— Неужели боится наш братец старший? — подумали про себя Ту-батор и Юман-батор, но вслух сказать ничего не решились, боясь его обидеть.
Кинули они втроем жребий. Выпало идти в караул Юман-батору. Взял он свой чукмар и пошел на мост. Никого нет вокруг, кони где-то близко пасутся, темень страшная. Долго ходил Юман-батор по мосту, дубиной своей постукивал, но потом он, усталый, сел к перилам и уснул. Братья его в доме спят, кони в высокой траве лежат, а сам Юман-батор на мосту храпит.
Вдруг в полночь вскочил белый конь, зафыркал, копытами застучал. Проснулся Сьер-батор, взял свой острый алдаспан и охапку мха с собой прихватил, что лежал в углу дома. Видит он — спит-храпит на мосту Юман-батор. Тогда набил он мхом уши и ноздри спящему Юман-батору, а сам на караул встал.
Вот закипела вода в белой реке, волна за волной идет, горами вздымаются, а на последней волне дракон о шести головах плывет, на каждой голове звезда серебряная горит. Плывет дракон и грозно рычит издали:
— Кто посмел в мой серебряный дом войти? Огнем спалю наглецов, по ветру пепел развею!
Снова побежал Сьер-батор по степи, по земле стал кататься, силы набираться.
Вот вынесла волна шестиголового дракона на золотой мост. Встретились два противника.
— Будешь сдаваться или сражаться? — спрашивает дракон.
— Сражаться, — коротко отвечает Сьер-батор.
— Сражаться, так сражаться! — говорит дракон. — Бей первым, если не боишься!
— У нашего народа не принято бить первым, — возражает ему Сьер-батор.
Загорелись тогда на шести головах дракона серебряные звезды, ринулся он на Сьер-батор а, взмахнул хвостом, ударил и вогнал богатыря в землю по щиколотку. Вскочил Сьер-батор, взмахнул своей тяжелой саблей и отсек дракону одну голову. Потекла кровь ручьем по степи широкой.
Взвился тут разъяренный дракон до небес, размахнулся хвостом, пыхнул пламенем, ударил и вогнал богатыря по колено в землю. Но встал Сьер-батор на ноги, взмахнул что есть силы своим алдаспаном и отсек дракону две головы сразу. Потекла кровь, словно вода, небывалой рекой по степи, залила всю низину.
Еще сильней разъярился дракон, взвился выше всех небес, размахнулся хвостом, дохнул огнем-молнией, ударил и вогнал Сьер-батора по пояс в землю. Но земля-то любила богатыря, силу свою ему давала. Еще сильней стал наш богатырь, выскочил он из земли, взмахнул со всей силы небывалым своим алдаспаном и отсек дракону все оставшиеся головы. Потекла кровь морем-океаном, до сих пор невиданным, залила всю белую реку.
Собрал богатырь драконьи головы, отрезал все уши и положил в карман. А потом и головы и туловище дракона завалил камнями.
А Юман-батор, спавший на мосту, так и не проснулся. Вернулся Сьер-батор в дом, а там Ту-батор спит, не шелохнется.
— Долго же ты спишь, братец мой младший, — укорил его Сьер-батор, подымая ото сна.
Тут и Юман-батор вернулся, ругаться стал:
— Напрасно караул выставили, нет на мосту ни живой души. Правда, я потом уснул, и какой-то дурень мне уши и ноздри мхом забил.
— Значит, был все же там кто-то, если ноздри и уши мхом забили? — говорит ему старший брат.
— А может, это ветер виноват — дул в его сторону, — усмехнулся Ту-батор.
Не стал с ними спорить Сьер-батор, только и сказал:
— Едемте, братцы, дальше свет искать.
6
И снова тронулись три богатыря в путь. Едут они на белом, черном и саврасом конях мимо высоких гор, мимо лесов дремучих, по широкой степи. Дни идут, за днями — недели, за неделями месяцы и годы время насчитывают…
Голод мучит богатырей, жажда томит, есть и пить им хочется. Вот увидели они впереди на горе деревню из шести домов под одной крышей. Поехал вперед Сьер-батор поискать-попросить в деревне хлеба насущного, воды животворной. Подъезжает он и смотрит в окно крайнего дома: а там, на серебряном стуле сидит красавица со змеиным хвостом, на лбу у нее две звезды, на груди две звезды и в ушах по звезде. Сидит она, ребенка в зыбке укачивает и напевает:
— Едут три брата-великана. Едут убийцы твоего отца, едут они голодом и жаждой томимые, усталые. Хотят они найти свет, вызволить луну и солнце из плена великого Асьтаха, моего отца, твоего дедушки. Вот пойду им навстречу, стану родником студеным, не стерпят они, напьются холодной воды и погибнут. А если кто меня слышит и скажет другим о моих словах, тот сам водой студеною станет…
Ушел оттуда незамеченным Сьер-батор и вернулся назад, к своим. Только двинулись они дальше, как увидели у дороги родник с чистой, как слезы, водой.
Бросились было Юман-батор и Ту-батор к роднику, но и тут опередил их Сьер-батор. Подлетел он на своем белом коне к роднику и рассек его саблей вдоль и поперек. Родника как не бывало, только кровь черная по земле пошла-побежала ручейком быстрым…
Посмотрели Ту-батор и Юман-батор друг на друга, потом на братца старшего, но никто ничего не сказал. Тронулись они дальше. Едут и едут богатыри…
И вот выехали они в степь, где росла низкая пожелтевшая трава. Видят: впереди разлилась широкая черная река, через нее перекинут золотой мост, а недалеко дом стоит, весь из золота.
Ступили богатыри на мост, закачался он, задрожал — не дает перейти на другой берег. Соскочили братья с коней, взяли аргамаков своих за уздцы и, не боясь сильной качки, пошли по мосту к золотому дому. Перешли черную реку, пустили коней пастись, а сами в дом вошли.
Внутри дом, как и снаружи, невиданной красоты. Золотые звезды на потолке и стенах горят… только солнца и луны нет среди них.
Устали богатыри, спать хотят ложиться. Но Сьер-батор опять говорит братьям, что надо мост стеречь, по жребию кому-то на караул встать.
Не стали с ним спорить богатыри, хотя и не верили, что кто-то на них, сонных, может напасть. Кинули все трое жребий, и на этот раз выпала доля идти на караул Ту-батору могучему. Взял Ту-батор свое оружие, глыбу каменную, и пошел на мост караул держать. Ходил-ходил он по мосту, катал-катал по нему свою глыбу каменную, очень устал. Сел отдохнуть, прислонился к перилам спиной и уснул.
В доме его братья спят, в низкой пожелтевшей траве кони лежат, а сам Ту-батор на мосту золотом храпит.
Вскочил в полночь белый конь, потомок небесных коней, зафыркал, копытами застучал. Проснулся Сьер-батор, взял алдаспан свой острый и охапку мха, что имелся в доме, с собой прихватил. Пошел к мосту, а там Ту-батор дрыхнет как ни в чем не бывало. «Устал очень», — подумал Сьер-батор, забил ему уши и ноздри мхом, чтоб спал и ничего не слышал, а сам встал вместо него на караул.
Тут закипела вдруг вода в черной реке. Волна за волной пошли — горами вздымаются. На последней волне дракон плывет девятиглавый. На каждой голове по золотой звезде сверкает, сам издали грозно рычит:
— Кто посмел войти в мой дом золотой? Огнем сожгу наглецов, пепел по ветру развею!
Видит Сьер-батор — быть здесь битве невиданной. Надо силы набраться. Стал он по степи бегать, по земле кататься и почувствовал в себе силу невиданную.
Вынесла последняя волна девятиглавого дракона на золотой мост. Сошлись противники.
— Будешь сдаваться или сражаться? — спрашивает дракон у богатыря.
— Сражаться! — храбро отвечает Сьер-батор.
