, листья зашелестели что-то успокаивающее на непонятном языке.
— Спасибо, — шепнула в ответ Рапунцель, шагнула в дерево и вышла на тропу.
Перводрево сомкнулось за ее спиной.
Мир снаружи был точно таким же, каким она его оставила, вот только наступил рассвет, бледно-серый и холодный, принесший с собой снег. Крупные белые хлопья падали вокруг Рапунцель, и она зажмурилась и запрокинула голову, чтобы ощутить их на своем лице.
Снова открыв глаза, она оглянулась посмотреть, там ли еще Перводрево, но оно исчезло. Куда оно пропало, и как нечто настолько большое могло двигаться так быстро, Рапунцель понятия не имела и полагала, что никогда так и не узнает.
На месте их стоянки она увидела кострище, волшебное колесо, все так же брошенное в снегу, и тележку с вещами и Принцем-лягушонком. Но Джека не было. Должно быть, он отправился на юг вместе с Руном, поняла Рапунцель, и это заставило ее почувствовать себя одинокой как никогда. Она не винила Джека, ни капельки. Она видела. Она поняла.
Пора было возвращаться в башню.
Рапунцель схватила колесо и намотала на него кончик косы.
— Сматывай, — велела она, и когда оно закончило, надела его и глубоко вздохнула. Она никогда не испытывала такого ужаса при мысли о своем доме, но после всего, что она видела, по-другому чувствовать было невозможно. Нужно отправляться в обратный путь, нужно встретиться лицом к лицу с Ведьмой. Что произойдет, Рапунцель не знала. Лучше всего начать двигаться и выяснить это, когда она туда доберется.
Она подхватила ручку тележки, удивленная тем, что Джек оставил все припасы ей. Ему следовало взять половину себе.
— И деньги тоже у меня, — пробормотала она, опустив взгляд на свой пояс. Ей бы хотелось отдать половину монет ему.
Однако у Джека остался компас. Рапунцель, прищурившись, посмотрела на раннее утреннее солнце на востоке, определила, в какой стороне юг, и отправилась в путь. Шаг, другой, а потом снова. И снова.
Без разговоров с Джеком путешествие будет долгим.
Она не далеко ушла, когда вдалеке заметила на земле кучку их скарба. Похоже на плащи, или, возможно, на одеяла с подушками. Странно, что Джек не оставил эти вещи возле лагеря вместе с тележкой.
Рапунцель поспешила к куче и, подойдя к вещам, схватила лежавший сверху плащ и потянула его, но тот не поддался. Нахмурившись, она попыталась зарыться вглубь припасов под плащом. Ее рука наткнулась на что-то твердое. Она отбросила плащ в сторону.
Там лежал Джек, холодный и неподвижный, с белым как снег лицом.
Вот только снег вокруг него был красным.
Рапунцель быстро опустилась возле него на колени. Она прикоснулась к красному снегу и отдернула пальцы, обнаружив, что они скользкие от крови. Ее дрожь становилась все сильнее, хотя она больше не чувствовала холода.
— Джек! — Рапунцель взяла его за плечи и встряхнула. Он не пошевелился. Опасаясь самого худшего, она опустила ухо к его рту, прислушиваясь к дыханию, и, услышав слабый неглубокий вдох, обхватила его холодное неподвижное лицо обеими ладонями. — Ты не мертв, — ахнула она. — Ты не мертв, правда? Очнись, Джек, очнись!
Но он не очнулся. И когда она снова приблизила ухо к его рту, казалось, прошло много времени, пока она не услышала вдох — еще более слабый и поверхностный, чем предыдущий.
Он не был мертв. Но он умирал. Рапунцель поняла — слишком поздно, — что он был прав, не желая расставаться с живительным дыханием.
— Помогите! — закричала Рапунцель, вскочив на ноги и оглядывая огромный белый пустой мир. — Помогите нам, пожалуйста! Кто-нибудь!
Никто не пришел, и Рапунцель понятия не имела, что делать. Она ничего не знала о том, как остановить смерть. Даже Руну она сейчас была бы рада.
— Рун! — позвала Рапунцель. — Рун, ты меня слышишь? Перводрево, где ты? Вернись! Пожалуйста, мне нужна твоя помощь!
В ответ ничего. Рапунцель знала, что время на исходе. Она наклонилась и накрыла Джека его плащом.
— Я приведу помощь, — пообещала она. — Я вернусь. Тебе не позволено умирать. Слышишь?
Она знала, что не слышит.
Она помчалась по свежему снегу, покачиваясь от ветра, точно не зная, что или кого надеется найти, но понимая, что должна.
— Помогите! — кричала она на бегу. — Помогите мне, пожалуйста!
Снегопад усилился, ухудшая ей обзор. Рапунцель остановилась и оглянулась назад, туда, где лежал Джек. Его уже не было видно. Сможет ли она найти его снова? Снег заметал следы, оставленные её ботинками.
Она стояла на месте, опасаясь идти дальше и опасаясь не идти.
— Пожалуйста! — закричала она. — Кто-нибудь!
И тут ее озарило. Она увидела Перводрево — а значит, выполнила задание Мудрейшей. Так что теперь она свободна от угрозы фей и наконец может сделать так, как учили все ее книги сказок.
Рапунцель закричала во все горло:
— Ведьма! Ведьма, помоги мне! Ведьма, ты нужна мне!
Она обернулась вокруг себя, внимательно вглядываясь во все стороны, ища знак того, что ее услышали. В ее сказках Ведьма просто появлялась, но, похоже, этого не произойдет. Она напрягала зрение, пытаясь рассмотреть что-то сквозь снег. По мере того, как проходили секунды, ее дыхание становилось все более неровным.
— Ведьма, — прошептала она. — Пожалуйста.
Снег сыпал так сильно, что поначалу Рапунцель подумала, что глаза ее обманывают. Но на горизонте появилась темная и далекая фигура. Когда она приблизилась, Рапунцель смогла рассмотреть, что фигура была в плаще и капюшоне, ее невозможно было узнать. Но это мог быть только один человек.
— Ведьма! — закричала Рапунцель, уверенная, что это действительно она, и помчалась к фигуре в капюшоне. Обеими руками она откинула капюшон назад.
Под капюшоном сгорбилась женщина — старая женщина. Волосы ее были седыми, лицо — морщинистым. Но светло-карие глаза были ясными, и Рапунцель их хорошо знала, даже если изможденное лицо было ей чужим.
— Ведьма, — выдохнула она. — Ты пришла. Ты всегда говорила, что придешь.
Хрупкие тонкие руки обвили Рапунцель. Она не только увидела, но и ощутила, как сильно постарела Ведьма без подпитывавшей ее невинности Рапунцель. Но это сейчас не имело значения.
Рапунцель взяла Ведьму за костлявые руки. Кожа на них свободно свисала. В глазах Ведьмы стояли слезы.
— Рапунцель, — прошептала она. — Ты меня узнаешь?
— Конечно, — ответила Рапунцель. Несмотря на все, что она теперь знала, из ее глаз брызнули слезы. — Ведьма, помоги мне, пожалуйста. Джек умирает, времени нет.
Ведьма с Рапунцель пошли сквозь снег. Рапунцель опустилась на колени возле Джека и смахнула с его лица и плаща снег. Его веки и губы посинели.
— У него из раны на голове кровь идет, — сказала она. — И он едва дышит, такой холодный…
Ведьма оперлась на плечо Рапунцель, опускаясь в снег, и просунула руки под тело Джека. Шипение прорезало приглушенную снежную тишину, и Ведьма отдернула руки, ахнув от боли. От кончиков ее пальцев шел дымок, и выглядели они обуглившимися, словно она сунула их в огонь.
— Что случилось? — воскликнула Рапунцель.
— Железо, — выдавила Ведьма, с гримасой зарываясь пальцами в снег. — Где оно?
На шее Джека поблескивала железная цепочка Перл. Рапунцель подвела руки под тело Джека, перекатывая его на бок, чтобы найти застежку. Когда стал виден затылок, она резко вдохнула, а Ведьма тихо цыкнула.
За левым ухом Джека, в основании его черепа, была рана — широкий и глубокий разрез. Волосы Джека слиплись от льда и крови.
Рапунцель расстегнула цепочку. Железная застежка была красной и скользкой.
— Избавься от нее, — сказала Ведьма. — Выбрось ее подальше, иначе я не смогу ему помочь.
Рапунцель забросила железную цепь в снег так далеко, как только смогла.
— Поторопись, — умоляла она. — Пожалуйста, пожалуйста, поторопись…
