И тут Мартина поняла. Дома, в Англии, в комнате родителей висел плакат с голубем, улетавшим в закат. На нем было написано: «Если любишь кого-то, отпусти его. Если он вернется, значит, он — твой. Если нет, значит, вам не суждено быть вместе». Мартина вспомнила, словно это было только вчера, как мама прочла ей эту надпись, и сказала с улыбкой:
— Ну, разве не замечательно, Мартина? Это чистая правда. Чем сильнее ты кого-то любишь, тем больше свободы ты должна ему дать, чтобы он смог найти свое место в мире. И если он к тебе вернется, значит, это — настоящая любовь.
Мартина поняла, что должна уйти от жирафа. Она в последний раз посмотрела на него. Ей было очень больно, словно она теряла только что обретенного друга, но девочка почему-то знала, что это не последняя их встреча. По непонятной причине Мартина была уверена, что отныне их души связаны.
— Спасибо, что спас мне жизнь, Джереми, — сказала она и добавила с надеждой: — Увидимся.
И Мартина начала пробираться обратно к дому через высокую мокрую траву и липкую грязь. Ей было немного не по себе, девочка боялась, что встречу с еще одной змеей она уже не переживет.
Она уже почти дошла, когда заметила странную вспышку во тьме. Мартина не отличалась успехами в спорте, но, заметив чье-то отражение в воде, понеслась к дому со скоростью, достойной олимпийской медали. Белый жираф шел за ней! Девочка заставила себя сбавить шаг. Отражение жирафа грациозно следовало за ней по воде, его бело-золотая шкура и серебристые пятна плыли по глади озера, словно небольшие призраки. Мартина остановилась. Белый жираф тоже. Мартина снова пошла. Жираф тоже. Девочка резко обернулась.
Жираф испуганно шарахнулся в сторону а потом неуклюже остановился в грязи. Он смотрел на Мартину с высоты своего огромного роста. Сейчас жираф больше казался раздраженным, чем напуганным. Мартина встала на цыпочки и попыталась понять, что он чувствует. Ей показалось, что она смотрит в глаза самого умного и самого невинного существа на планете.
Мартина выжидала. Сначала ничего не происходило, но вскоре жираф опустил голову, его гладкий нос оказался на расстоянии вытянутой руки. Мартина вновь ощутила его чистое дыхание с запахом свежескошенной травы. Девочке очень хотелось дотронуться до морды жирафа, но она заставила себя не шевелиться.
И вдруг случилось невероятное. Жираф положил голову на плечо Мартины и издал низкий музыкальный звук.
Они стояли так несколько удивительных секунд — маленькая девочка и белый жираф, — отражаясь в залитой лунным светом воде озера. Это продолжалось всего минуту, но все огорчения, сопровождавшие Мартину последние недели, уступили место покою. Теперь Мартина точно знала — она дома.
Зарычал лев. В пугающей послегрозовой тишине этот ужасающий звук буквально расколол ночь. Мартина и жираф побежали в разные стороны, пока ни один из них не успел по-настоящему испугаться. Они даже не попрощались. Мартина оказалась в безопасности в своем саду, а жираф исчез, словно его никогда и не было.
Вернувшись в комнату, Мартина сразу же заснула. Когда в шесть утра прозвенел будильник, она заставила себя вылезти из постели, натянула мокрые, грязные джинсы и вышла под яркое утреннее солнце, чтобы плеснуть на лицо ледяной воды. Она знала, что придется придумывать объяснение: грязную одежду обязательно заметят. Поэтому, когда в половине седьмого бабушка вышла из дома покормить Шаку, Мартина стояла на коленях у грядки с овощами и рьяно вырывала сорняки.
Гвин Томас не поверила своим глазам.
— Что ты делаешь? — спросила она. — Ты же вся перемажешься.
— Я просто хотела прополоть морковь, — радостно ответила Мартина. — Я подумала, что мне нужно больше помогать по дому.
— Что ж… — произнесла бабушка. — Хорошо… спасибо, Мартина.
О вчерашней ссоре не было сказано ни слова. Но Гвин Томас, обычно подававшая на завтрак стандартные вареные яйца и тосты с маслом, в это утро приготовила для Мартины пюре из манго и домашний хлеб с вареньем из диких ягод. Мартина как раз наслаждалась удивительно вкусной едой, когда на подъездной дорожке показался «Лендровер» Алекса дю При.
Мартина нахмурилась. Она всего раз встречалась с новым смотрителем заповедника и невзлюбила его с первого взгляда. Таких, как он, мама обычно называла «скользкими типами». Он со всеми вел себя нарочито дружелюбно, но в его поведении так и сквозила неискренность. От вида этого человека у Мартины по спине бежали мурашки. Она просто не могла поверить, что такой лицемер любит животных. В дверях появилось его загорелое лицо, увенчанное копной светлых волос.
— Доброе утро, миссис Томас, Мартина, — весело сказал он. — Как поживают наши леди в такой чудесный день?
— Очень хорошо, спасибо, Алекс, — с улыбкой ответила бабушка. — Что привело тебя к нам в такую рань?
— Я собирался в город за кормом для зебр и решил заодно подбросить Мартину до школы.
— О, Алекс, это замечательно! Сегодня приезжают ветеринары, будут осматривать Шаку и двух буйволов, которые вчера здорово подрались, а в десять приедет группа из двадцати четырех шведских бизнесменов. Мне очень кстати твоя помощь. Подожди минутку, я соберу Мартине обед.
Мартина расстроилась.
В дороге смотритель принялся без умолку болтать. Мартину раздражал его жуткий южноафриканский акцент. Ей хотелось погрузиться в воспоминания о вчерашней удивительной ночи — ночи, когда белый жираф положил голову ей на плечо. Мартина удостоила Алекса парой односложных ответов, но смотрителя это, похоже, ничуть не смутило.
— Ты ведь умница, правда? — спросил он, когда машина остановилась у единственного светофора в Грозовом Перекрестке. — Держу пари, ты учишься куда лучше, чем я в свое время.
— Мне одиннадцать, — грубо ответила Мартина. — Не надо разговаривать со мной, как с пятилеткой.
Алекс немного смутился.
— Ладно, — согласился он. — Пусть будет по-твоему. Ты, случайно, не встречала в Савубоне белого жирафа, а, Мартина?
Мартине пришлось приложить немалые усилия, чтобы скрыть свое удивление.
— Белых жирафов не бывает, — ответила она. — Это всем известно.
Алекс сунул руку в карман, вытащил фонарик Мартины и положил его рядом с девочкой на кожаное сиденье. Мартина не решилась взять фонарик.
Алекс неприятно рассмеялся:
— Понятно. — Он убрал фонарик в карман. — Штука в том, Мартина, что белый жираф, если он существует, стоит бешеных денег. Твоя бабушка могла бы стать очень богатой, если бы ей удалось продать подобное животное. Ты понимаешь? Речь идет не о какой-нибудь ерунде, а о сотнях тысяч долларов. Мне бы очень не хотелось, чтобы ты испортила светлое будущее Савубоны, вмешиваясь в дела, которые тебя абсолютно не касаются. Что скажет на это твоя бабушка?
Мартину душила ярость. Как он посмел говорить о Джемми, словно о товаре? Она не сомневалась, что бабушка ничего не знает о его планах.
— А что бабушка скажет, если узнает о твоем маленьком секрете? — поинтересовалась она, просто так, чтобы проверить смотрителя.
В синих глазах Алекса блеснули молнии. Он подъехал к школе, резко нажал на тормоза и открыл Мартине дверь.
— Ты играешь с огнем, деточка, — дьявольски улыбнувшись, прошептал он. — А знаешь, что бывает, когда играешь с огнем?..
Мартина держалась, пока вылезала из джипа, но как только отошла от машины на пару шагов, из ее глаз брызнули слезы.
Смех Алекса преследовал девочку до самых дверей школы.
Несмотря на стеснительность, Мартина не оставляла попыток вписаться в жизнь школы Каракал. Но в одно воскресенье все изменилось. Все началось со школьной экскурсии в Национальный ботанический сад Кирстенбош в Кейптауне, место, где, по словам мисс Фолкнер, «растут самые удивительные растения планеты».
Целую неделю учительница с воодушевлением рассказывала классу о будущей экскурсии, обещая незабываемый день, полный благоуханных цветов и лекарственных растений, и пикник у подножия Столовой горы, где будет выступать ансамбль народной музыки.
Мартина с опаской отнеслась к этому путешествию, но в автобусе всю дорогу до Кейптауна царила веселая атмосфера, школьники шутили и распевали песни.
Мартина громко смеялась, но тут увидела Бена, как всегда, в одиночестве сидящего в последнем ряду. Она отвернулась, почувствовав себя виноватой. Может, сегодня она попробует заговорить с ним? Чтобы как-то отвлечься, Мартина задумалась о разговоре с Алексом. Из его слов любому бы стало понятно, что в Савубоне существует заговор с целью сохранения места обитания белого жирафа в строжайшей тайне. Зачем же Гвин Томас и Тендаи упорно твердили, что это всего лишь миф? Либо Алексу известно гораздо больше, чем им, либо они лгут.
Мартина снова вспомнила встречу с белым жирафом, тот момент, когда он впервые склонился к ней, мерцая, словно снег на солнце. Ничто не помешает ей вновь встретиться с Джереми — ни ураган, ни замки, ни смотритель заповедника, ни угрозы. Потому что для Мартины теперь нет ничего важнее белого жирафа.
