Разговор
Разводя слова водичкой междометий,
устной речи соблюдаем форму,
фокусничаем с падежами.
Составляем мненье о предмете,
сыплем разуму питательного корму,
делимся сомненьями и снами.
Сохрани меня, Господи мой,
от пустых и бесплодных надежд,
от отчаянья злого и черного;
не оставь на дороге домой,
не даруй многоцветных одежд,
не реки языками учеными.
* * *
Сколь бы дитя не плакало,
счастья себе не выплачет,
сухую пеленку разве что.
Судьба говорит знаками,
но если тебе незачем —
не слушай ее, обманчивую.
Оставляемый в одиночестве,
принуждаемый к творчеству,
я сижу, молчалив и тих;
как причудливое растение,
шевелится во мне впечатление
и ложится строками в стих.
* * *
Грамматические правила
соблюдать меня заставила
не учительница русского языка,
а пришла ко мне тема вечная,
подарила свое колечко мне
и не сводит очей пока.
* * *
Скрытые таланты
скромно и галантно
тихо в подсознании сидят;
думают, доколе
ждать, что их откроют,
аккуратно выстроившись в ряд.
* * *
Бездарность ходит следом за талантом,
тяжеловесно, но неотвратимо,
с лампасами иль аксельбантом.
К ней главное — не повернуть лица.
суметь скользнуть неслышно мимо,
услышав тихий зов Творца.
* * *
Ноты неопознанных мелодий
плавают в сознании моем,
беспокоят дремлющий мой разум.
И душа, которой нет в природе,
смысла образует окоем,
завершает начатую фразу.
* * *
… а поэтическая техника
дана совсем не на потеху мне:
то моя муза забавляется,
и рифмы — как испуганные зайцы.
Распространившийся на жизнь
во всех ее обличиях
и гранях колдовства,
ты на меня взираешь вниз
с ухмылкой неприличною
иного естества.
* * *
Поэт — язычник по призванию,
упорный, легкомысленный и ветреный,
любитель зрелищ и существ невиданных.
От прозы на достойном расстоянии,
он жизни и любви пленяется приметами
и сокрушает им же сотворенных идолов.
* * *
Выдрав перо у ангела,
его макаю в чернильницу,
гранит скрижалей царапаю.
Мне слава не машет флагами,
но любовь моя не противится,
и капель за окном накрапывает.
* * *
Слова по сути своей скромны,
а чванятся ими — люди.
Где милее вам осетры —
в море или на блюде?
Самое гордое слово — «я» —
очень демократичное:
вся человеческая семья
с детства к нему привычная!
* * *
Поэту свойственная благодать
слова споспешествует сочетать
под общим руководством смысла.
Ему совсем не требуется знать,
как ценит их читательская рать,
и частоту критического писка.
* * *
Стихи нужно писать для тех,
кто их любит, читает и понимает,
почему рифма стоит в самом конце
строки, а не в ее начале. Грех
стихосложения сладок, и строки во тьме сияют,
хотя доля поэта — в терновом стоять венце.
* * *
Мысль разворачивается в строку,
располагается на листе,
привлекает глаз запятыми и двоеточиями;
а поэт находится где-то сбоку,
сожалея о прекрасной мечте,
оказавшейся несколько худосочною.
* * *
Многоточие — знак для ленивых…
Точка — для прямолинейных.
Запятая — для вариаций,
восклицательный — для унылых!
Вопросительный — для сомнений?
А тире — чтобы было куда податься —
* * *
Вдохновенное стихотворение
пленяет поэта зрение,
его очарует слух:
короткое или длинное,
мыслью не уловимое,
как тополиный пух.
* * *
Идет за тяжким плугом пахарь,
целебны травы растирает знахарь,
поэт молчит под бременем метафор;
от снежных гор к морям река течет,
луна средь звезд свершает оборот,
и вдохновение приносит пышный плод.
* * *
Долгими и зимними,
средними весенними,
краткими летними вечерами
мыслями покинутый,
разумом растерянный
я сижу, стихи мои, с вами.
Песни вековечные,
чувства быстротечные
будоражат воображение,
и не знаю, во благо ли,
полетав над бумагою,
превращаются в Сочинение.
* * *
… а еще мне хочется пару строк
написать о горнем и высшем,
Вдохновителе и Созидателе,
о Том, Которого жизнь — урок,
улыбка — в вине прокисшем,
а радость — во взгляде сознательном.
Детям складные стихи
я пишу, стараясь.
Тонны всякой чепухи
про слонов и зайцев,
про шпинат и про морковь,
и про маму тоже,
и немножко про любовь
и денек погожий.
* * *
Из Владивостока веселая тетя
решила проехаться на бегемоте,
шакале, акуле и тигре разом —
ужасно склонялась она к проказам!
* * *
Проворный старик из Турищева
гордился своей бородищею:
ею пол подметал
и белье полоскал
плодотворный старик из Турищева
* * *
Расторопный старик из Донецка
свою старость встречал молодецки:
он однажды на спор
поплыл на Босфор,
и теперь говорит по-турецки.
* * *
У меня есть кот Мурлыка;
очень я к нему привыкла —
серому, пушистому.
Если я играю поздно,
смотрит глазом он серьезным:
спать пора ложиться, ну?
А с утра на подоконнике
наблюдает он, как школьники
в школу направляются.
Ох, не любит он учиться!
Пьет из блюдечка водицу,
лапкой утирается.
* * *
У меня есть братик Вовка,
но шагает он неловко,
часто спотыкается.
А потом опять встает
и немножечко идет,
но не ушибается.
* * *
Вот тетрадь для рисования,
в ней исполню я задание.
Нарисую загогулину —
бультерьершу тети Юлину.
Круглый маленький квадратик
наверху листа тетради —
это огурцов кадушка
или мамина подушка.
Справа — хилый человечек,
рядом — стадо трех овечек,
и зеленая трава
синим карандашиком,
и еще моя кровать —
чуточку упавшая.
* * *
Бабу Олю я люблю,
ей идею подарю:
я за бабу чищу зубы,
я ее надену шубу,
я в двенадцатом часу
пищу внуку принесу.
Приготовлю я еду,
на работу я пойду,
все, что надо, сделаю
очень даже смело я.
А за это баба Оля
за меня побудет в школе!
* * *
Из кубиков мы строим дом,
и в нем приют себе найдем:
отличное жилище,
вот только жаль, без пищи.
* * *
Очень жарким зимним утром
я отлично загорю,
а под вечер в теплой куртке
встречу летнюю зарю.
Вместо школы — в зоопарке
буду истину искать,
и от жизни все подарки
уложу с собой в кровать.
