Словно ее самое заветное желание вдруг исполнилось, а через секунду все пропало, и она даже не успела насладиться подарком. Мартина чувствовала, что еще немного — и она потеряет сознание.
Девочка постаралась собраться с мыслями. Действительно ли она видела белого жирафа? Или ей только почудилось? С такого расстояния жираф казался привидением. Освещенный вспышкой молнии, он почти светился в темноте. Но, вспомнив, как встретились их взгляды, Мартина отбросила всякие сомнения. Белый жираф не померещился. Он смотрел на нее так, словно искал именно ее.
Мартине вдруг жутко захотелось выбежать в заповедник и поискать жирафа. Но ей не позволялось ходить туда даже днем, что уж говорить о прогулке ночью под проливным дождем. Тендаи никогда не пойдет на такой риск. Ночь — время охоты множества смертельно опасных существ. Змеи, скорпионы, львы, буйволы и даже леопарды предпочитают ночь. Мартина знала, что, если она нарушит правила, ее могут ранить или даже съесть.
Она бесконечно долго сидела, не сводя глаз с окна и пытаясь принять какое-то решение. Белый жираф не выходил из головы.
Наконец Мартина решилась. Она сбросила шорты, в которые переодевалась после школы, натянула джинсы, ботинки и синий плащ. С книжной полки девочка взяла подаренную мистером Моррисоном шкатулку. Фонарь и ножик сунула в карман джинсов. Прижав ухо к двери бабушкиной спальни, Мартина прислушалась. Ни звука, только шум дождя.
Девочка на цыпочках спустилась по лестнице. При каждом скрипе старых ступенек Мартина вздрагивала. Ей казалось, что бабушка вот-вот схватит ее за плечи своими сильными руками. Но все шло гладко.
В кухне Мартина задержалась на минуту, пытаясь успокоить вырывавшееся из груди сердце. Затем открыла входную дверь. Что-то странное было в звуке, с которым открылся и закрылся замок.
На часах — одна минута первого.
Ливень стих. Оказавшись в одиночестве в окружении звуков и запахов африканской ночи, Мартина испугалась. Вся ее решимость мгновенно улетучилась. Если в комнате бабушки сейчас зажжется свет, Мартина немедленно вернется в дом. Но свет не зажегся. Мартина вдруг подумала: если бы ей пришлось выбирать между рассерженной бабушкой и голодным львом, она предпочла бы льва.
Ночной воздух наполняли ароматы гардении и спелых манго. Мартина на ощупь пробиралась в направлении ворот. В ходе своего расследования она сумела узнать новый код для электронного замка. Мартина всегда легко запоминала цифры. Ее руки коснулись холодного металла ворот, нащупали тяжелую цепь, опоясывающую ворота, и мощный замок, соединяющий две створки. Мартина включила фонарь и ввела код. Замок щелкнул и открылся! Мартина даже не сразу поверила, что все получилось так легко. Только сейчас девочка поняла, что все это время она надеялась на что-то, что не позволит ей одной отправиться ночью в кишащий дикими животными африканский заповедник. Мартина оглянулась. Дом по-прежнему тонул в темноте. Обратного пути не было.
Мартина шагнула за ворота и вскрикнула от ужаса. Из темноты на нее смотрели два красных глаза. Кусты зашелестели от сильного порыва ветра. Глаза исчезли, и Мартина увидела рога. Затем животное исчезло в темноте.
Сердце Мартины готово было разорваться. Она пыталась представить, что бы Тендаи сделал в подобной ситуации. Вряд ли он допустил бы нечто подобное, но, если бы это все-таки произошло, Мартина не сомневалась, что зулус постарался бы сохранить спокойствие и не потерять ясность мысли. «Соберись, — подумала девочка. — Нужно сосредоточиться. Все получится».
Больше всего на свете Мартина хотела отыскать белого жирафа. Почему, она не знала, просто чувствовала, что должна найти его. И, несмотря на страх, было приятно делать что-то вопреки строгим правилам дома бабушки.
Луч фонаря осветил тропу, ведущую к озеру, откуда доносились несмолкающие вопли лягушек. Над горами, далеко за горизонтом, вспыхнула синяя молния. Мартина старалась идти быстро, по возможности избегая канав. Но ее джинсы все равно очень скоро промокли насквозь. Временами трава становилась выше человеческого роста, и тогда капли воды стекали по волосам за шиворот.
Пробираясь сквозь заросли, Мартина ощущала присутствие невидимых животных. Она старалась не думать о том, кто это может быть. Мартина не знала, кого боится больше — змей, ядовитых насекомых или пожирающих людей хищников, но от всей души надеялась никого из них не встретить. Через несколько минут, показавшихся вечностью, Мартина добралась до кромки воды. Она пыталась найти место, где стоял жираф. Девочка почти не сомневалась, что это было на левом берегу озера, рядом со старым высохшим деревом, ветки которого напоминали руки скелета.
Словно почувствовав опасность, лягушки замолчали. Над водой поплыли клочья тумана, в воздухе повисла угроза. В животе все похолодело от страха. Но Мартина зашла уже слишком далеко, и возвращаться было поздно. Девочка подняла фонарь и осветила кусты. Ни единого движения. Ни мыши, ни льва, ни даже птички. На Мартину нахлынуло разочарование. О чем она только думала? Мистический жираф! Она рисковала жизнью в погоне за сказкой, а теперь нужно было умудриться вернуться домой целой и невредимой.
И тут Мартина почувствовала, что за спиной кто-то есть. Она очень медленно повернулась. Всего в паре метров от нее, в грязи, свернувшись в клубок, лежала кобра. Ее чешуя блестела в желтом свете фонарика. Мартина мгновенно узнала одну из самых ядовитых африканских змей, даже более ядовитую, чем мамба. Ее золотистую чешую с полосой на горле ни с чем не спутаешь.
Кобра открыла пасть, показался тонкий раздвоенный язычок. Мартина в ужасе выронила фонарь. Он закатился за камень, свет ослабел.
А потом стало совсем темно.
За секунду до погружения в кромешную тьму Мартина увидела, что кобра приготовилась к броску. Не надеясь на спасение, Мартина ждала смертельного укуса.
Но укуса не последовало. Вместо этого из-за деревьев появилось какое-то бледное пятно. Потом послышались звуки борьбы. Прежде чем потерять сознание, Мартина увидела белого жирафа.
Что-то упиралось Мартине в лицо. Что-то, от чего исходил теплый сладковатый запах, напоминавший свежескошенную траву английских лугов теплым летним днем. Или клубнику на Уимблдоне. Или розовые сады лондонского Гринвич-парка, куда однажды школьников возили на экскурсию.
Но было в этом запахе и что-то еще, дикое, экзотическое и… африканское.
Африка!
Мартина вдруг вспомнила, что она лежит вовсе не в гамаке в саду безопасной сельской Англии. Она сейчас в самом сердце дикого африканского заповедника, стоит черная ночь, кто-то обнюхивает ее и, возможно, даже собирается съесть. Мартина осторожно приоткрыла один глаз. На нее смотрела пара огромных жидких черных глаз, обрамленных невероятно длинными ресницами.
— Ты спас мне жизнь, — прошептала Мартина.
Белый жираф нервно хмыкнул и отшатнулся, как напуганная лошадь. Мартина осторожно встала. Белый жираф возвышался над ней, словно башня. Небо немного расчистилось, и в бледном лунном свете Мартина смогла разглядеть это удивительно красивое создание. Жираф светился, как залитый солнцем снег.
Мартина протянула руку, но жираф отошел еще на шаг, фыркая и переступая с ноги на ногу. В одной из прочитанных ею книг о диких животных говорилось, что жирафы обычно довольно добрые создания, но в случае опасности могут очень сильно лягнуть длинными передними ногами. Однако что-то подсказывало Мартине, что этот жираф ни за что ее не обидит.
Она снова протянула руку и сделала несколько шагов вперед.
— Все хорошо, — успокаивала она жирафа. — Все хорошо. Я не обижу тебя, только поглажу.
На этот раз жираф стоял спокойно. Когда пальцы девочки коснулись его кожи, он задрожал от страха, но не отодвинулся. Через руку Мартины прошел электрический разряд — точно такой же, как от прикосновения Грейс. Странно, но Мартина вдруг поняла мысли жирафа. Непонятно откуда, но она знала, что его зовут Джереми, сокращенно — Джемми. А еще девочка знала, что Джемми одинок. Так же, как и она.
— Мне тоже одиноко, — заверила Мартина жирафа. — Пять недель назад все, что я любила, погибло в огне. Теперь я живу с бабушкой, которой не нужна, и хожу в школу, в которую совершенно не вписываюсь.
Белый жираф внимательно посмотрел на нее. И не ответил. Вместо этого беспокойно отошел назад, чтобы Мартина больше не могла до него дотронуться. «Наверное, — подумала девочка, — он ждет знака, он боится и пока не доверяет мне». И разве можно его за это винить? Если она хочет подружиться с жирафом, придется сначала доказать, что она не причинит ему зла. Но как?
И тут Мартина поняла. Дома, в Англии, в комнате родителей висел плакат с голубем, улетавшим в закат. На нем было написано: «Если любишь кого-то, отпусти его. Если он вернется, значит, он — твой. Если нет, значит, вам не суждено быть вместе». Мартина вспомнила, словно это было только вчера, как мама прочла ей эту надпись, и сказала с улыбкой:
