— Отдай мне лекарство, — потребовала Рапунцель и схватила Джека за шиворот, чтобы охлопать карманы.
Джек стиснул ее запястья, сопротивляясь.
— Пусти!
— Нет. Пока… не… отдашь… лекарство.
Джек проворно вывернулся:
— Флакон уже не у меня. Я его эльфу отдал.
Рапунцель в страхе закрутила головой, но не увидела ничего, кроме темноты и деревьев.
— И где он?
— Улетел, чтобы передать лекарство своей подружке.
— Кому?
— Фее, которая умирает. Он полетел спасать ей жизнь.
Рапунцель ахнула. Феи получили свое лекарство.
— Но они хотят убить Ведьму, — простонала она. — Они причинят ей боль.
— Может, у них есть на то причины, — беззаботно отмахнулся Джек. — Может, они просто защищаются. Никогда не задумывалась?
— Не смей обвинять Ведьму! — воскликнула Рапунцель. — Она им ничего не сделала!
— А почему одна из фей чуть не умерла, побывав у тебя в башне?
— Сама виновата, нечего было соваться!
Джек пожал плечами:
— Ладно. Как скажешь. Просто держись ко мне поближе, договорились? Нужно побыстрей добраться до Красной поляны — здесь опасно. Особенно для меня, — испуганно добавил он. — Идем.
Он развернулся и направился в темноту.
Рапунцель даже не шевельнулась.
— Красная поляна? — повторила она.
Джек посмотрел на нее через плечо.
— Там живут красные феи. Пойдем.
— Шутишь? Я никогда не пойду туда, где живут феи.
— А лекарство сейчас как раз там, — ухмыльнулся Джек. — Хочешь спасти свою Ведьму — лучше поторопись.
Рапунцель колебалась. Пойти за крестьянином через лес по земле, подальше от башни — именно от этого всегда предостерегала Ведьма. Рапунцель знала, что бы та велела сделать. Ведьма захотела бы защитить Рапунцель, а это значит, что ей придется вернуться и отсиживаться в башне, а Ведьме — самой идти на Красную поляну за лекарством. А ее магия не подействует на фей, и она, возможно, умрет.
Рапунцель не могла такого допустить. Она пойдет на Красную поляну ради Ведьмы.
— Как мне поступить с волосами? — тихо спросила она.
Джек посмотрел на грязный ком у ног Рапунцель:
— Отрезать. Без них мы будем двигаться быстрее, а у нас каждая минута на счету. Я и так уже достаточно задержался.
Он шагнул навстречу, достал довольно широкий нож из короткого чехла на поясе и схватил косу на уровне плеч.
Рапунцель оттолкнула его что есть силы.
— Да что с тобой? — крикнул Джек, приземлившись с ножом в руке задом в грязь.
— И ты еще спрашиваешь, что со мной? Ах ты лживый, вороватый, отрезающий волосы…
— Цирюльник? — Джек поднял большую часть косы, прежде чем Рапунцель смогла его остановить. — Ты собираешься таскать за собой пуд волос? — Он бросил их на землю и поднял нож. — Они же бесполезны. Избавься от них.
Рапунцель пнула Джека со всего размаху и едва мазнула тапочкой по передней части штанов. Однако, похоже, этого оказалось достаточно: Джек с воем отшатнулся, нож отлетел к деревьям.
— Если еще хоть раз увижу твой нож рядом с моими волосами…
— Это был мой кинжал! — Джек заковылял к деревьям. — У меня другого нет!
— А у меня нет другой косы. — Рапунцель перекинула косу через плечо. — Так что больше даже не пытайся ее отрезать.
Джек ничего не ответил. Он вышел из-за деревьев со стиснутыми зубами.
— Здорово, — пробормотал он. — Потерялся, а у меня нет времени его искать. Поэтому тебе лучше надеяться, что нам не встретятся бандиты. Или Ловец.
— Что за Ловец?
— Вот что я скажу, — ответил Джек. — Если мы на него наткнемся, я тебя ему скормлю.
Рапунцель посмотрела на темные густые заросли, которые и без всяких бандитов пугали до чертиков. Ну, там хотя бы не прятались громадные чудовища — по крайней мере так казалось.
— Придется нести твою дурацкую косу. — Джек тяжело вздохнул. — Давай мне половину. Ты будешь плестись как черепаха, если потащишь ее сама. И пошевеливайся.
Рапунцель набросила косу Джеку на плечи. Обвязала ему спину и обернула пряди вокруг талии как волосатую золотистую броню. Из вороха волос показалось лицо — красное и сердитое.
— Я сказал, половину!
Рапунцель обвила вокруг себя остальную часть косы. Злющий Джек вперевалку двинулся вперед. Рапунцель припустила за ним, но быстро начала прихрамывать, когда заныла разодранная веревкой кожа.
А потом ей пришла в голову мысль.
— Помнишь тот день, который я позабыла? — Рапунцель остановилась, заставляя Джека тоже притормозить. — Помнишь? Как пришел к моей башне, как принц резал мои волосы, фея заболела, и прочее?
Джек бросил на нее подозрительный взгляд из облака волос.
— Может быть.
— Расскажи мне! — нетерпеливо потребовала Рапунцель.
Ее беспокоило, что она не помнила первый визит Джека. Хотелось заполнить пробелы в памяти, даже если придется выслушивать лжеца, который работал на фей.
— Желаешь знать, что случилось? На самом деле?
— Я так и сказала.
— Ну, тогда иди и сама посмотри, — ответил Джек, поворачивая влево и скрываясь в темных густых зарослях.
Он затащил за собой Рапунцель, которая ссутулилась, когда вокруг нее сомкнулись деревья.
— Мы куда? — захныкала она. — Я не хочу туда идти.
— Он тоже не хотел, — сказал Джек, застыв. — Смотри.
Рапунцель остановилась рядом. Вгляделась. И закричала так громко, что птицы слетели с деревьев.
Перед ними стоял каменный человек.
Рапунцель отшатнулась от жуткой статуи.
— Он настоящий! — ахнула она. И поняла: это в самом деле так, хотя ни за что не смогла бы сказать, откуда взялось понимание.
— Да, настоящий. Это принц Порыв из Синего царства.
Он выглядел в точности как принцы из ее книг.
— Какой принц? — прошептала она
— Принц Порыв, — повторил Джек, покачав головой. — Ты, должно быть, единственная девушка во Времии, которая не знает, кто он такой.
— А принц знает, что мы здесь? — спросила Рапунцель. — Он нас видит?
— Не знаю. Может быть, он мертв.
Она обхватила себя руками.
— Ты хочешь сказать, его убили?
— Если и не убили, он наверняка предпочел бы быть убитым.
Сердце Рапунцель дрогнуло. Она никогда еще не видела мертвецов. А принц Порыв из Синего царства выглядел таким живым — казалось, вот-вот шевельнется, шагнет... Глаза его, хоть и из холодного камня, были полны ужаса. Рапунцель оглядела его прекрасное лицо, каменный плащ, точно подхваченный буйным ветром, широкую грудь, вздувшиеся на огромных сильных руках вены… Порыв застыл, вскинув руку. В каменных пальцах что-то блеснуло золотом, и это что-то не было каменным.
Прядь ее волос.
Дрожь пробежала по телу Рапунцель. Ее собственный локон — в каменных пальцах чужеземного принца!
Так принц в самом деле его срезал! Джек не соврал.
— Это мой, — выдохнула она. — Он забрал его.
Рапунцель шагнула к каменному принцу и попробовала высвободить локон, но неподвижная рука крепко держала свою добычу. Пытаясь ухватить прядку получше, она случайно коснулась каменных пальцев принца и отшатнулась. На нее будто дохнуло жаром.
— Он теплый!
Порыв горячего ветра всколыхнул чащу, затрещали, застонали сучья. Сухие листья дождем посыпались на неподвижную фигуру принца, скользя по его каменному телу, по широко открытым глазам.
— Давай-ка убираться подобру-поздорову, — поежился Джек, — пока меня тоже не превратили в камень.
— С чего бы феям причинять тебе зло? — спросила Рапунцель, переведя взгляд со статуи на Джека. — Разве не они тебя послали?
Джек промолчал в ответ, повернулся и зашагал напролом сквозь густые заросли назад к тропинке, так что Рапунцель ничего не оставалось, как только последовать за ним.
— О! Подожди! Ты можешь придерживать ветки, чтобы они… Ай!
Приходилось немало вертеться, чтобы уберечься от гибких ветвей, норовящих хлестнуть по лицу. Когда путники снова оказались на грязной тропке, Джек вдруг спросил:
— Ты правда не понимаешь?
— Что не понимаю?
Он старательно пытался ослабить косу на шее.
— Это не феи превратили принца в камень. Это Ведьма.
— Врунишка, — сказала Рапунцель. — Ведьма никогда бы такого не сделала.
Джек раздраженно вздохнул.
— Послушай, — сказал он, — я, кажется, могу представить себе, как трудно тебе в это поверить, но та ведьма….
— Не зови ее «той ведьмой». Она Ведьма, — ответила Рапунцель. — А теперь расскажи мне историю про принца, мой локон и умирающую фею. Да поскорее, потому что, получив свое лекарство назад, я сразу призову Ведьму и вернусь домой.
Она ждала, что Джек заговорит, но он молчал.
— Ну? — поторопила Рапунцель, но Джек только прибавил шагу. Он тащил ее за собой, не разбирая дороги, по камням и грязи, по колючим травам, царапавшим лодыжки, через мелкий ручей, где тапочки промокли и стали громко хлюпать на каждом шагу.
