— Видишь, руды полно. Работай, сколько захочешь. У тебя детишек куча. А я не буду, мне такую тяжесть наверх таскать неохота.
Поработал шахтер часа два, нарубил руды порядочно, остановился передохнуть и говорит Скарбнику:
— Ну, друг, удачное у тебя местечко! Во всей шахте другого такого не сыщешь.
И стал собирать руду, хотел с собой взять. А Скарбник его остановил и молвит:
— Оставь, пусть полежит, никуда не денется. Пошли со мной, я тебе и получше места показать могу.
Послушался шахтер, пошел с ним. Хотел было и хлеб оставить, что взял на обед, но Скарбник не дозволил. Встревожился шахтер маленько, говорит Скарбнику:
— А мы что, наверх нескоро?
— Скоро, — отвечает Скарбник. — Но на всякий случай возьми с собой. Устанешь по дороге — будет чем подкрепиться;
Взял шахтер хлеб, и пошли они дальше. Шли, шли по штрекам, далеко зашли, устал шахтер, есть захотелось. Обратился он к Скарбнику:
— Друг, а друг, отдохнем-ка, да хлебца поедим. А то я устал. Присаживайся.
Скарбник отдыхать согласился, а хлеба в угощение от шахтера не принял. И съел его шахтер сам. Съел — и спать ему захотелось. С согласия Скарбника лег он и заснул. И проспал он сто пятьдесят лет, а ему казалось, что не больше двух часов. Вот проснулся он, а Скарбник и спрашивает:
— Ты знаешь, сколько спал?
— Да часика три, — отвечает шахтер.
Кивнул Скарбник молча, и пошли они дальше. Шли, шли — шахтер и говорит:
— Знаешь, друг, сдается мне, что мы заблудились.
— Похоже на то, — отвечает Скарбник. — Что-то я этих мест не припомню.
А тут как раз ствол и клеть. Вынул Скарбник из кармана три золотых самородка, дал их шахтеру и говорит:
— Бери, друг. Тебе там понадобятся. А то знакомых у тебя там не так уж много.
— Как это не много? Ведь жена там и дети.
Помолчал Скарбник, а потом и говорит:
— Как знаешь. Ох, и есть мне захотелось! Купи там в городе хлеба и на мою долю.
— Добро, — отвечает шахтер. — Я мигом. Только своих навещу да отца с матерью.
Взял он у Скарбника деньги на хлеб и полез наверх.
Только у края показался, а клетьевые на лебедке как заорут и давай бог ноги! Подивился шахтер: «Чего это они?» Он же не знал, что у него за эти сто пятьдесят лет бородища-то выросла по пояс. Да и сам он весь переменился.
Вышел он в город — все на него оглядываются, как на какое-то чудо, и ему тоже что-то не по себе. Все не так. Ни дома отцовского не видно, ни улиц знакомых. Все какое-то другое. «Да никак я окосел! — думает шахтер. — С чего бы это?» Видит — ларек, хлеб продают. Подходит он, протягивает Скарбниковы деньги, просит на пятнадцать грошей хлеба. А торговка, как те деньги увидела, как слова его услышала, так с испугу креститься начала. И языка такого здесь не знают, и денег таких не ведают. Даже про короля такого, чей портрет на монете, не слыхивали. Не стала торговка разбираться, кликнула полицию. Схватили шахтера — фальшивые, мол, деньги сбывать пытается, — и в кутузку препроводили. Взялись его там допрашивать — он вопросов не понимает. Сам объяснять берется — его никто понять не может. Наконец нашли с трудом человека, который по-польски говорил. Стал он шахтера спрашивать, где тот деньги взял, которыми за хлеб платить собирался. Шахтер отвечает: мне друг их дал, хлеба купить; мы с ним в шахте работаем, он меня там ждет. Стал человек тот еще всякие подробности выспрашивать — тут и выяснилось, что пробродил шахтер под землей сто пятьдесят лет и вышел наверх совсем в другом государстве.
Пригорюнился шахтер, что делать, не знает. Решил вернуться в шахту. А там его Скарбник ждет, спрашивает:
— Ну, что нового?
— Ой, друг! — отвечает шахтер. — Я поначалу чуть не рехнулся: брожу, ничего узнать не могу. А оказывается, мы с тобой сто пятьдесят лет под землей проспали, а вышли совсем в другом городе.
И город назвал.
— Ого! — говорит Скарбник. — Так мы еще вдобавок триста миль под землей протопали.
Дал Скарбник шахтеру еще три самородка, показал дорогу и говорит:
— Иди вот здесь — вернешься домой. Дороги тебе на два года. А в первую неделю третьего года чтобы ждал ты меня там под землей! Снова увидимся.
Отправился шахтер в путь-дорогу. И точно, как предсказал Скарбник, через два года пришел в свою шахту.
Ни жены, ни детей. Конторщики на шахте все новые. Не верят шахтеру, когда он им про свои приключения говорит. Показал он им Скарбниковы самородки — тут они всполошились, начали книги листать, а там и записано, что сто пятьдесят два года назад шахтер такой-то спустился под землю и без вести пропал.
В назначенное время спустился шахтер под землю, и пришел к нему вскоре Скарбник в том самом виде, в каком расстался с ним два года назад.
— Ну что? — спрашивает. — Как добрался?
— Эх, друг, — говорит шахтер. — Твоя правда — не застал я никого, кого знал.
— Пошли со мной, — говорит Скарбник. — Я тебе все подземные сокровища покажу, только трогать их не смей.
И отправились они снова странствовать под землей. Все подземные сокровища показал ему Скарбник, месяца два они там ходили. Потом заплатил ему Скарбник жалованье за все сто пятьдесят два года, два месяца и неделю, отвел обратно до места и на прощанье сказал:
— Живи на те деньги, что я тебе дал. А под землю спускаться больше не смей — смерть примешь. О том, что видал, можешь всем шахтерам рассказывать. Дозволяю тебе даже один раз привести их сюда, на это самое место, где мы с тобой разговариваем.
Рассказал шахтер другим шахтерам, что ему видеть довелось, хотел их туда сводить, да так и не сыскал того места.
КАК ШАХТЕР СО СКАРБНИКОМ ДЕНЬГИ ДЕЛИЛИ
Жил да был шахтер, бедный-пребедный, частенько выпить любил, конторщики на него злились: пить, мол, пьет, а дела не делает. Вот они и устроили ему проходку — не угрызешь! Порубал он там денек, поглядел, перекрестился и говорит:
— Матерь божья, что ж я тут, бедная головушка, заработаю?
Расстроился вконец, сел на камень и сидит. Вынул краюху хлеба, в золе печеного, и ест. Ест, и вдруг подходит к нему незнакомый шахтер, — китель на нем, пояс спасательный, — и говорит:
— Счастливо выбраться!
— Счастливо выбраться и тебе.
Спрашивает незнакомец, а был то Скарбник:
— Завтракаешь аль полдничаешь?
— Да завтракаю, — говорит шахтер.
Скарбник снова спрашивает:
— Ты что, работать здесь подрядился?
— Само собой.
Работы там было на добрую сотенную, а шахтер-то подрядился на нее за полста.
— Что ж так дешево рядишься? — спрашивает Скарбник.
— А что делать, друг? Люди больше не дают.
— Ну не горюй, — говорит Скарбник. — Я тебе помогу.
Шахтер очень обрадовался, до того обрадовался, что половину краюхи своей Скарбнику отдал. А Скарбник говорит:
— Слышь, ты тут не бейся, костей не ломай. Тебе тут не справиться, это дело для меня. А вот на работу ходи аккуратно, день в день, час в час.
— Чего ж мне свет-то даром жечь, — толкует шахтер, — коли проку от этого не будет?
— Ты зря не спрашивай, знай свое дело.
Ну добро. Послушался шахтер, ходит на работу день в день, час в час. Срок вышел, собираются штейгеры сажени мерить, а у него и полсажени проходки не наберется. И тут опять приходит Скарбник и говорит:
— Гляди. Вот как я работаю.
Встал, уперся спиной в породу и пятится. Прошел саженей двадцать.
— Хватит? — спрашивает.
— Да поболе надо бы, — отвечает шахтер.
— И то правда, — говорит Скарбник. — На двоих оно и впрямь маловато.
Уперся спиной, прошел еще десять саженей. Так что всего тридцать саженей прошел.
— Ну, теперь будет.
Обрадовался шахтер. Но говорит:
— Разве ж мне за это заплатят?
— Заплатят. Пойдешь за получкой — тачку возьми. А как получишь деньги — сей же момент сюда с ними!
Ну добро. Объявили расчет, пошел шахтер с тачкой за деньгами. Заплатили ему, что положено, целиком, и он сию же минуту с деньгами — в шахту. Довез деньги, а Скарбник ржавую соломинку положил поперек шахтного ствола, сам, ноги свесив, садится на нее у одного края, шахтера с другой стороны сажает и говорит:
— Давай дели!
— Такая куча денег! — говорит шахтер. — Мне и не сосчитать!
— Эко дело! — говорит Скарбник. — Раскладывай монету туда, монету сюда — на две кучи.
Разложил шахтер деньги. Один грош нечетный остался.
— Кому ж этот грош? — задумался Скарбник.
— Чего там думать! — говорит шахтер. — Бери, друг.
— Ох, счастье твое, что не жадный ты! — говорит Скарбник. — Бери себе все. Это тебе от меня награда. Но чтоб ноги твоей больше в шахте не было! Смерть примешь.
— А что же мне делать-то, когда я деньги эти проживу? — спрашивает шахтер.
