библиотекаря, у Матвея не было, поэтому, кто бы не бросил в него снежок, он явно хотел не просто поиграть… Однажды Матвей видел, как старшеклассники сперва забросали второклашек снежками, а потом, вдобавок, ещё и закопали этих несчастных по шею в большие сугробы за школой!
Снег попал в глаза, поэтому, когда Матвей обернулся, перед его расплывчатым взглядом появилась лишь неясная фигура. Высокая и белая с головы до ног она стояла в десятке метров от Матвея. На секунду, продолжая тереть глаза, чтобы начать видеть чётче, Матвей даже решил, что это и вовсе не человек, а… снеговик? Но тогда как же объяснить снежок, прилетевший сейчас в его голову? И только Матвей допустил мысль, что это был никакой не снежок, а просто упавший снег с крыши, как вдруг белая фигура, которую Матвей принял за снеговика, внезапно двинулась прямо на него!
Вскрикнув, Матвей попятился назад, но споткнувшись о груду раскопанных сосулек, в итоге лишь неуклюже опустился на сугроб под окнами библиотеки, совершенно некстати подумав о том, как хищно сейчас должно быть улыбаются бумажные снежинки, глядя свысока на эту картину.
“Снеговик” был уже совсем близко, и стоило только Матвею подумать, что хуже быть не может, как вдруг белая фигура-снеговик засмеялась лающим, но совершенно человеческим смехом. В котором Матвей тут же распознал смех любого из старшеклассников! Как раз с таким смехом на прошлой неделе и были зарыты в сугробы несчастные второклашки!
Но по-настоящему испугаться или приготовиться к неминуемой судьбе быть погребенным заживо Матвей не успел. Потому что на место страха и чувства самосохранения, которое призывало его поскорее отсюда бежать, пришло изумление.
Снег, попавший в глаза, больше не мешал нормально видеть, поэтому теперь Матвей без помех разглядывал подошедшего к нему “снеговика”. В одном Матвей не ошибся: это действительно был старшеклассник, вот только уж точно не из школы. Такого бы он непременно запомнил.
Это был парень лет тринадцати, высокий, худой. Особенно эту худобу подчеркивала вычурно раздутый, будто купленный не по размеру, белоснежный пуховик. К слову, всё было на этом мальчишке белое: джинсы, варежки, шапка, шарф, черными были только высокие ботинки, да рюкзак, висящий на плече. Но выделял этого парня вовсе не странный выбор в одежде, а тот факт, что он сам был такого же цвета, как и его одежда! Его торчащие из под шапки волосы, брови, которых почти не было видно, лицо и руки, с которых он снял сейчас варежки — он весь был белее снега.
В тот день Матвей и узнал значение слова альбинос.
— Насмотрелся? — парень изогнул едва заметную бровь, но в его взгляде не было злости или раздражения, какое можно часто встретить у любого старшеклассника, если неосмотрительно долго задержать на ком-либо из них свой взгляд. В глазах же этого парня с ангельской наружностью плясали самые настоящие весёлые черти, не иначе.
— Давай, поднимайся! А то недолго и воспаление лёгких подхватить! Лежал я как-то с ним, и, поверь, больничными пряниками можно отбиваться от хулиганов, а от уколов — твоя пятая точка посинеет, как у мертвеца!
— Гонишь!
— Чтоб мне… побелеть! — и не дожидаясь реакции на свою фразу, парень засмеялся собственной шутке, но уже через секунду снова сделался серьёзным и протянул Матвею белоснежную руку, — Я Виктор.
— Виктор? — с деланным сомнением произнес Матвей, приняв помощь и встав на ноги. Окинув парня с ног до головы и задержав взгляд на его белоснежном лице, Матвей произнёс: — И ты действительно хочешь, чтобы я поверил тебе на слово?
С секунду они оба молчали. Матвей — от своей внезапной смелости говорить вот так дерзко с незнакомым старшеклассником, а Виктор, казалось, не мог поверить, что кто-то наконец оценил его шутку про свой внешний вид. Вид, который обычно вгонял окружающих в ступор, но хуже всего — вселял в сердца людей какой-то необъяснимый страх.
Пару секунд Матвей и Виктор молча смотрели друг на друга, а потом прыснули единым смехом.
— Никогда не видел тебя раньше! Что ты здесь делаешь? — спросил Матвей, не в силах отвести взгляда от лица своего нового знакомого.
Такое поведение Ольга Борисовна несомненно назвала бы признаком дурного тона. Но Матвей ничего не мог с собой поделать: таких, как Виктор, он не встречал даже в книгах или фильмах! Но Виктор, казалось, был и непротив такого повышенного внимания.
— Э-э-э, нетушки. Я уже назвал тебе целое имя и удостоил историей про уколы в задницу, поэтому моё досье можно отложить хотя бы до тех пор, пока ты не скажешь мне, чего это тебе вздумалось бродить вокруг школы во время каникул! Хотя для сойдёт и просто твоё имя.
— Матвей. Так меня зовут… И я просто хотел попасть в библиотеку… — Матвей сказал это, не подумав, о чём тут же пожалел.
— Попасть в библиотеку?? Ты серьёзно?
— Да… Я просто… Забыл сдать книги перед каникулами, а наша… э-э-э-э библиотекарша… Лариса Петровна… Она такая… Ну, сам понимаешь… — для образности Матвей даже округлил глаза и многозначительно замолчал, — В общем, мало не покажется, когда она поймёт, что срок сдачи давно истёк.
Матвей чувствовал, как краснеет от только что выдуманной истории. Но Виктор казался ему таким необычным, что Матвею хотелось впечатлить своего нового знакомого. К тому же, не рассказывать же Виктору о чудовище и о том, что на самом он хотел спрятаться от страхов среди стеллажей со школьными книгами? Или о том, что, если бы это было возможно, он хотел бы даже остаться жить прямо в библиотеке на всё время зимних каникул!
Виктор серьёзно и с пониманием выслушал историю про вовремя не сданные книги, после чего хлопнул Матвея по плечу и произнёс:
— Ну, что ж, Матвей… За мной!
— Но куда?..
— Как куда? Решать твою проблему, куда ж ещё!
По сугробам они вместе добрались до железной двери, в которую ещё полчаса назад безрезультатно стучался Матвей. Хотя теперь он был рад, что дверь по прежнему заперта. Ведь Матвею не хотелось, чтобы его новый приятель понял, что история про не сданные книги — враньё, и никакой злобной библиотекарши не существует.
Вот только Виктор так просто решил не сдаваться.
— Постой-ка на шухере!
— Чего?
— Ну, гляди в оба и подай мне знак, если кого-то увидишь! Мне нужно несколько минут… — и к удивлению Матвея, Виктор достал из
