домах от холодного ветра. Но Нот не унимался, он думал, что плохо старается и ещё с большей силой принялся досаждать людям. Вокруг никто не улыбался, не веселился. Все только хмурились да на него бранились.
Еще сильней стал дуть ветер, принося холод с севера, да так, что звери и птицы стали прятаться. Не было вокруг Нота никого счастливого да весёлого, а лишь только снег и молчаливо стоящие деревья.
Разозлился тогда ветер, взревел:
–Ах, какие же все неблагодарные! Я прикладываю столько старания, чтобы вам хорошо жилось, чтобы жизнь стала ваша радостной. Недостойны вы, люди здешние, моих усилий ни на миг. Если вы решили поступить со мной так и стараний моих не приняли, то отныне – всегда вам прятаться по избам бревенчатым да дворцам белокаменным, пока, сидя там не одумаетесь и у меня прощения не придёте просить.
И стал ветер дуть пуще прежнего, сдвинул льды вековые огромные и замел всё сугробами белыми, при этом восхищаясь могучею силою своею. Много лет снегопад продолжался на потеху ветру студёному. Все люди, что жили там, навсегда те места покинули. Пошли жить в края восточные да строить жилища на западе.
На юге в те дни жара стояла нестерпимая. Деревья почти все высохли. Реки там обмелели, под палящими лучами солнца, ведь не видать ветра южного и туч дождевых принести было некому. Давно не видели люди прохлады морской. Сделалась там жизнь очень тяжёлою.
Тем временем на севере глупый Ветер буйствовал, обдавал всё вокруг лютым холодом, гордился своею силою и своей молодецкой удалью.
Однажды повстречался ему брат, западный ветер Зефир.
–Здравствуй, братец Южный Ветер. Лет прошло немало со дня встречи нашей последней.
–Верно ты говоришь братец Западный. Уж немало дней я занят работою брата Борея, ленивого и нерадивого. Вырос да окреп я неслыханно, открыл в себе силы великие, отчего теперь на всей земле ни за что не сыскать равных мне. Поднимаю одним дыханием снега белые сыпучие, теперь даже льды величавые с полуслова мне повинуются! Глядя вокруг, понимаю я, что никого нет меня прекраснее и сильнее.
Согласился с ним Зефир:
–Стал силён и прекрасен ты братец мой. С твоею могучею силою на земле ни с кем нет сравнения. Нет сравнения, кроме силы той, что была у отца нашего, мудрого Урагана великого, во дни его славной юности. Сейчас стар стал отец наш, силы прежние его покинули и не долги остались дни его под солнцем ласковым. Повидаться напоследок хотел с тобой да с Бореем северным. Скажи мне, не встречал ли ты брата нашего Борея? Разыскиваю его я повсюду да никак найти не могу.
–Не видал я брата нашего со времён стародавних, – отвечал Нот нисколько не смутившись. Оставил Борей работу свою и удалился в направлении неведанном. Говорил он мне, что устал от трудов непосильных, не хочет больше снегов властелином быть. На себя взял я ношу тяжёлую и теперь обитаю на севере во владениях Борея ленивого. Работу его непосильную, уж столько лет выполняю исправно я.
Полечу же к отцу нашему, он будет очень рад встрече со мной, ведь я теперь по праву могу считаться лучшим среди братьев.
И, расправивши важно плечи, поспешил ветер над водами Океана Великого к отцу Урагану старому.
–Сын мой южный ветер…Долго я ждал встречи с тобой. Шёпот океана древнего поведал мне, что ты покинул страны тёплые и оставил свои обязанности…
– Отец мой мудрый я был занят делами на севере. Я…
– Солнце выжгло все земли южные, ведь некому было приносить тучи грозовые и облака кудрявые в твоё отсутствие. А ещё говорили мне птицы перелётные, что ты брата своего обманул и бесчинствуешь на Севере. Это по твоей вине, половина мира льдами укрыта вечными, а вторая – солнцем выжжена. Скажи мне, сын мой, так ли это?
Отвечал Нот, гордо подняв голову:
–Я покинул страны тёплые и оставил края южные, чтобы счастье нести и веселье в страны северные далёкие, потому что Борей, брат холодный мой, со своею работой не справился. Но ошибся я в людях севера, они все не благодарные. За мои искренние старания не получил ничего я, кроме неприязни и брани. Накопил я силы великие, с твоими только сравнимые, чтоб извести их со света белого. Очистить чтобы все земли севера, от народа не благодарного, родились там чтоб люди новые, характером не под стать прежним. В этом вижу ту мудрость великую, о которой ты мне сказывал. В этом вижу я смысл мироздания, защищать красоту и гармонию.
Но не успел закончить Нот свою речь, как с востока, весь запыхавшийся и измождённый от долгого похода, показался восточный ветер Эвр:
– Отец! – издалека прокричал он,– отец, я отыскал Борея, брата нашего.
– Расскажи же скорее что случилось с сыном моим! Будь то вести радостные иль худые, ничего от меня не утаивай.
–Много краёв я повидал отец, много слухов слыхал, на тысячах троп пыль дорожную поднял, но не было видно следов Борея. Тогда я спросил у Лунного Света не видал ли он брата нашего. Ответил мне сын Луны, что видал брата нашего во горах на краю земли, он живёт во сырых пещерах и на свет дневной не показывается. Ночами он плачет горько, просит всё у тебя прощения. Вспоминает тот день, когда Нот принёс твоё повеление, всё себя бранит да кручинится.
Увидал тогда Нот, что раскрылся обман его, растерял всю свою удаль да броваду молодецкую и назад попятился.
Выслушав всё, рассвирепел Ураган седовласый:
–Неужели ты видишь мудрость в том, что отца своего ослушался, что подлым обманом своим стал ты горе-владыкой севера? Или мудрость ты видишь в том, что ложью коварной сейчас предо мной оправдаться пытаешься? Оглядись вокруг, что наделал ты там, где былая в мире гармония. Какая польза теперь от силы твоей могучей, если все тебя сторонятся? Жил прекрасный народ на севере да стал жертвою ветра гордого. Ветра гордого, да и глупого. Опечален я тем, что сделал ты и вот тебе моё повеление, от которого ты теперь не отступишься. Ты иди в края далёкие, укройся в пещеры глубокие, где твой брат Борей, тобою преданный, проводил свои ночи бессонные. На белый свет выходи лишь тогда, когда в сердце придёт понимание всех последствий, чему виною ты и деяния твои глупые.
Побрёл Нот, опустив низко голову. Стал жить в пещерах глубоких, в которых брат его Северный Ветер томился.
Пришли Зефир, Эвр и Борей к отцу Урагану мудрому и просили простить их брата заносчивого. Ураган хоть и строгий был, но смягчилось сердце его.
–Приведите ко мне сына моего!
Отыскали они Нота, привели к отцу седовласому. Увидел он
