И со студентами, Володька чувствовал, ему будет хорошо.
Когда поужинали, Володька вызвался:
- Я помою посуду.
- А сумеешь? - засомневалась Лида.
- Помою - посмотрите, - сдержанно ответил Володька.
Никогда еще он так тщательно не драил песочком котелки, как сегодня. И, может, раз десять полоскал их в воде. Придирчивая Лида, осмотрев сверкавшие котелки, осталась довольна.
- Мастер на все руки, - гордо сказал Миша. - Незаменимый человек для нашей экспедиции...
Миша взял гитару, подмигнул Володьке и запел:
Ты помнишь мезозойскую культуру?
Под скалой сидели мы с тобой.
Ты мою изодранную шкуру
Зашивала каменной иглой.
Володька прыснул. Ну и забавная песня! Такой он никогда не слыхал. Студенты, сидевшие вокруг костра, подхватили:
Я сидел немытый и небритый,
Нечленораздельно бормотал,
В этот день топор из кернолита
Я на хобот мамонта сменял.
Дирижировал хором длинный костлявый студент в круглых очках. Его звали Кирилл.
А потом была еще одна песня. Еще веселее, чем прежняя.
Шла собака через мост,
Четыре ноги, пятый - хвост.
Эту песню Володька быстро запомнил и припев тянул уже вместе со всеми.
Настраивая гитару, Миша спросил:
- Кирюша, что будет следующим номером нашей программы?
Не успел Кирилл ответить, как Лида строго напомнила Володьке:
- Мальчик, а тебе не пора домой?
- Я человек самостоятельный, - отмахнулся Володька.
- Ответ, достойный мужчины, - не удержался и похвалил Миша.
- Но, Миша, мальчика ждут родители, беспокоятся наверняка, - стояла на своем Лида. - И вообще, мы не знаем, кто он, откуда...
- Я знаю одно, - резко ответил Миша. - Володька - отличный парень, и больше ничего не хочу знать...
Володька подхватился, обвел взглядом студентов.
- Я пошел... Спасибо за ужин. До свидания.
Наступило неловкое молчание. Все глядели в темноту, где исчез в одно мгновение Володька.
Миша побренчал немного на гитаре и отложил ее в сторону.
- Миша, чего же ты не играешь? - спросила Лида. - Сыграй, а то грустно стало.
- Сама сыграй, - огрызнулся Миша.
- А я не умею, - ответила Лида.
- Тогда сиди и помалкивай...
Миша вскочил и поспешно зашагал в ту сторону, куда направился Володька.
- Какая его муха сегодня укусила? - удивилась Лида.
- А ты не догадываешься? - спросил Кирилл, поправляя очки.
- Кирилл, давай споем, - попросили студенты.
Кирилл пересел на место Миши и взял гитару.
Миша спустился с холма к пляжу. Глаза постепенно привыкли к темноте. Но Володьки нигде не было видно.
Миша остановился, прислушался. Мягко, лениво набегали на берег волны и беззвучно рассыпались. Внезапно Мишино ухо уловило, как неподалеку сорвался и покатился камень.
Миша кинулся к скале, поросшей кустарником, вскарабкался наверх и очутился у входа в пещеру. При его приближении в глубине пещеры кто-то затих, затаился.
- Володя, ты не бойся, это я! - прошептал Миша.
- Я не боюсь, - ответил Володька, как показалось студенту, с облегчением.
Миша сел у входа в пещеру.
- А чего домой не идешь? - спросил он.
- Неохота, - ответил Володька.
- Понятно, - присвистнул Миша. - Батя выдрал тебя, и ты убежал из дому.
Володька не отозвался.
- Я сразу догадался, что у тебя не все ладно, - промолвил Миша. Ничего, поживешь с нами, заработаешь кучу денег, велосипед купишь... Слушай, пошли к нам ночевать, в палатке места хватит...
- Не хочу, - сказал Володька. - А утром я приду, не опоздаю.
- Обиделся на Лидку, - догадался Миша. - Она зануда порядочная, но девчонка неплохая...
На море застучала моторка. На ночной лов пошли рыбаки. Володька и Миша долго слушали, как затихает вдали стук мотора.
- А у меня вот какая история вышла, - неожиданно признался Миша. - От нас с мамкой отец удрал. Мне тогда семь месяцев было, я его совсем не помню и после ни разу не видел. Маме он сказал, что духовно ее перерос и если останется с нами, то погубит свою индивидуальность. Вот так он выразился, мой папа, папочка, папуля... Большой шутник он был, весь в меня...
Миша замолк. Володька тоже не подавал голоса.
- Ты не спишь? - спросил Миша.
- Нет, - тихо ответил Володька.
- А вот это совершенно зря, - расшумелся Миша. - Надо спать, сил богатырских набираться. Завтра тебе придется поишачить. Я, знаешь, какой свирепый - настоящий рабовладелец. Я с тебя семь потов сгоню, семь шкур спущу.
Володька рассмеялся.
Миша попрощался и ушел. В ночной тишине долго были слышны его шаги. Но вот и они затихли.
Мальчишка высунул голову из пещеры и ахнул. Такой уймы звезд Володька еще никогда не видел. На небе было настоящее столпотворение.
Володьке вдруг показалось, что он один на всей земле, и стало ему нестерпимо больно, и он заплакал. Володька ревел, давился слезами, стонал от обиды, и лишь одно мальчишку утешало, что никто его не видит, кроме звезд. А звездам до Володьки не было никакого дела.
РАЗГОВОР ПО ДУШАМ
- Ну и яблок нынче! Такого года я давно не припомню!
Майор стоял у окна и глядел на липы, высаженные вдоль улицы, и можно было только удивляться, где он видел те яблоки.
- А жара какая! - майор повернулся к Петру, молча сидевшему за своим столом. - Нет, такой жары сто лет не было! Я не понимаю, зачем ехать на какой-то юг, у нас лучше всякого юга.
Петр только кивнул. Он понимал, что не ради разговора о погоде и урожае пришел в детскую комнату начальник. Майор и раньше заходил к Петру, они говорили о делах. Но никогда прежде майор не начинал так издалека. Видно, что-то случилось серьезное. Что?
И вправду, майор грузно опустился на стул, лицо его обмякло.
- Из Чернигова товарищи сообщили, что Семенков обнаружен в бессознательном состоянии, - хрипло произнес майор. - Поймали Андрея. На первом же допросе показал, что в магазине они орудовали вдвоем с Семенковым, а Прокопенко не пришел. Сперва Андрей хотел отложить дело, а потом решил, что все подозрения падут на удравшего Прокопенко...
- Так оно и вышло, - вставил Петр. - Всех обдурил жулик...
- Не всех, а некоторых, - подчеркнул майор и добавил: - Что не радуешься, моряк? Ты оказался прав, твой Володька в этом деле не замешан.
- А что врачи говорят о Васе? - вопросом на вопрос ответил Петр.
- А что врачи, - поморщился майор. - Надеются...
- Это я виноват, - проговорил Петр. - Если б я знал, если б я понимал раньше, чем это грозит Семенкову, я бы...
- Ты что, взял Семенкова за ручку и привел его к Андрею? - майор сердито перебил Петра. - Нет, Семенков сам пошел на дело... Прокопенко все-таки сбежал в последнюю минуту... Так что его, Семенкова, вина главная... А потом и наша вина, взрослых, родителей прежде всего...
Все у майора выходило гладко, но Петр понимал, что не простит себе никогда, даже если с Семенковым все будет в порядке. Он занимался Володькой, который был далеко, и проморгал Васю, который находился рядом, виделся с ним, говорил...
Семенков был ему, Петру, нужен только для того, чтобы узнать кое-что о Володьке.
- Ты знаешь, - неожиданно заговорил майор. - Я уже давно в милиции. Когда молодым был, ух как люто ненавидел всех этих жуликов и грабителей. До зубовного скрежета. А сейчас - поверишь ли? - жалею их...
Заметив в глазах Петра недоумение, майор нахмурился:
- Особенно пацанов жалею. Куда, думаю, вы лезете, жизнь себе губите ни за что ни про что. Видно, старею. Пора на пенсию...
Сегодня майор и вправду выглядел постаревшим. Морщинистое лицо было нездорового желтого цвета.
- Знаешь, о каком времени я мечтаю? - снова заговорил майор. - Когда не будет ни одного жулика и хулигана. По улицам будут ходить только честные и культурные люди.
- Милиционеры тогда станут безработными, - усмехнулся Петр.
- Не волнуйся, работа у милиции найдется, - успокоил Петра майор. Уличное движение, например. Если такими темпами будет расти движение, я не знаю, к чему мы приедем или, наверное, придем...
Майор тяжело поднялся со стула, сунул Петру широкую короткопалую ладонь:
- Ну, будь здоров, работай.
Едва стихли в подъезде тяжелые шаги майора, как в комнату снова постучали. Петру вовсе не хотелось кого-то выслушивать, с кем-то говорить, но дверь все-таки он открыл.
На пороге стояла девушка с распущенными каштановыми волосами, в светлых брюках. Петру показалось, что он раньше видел девушку, но где и когда, не мог вспомнить.
- Здравствуйте, товарищ инспектор, - девушка смело вошла в комнату и уселась на диване. - Так вот как вы живете... Неплохо...
- Извините, - откашлялся Петр. - Вы не ошиблись адресом?
Девушка радостно, по-детски рассмеялась.
- А вы меня не узнали? А еще говорят, что у милиционеров потрясающая зрительная память. Стоит один раз кого-нибудь увидеть, на всю жизнь запоминают... Я - учительница, Инесса Сергеевна...
- Бывшая учительница, - поддел Петр, досадуя на себя, что не узнал Володькину классную.
- Учителя бывшими не бывают, - задиристо произнесла Инесса Сергеевна.
