Михаил Пришвин - Вася Веселкин

- Мне пришла в голову мысль. Мы найдем! Скажите, сколько было гусей?

- Их было восемь, - ответил я.

- Так помните: восемь, - сказал учитель, - и напишите рассказ об этом случае, напишите правдиво и подчеркните в нем, что было не сколько-нибудь, а именно восемь гусей.

Замысел свой учитель от меня скрыл. Я и не стал допытываться, скоро написал рассказ, и в одно воскресенье мы с учителем устроили чтение в школе веселых рассказов разных авторов. Так дошло и до чтения моего правдивого рассказа о собаке Жульке и о гусях. Нарочно для правдивости я и Жульку привел в школу, показывал, как она по слову "лежать!" ложится, как делает стойку.

Веселье началось особенное, когда я читал про гусиный пух и что я, как полководец, держал в уме поведение каждого гуся.

- А сколько их всех было? - спросил меня в это время учитель.

- Восемь гусей, Иван Семеныч!

- Нет, - сказал учитель, - их было пятнадцать.

- Восемь! - повторил я. - Утверждаю: их было восемь.

- И я утверждаю, - резко сказал Иван Семеныч, - их было именно пятнадцать, и могу доказать: хотите, пойдем сейчас к хозяину и сосчитаем: их у него пятнадцать.

Во время этого спора чье-то нежное, стыдливое сердце сжималось от боли за правду, и это сердце было на стороне автора рассказа о гусях и собаке. Какой-то мой слушатель, мой читатель будущий, мой сторонник горел за правду у себя на скамеечке.

- Утверждаю, - сказал учитель, - гусей было пятнадцать.

- Неправда! - закричал мой друг. - Гусей было восемь!

Так мой друг поднялся за правду, весь красный, вихрастый, взволнованный, с глазами, гневно устремленными на учителя.

Это и был Вася Веселкин, стыдливый, застенчивый в своих добрых делах и бесстрашный в отстаивании правды.

- Ну, спасибо тебе, мой друг, - сказал я и подарил спасителю моей Жульки любимую в детстве книгу "Всадник без головы".