Валерий Медведев - Сверхприключения сверхкосмонавта

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГДЕ ЖЕ ВЫ БЫЛИ РАНЬШЕ, ЧАРЛЗ ДАРВИН!

— А может быть, мы действительно недостаточно используем коэффициент полезного действия своего мозга? — услышал я за стеной голос отца. — Может быть, учёные действительно правы?

Я прислушался. Отец продолжал:

— А может, это акселерация мозга? Вот, например, я страдаю из-за своего сына бессонницей, принимаю всякие снотворные, а оказывается, существует естественное снотворное. Учёные извлекли из мозга спящих кроликов венозную кровь, пропустили её через специальный фильтр, чтобы отделить макромолекулы. Эту выделенную фракцию ввели другим кроликам, и через десять — пятнадцать минут электроэнцефалограмма этих кроликов показала удвоение активности дельта-волн мозга, характерных для лёгкого сна. Этим "веществом сна" оказался белок.

— Да, да, — сказала мама, — я, например, всё стараюсь похудеть и сижу на всяких диетах, а оказывается, есть гормон, регулирующий аппетит. Стоит этому гормону выделиться в кишечнике, как пропадёт интерес к пище. Но это всё я помню только час-два, а как Юрий помнит все и всё — ума не приложу.

— А надо как раз прикладывать ум, — посоветовал отец маме.

"Что такое, что такое? — запрыгало у меня в уме. — Откуда у моих родителей такая эрудиция?" Я подбежал к двери и сквозь приоткрытые створки увидел: мама и отец сидели за столом, заваленным газетами и журналами, и читали друг другу всевозможные небезынтересные сведения.

"Ну, так-то, кажется, можно". Я лёг в постель, продолжая свой прерванный отдых, слушая доносящийся из-за стены голос отца.

— Вот, например, есть ассоциативный метод памяти, — сказал он, шурша газетой. — Оказывается, что феноменальную память некоторых людей связывают с какими-то фокусами и трюками. Но это совсем не так. Такие люди, кроме неординарных способностей к прочному запоминанию, обладают, например сильной концентрацией внимания, ярко выраженным ассоциативным мышлением и более или менее сознательно выраженной техникой запоминания… — Здесь отец прервал своё чтение и продолжал говорить от себя: — А может быть, дело в том, Маша, что человек должен или работать, или отдыхать, а то ведь чаще всего человек делает ни то ни сё. Может, Юрий открыл этот простой секрет?

Вообще-то по расписанию у меня отдых должен быть закончен, но так как мой полёт на планёре продолжался на пятнадцать минут дольше, чем он должен был бы продолжаться, то я эти пятнадцать минут приплюсовал к своему отдыху. А всё случилось из-за того самого догрузочного мешка с прессованными опилками. Отправляясь в полёт, я забыл его засунуть в кабину. То есть это тренер подумал, что я его забыл засунуть, а на самом деле я его просто не взял с собой. Мне было интересно узнать, как поведёт себя планёр в недогруженном по правилам весе. Тут ещё восходящий поток воздуха невесть откуда взялся, и облегчённая машина взмыла чуть было не в космос. Еле-еле я с ней справился и посадил на пятнадцать минут позже, чем должен был по расписанию, поэтому я на пятнадцать минут увеличил свой отдых и с удивлением прислушивался к разговору моих родителей.

— Я всегда говорила, что моего сына ждёт огромное будущее, сказала мама.

— Такое огромное, что он с ним не справится, пожалуй, — с иронией сказал отец. — И вообще ты не очень-то задавайся своим сыном. Он такой не один на свете. Есть и не хуже его. Вот, пожалуйста.

"Есть и не хуже меня? — Я даже приподнялся на постели. — Есть не хуже меня!" — повторил я про себя и стал ждать, как отец сможет объяснить это совершенно фантастическое предположение, что на свете может существовать человек не хуже меня.

— Вот, пожалуйста, — продолжал отец. — Двенадцатилетний Давид Арутюнян стал студентом Ереванского политехнического института. Он блестяще сдал вступительные экзамены и учится на отделении вычислительных машин факультета кибернетики. В средней школе полный учебный год Давиду потребовался лишь дважды — в предпоследнем и выпускном классах.

— Подумаешь там, какой-то Давид Арутюнян поступил в какой-то политехнический институт, — возмутилась мама. — Да сегодня наш Юрий, если он захочет, может поступить не только в политехнический институт, а во все институты, которые существуют на свете!

"Молодец, мама!" — подумал я. Мне в ней нравится, что она никогда не преувеличивает мои способности, а даже их несколько преуменьшает.

В это время раздался телефонный звонок. Отец снял трубку с аппарата, и по его репликам я понял, что это кто-то из звёзд школьной самодеятельности жалуется на меня и рассказывает о пожаре на генеральной репетиции.

— Ну, вот, — сказал отец, возвращаясь к разговору с моей мамой и вешая телефонную трубку. — Вот ещё одна новость: наш сын устроил в школе пожар, но я почему-то совершенно спокоен.

— Потому, что этот пожар кто-то устроил, а свалили всё на нашего сына, — ответила мама.

— Ты его всегда защищаешь, и это меня не возмущает так же, как меня не возмущает пожар. Знаешь, почему? — спросил отец у моей матери. И ответил сам и по моей системе: — Потому что у меня уже образовался условный рефлекс на всякие неприятности, которые мне приносит мой сын. А что такое рефлекс, ты можешь вспомнить? Не помнишь. Тогда я тебе отвечу, что такое рефлекс по системе нашего сына.

Я услышал, как отец, порывшись в кахих-то бумагах, громко произнёс:

— Рефлекс — это ответная реакция организма на раздражение. А если раздражение часто повторяется, то организм уже может не реагировать. Можно среагировать на одну неприятность, на две, на десять, на двадцать, но на тридцатую уже никакой реакции не будет. — Видно, отец не на шутку разволновался. После этих слов он ультимативно заявил: — Всё, хотя у меня уже нет рефлекса, но у меня и терпения уже нет. Все, — повторил он. — После этого пожара я просто не знаю, что делать!..

Отец стал нервно расхаживать по комнате, то и дело восклицая:

— С одной стороны, он всё знает! С другой стороны, он не знает, до скольких лет живёт человек?! С третьей стороны, он гипнотизирует гипнотизёра!.. С двадцать третьей стороны, он спорол стиральные метки со своего белья и сам стирает его!.. С сороковой стороны, его фотографии появляются в газетах под другой фамилией!.. С пятьдесят шестой стороны, он перемножает любые цифры со скоростью электронно-вычислительной машины!.. С шестидесятой стороны, я нахожу записку, из которой явствует, что он играет в карты! "Завтра карты! Ставка больше чем жизнь!"

"Боже мой, — заскрипел я зубами, ворочаясь в постели, — карты! Это не игральные карты, это маленькие детские гоночные автомобили-карты. Я же ещё и гонщик!.. Я занимаюсь картингом. Ну ладно, читайте сейчас, поймёте позже".

— С семидесятой стороны, звонили из милиции и сказали, что наш сын торгует цветами!.. Нет, мой сын — это… это какой-то сверх… сверх… сверх… — сказал отец.

"Ну, папа, ну, поднатужься, ну, догадайся, кто у тебя сын, ну?.." — просил я мысленно отца.

— Это какой-то сверхумный сверхбезобразник!..

Во время таких необъяснимо сильных переживаний отца раздался звонок, на этот раз в прихожей, и я почувствовал, как там, за стеной, отец вздрогнул.

— Я не могу, — воскликнул он после небольшой паузы, — иди открой ты! Я не могу! Я боюсь!..

Мама открыла входную дверь в прихожей, и спустя минуты три раздался стук в дверь моей комнаты. Потом открылась дверь, и я увидел испуганное лицо моего отца.

— Тебе пришла бандероль, — сказал боязливо отец. Его всё пугает в последнее время. — Ты от кого-нибудь ждёшь бандероль? — Отец держал в руках довольно толстую книгу, завёрнутую в бумагу и перевязанную крест-накрест бечёвкой.

— Жду. Я жду.

— Что ты ждёшь? — спросил почему-то очень испуганно отец.

— Стихи, — сказал я. — Жду стихи. — Я был уверен, что это мне прислали стихи.

— Почему стихи и от кого стихи?

— Не знаю почему и не знаю от кого, но я их жду,

Я взял бандероль и распаковал её. В пакете была книга под названием "Моя автобиография", и её автором был знаменитый естествоиспытатель Чарлз Дарвин. "Это что-то новое", — подумал я, раскрывая обложку книги, и там, за обложкой книги, я увидел листок бумаги со стихами.

"А это что-то старое", — подумал я, разглядывая страницу с рифмованными строчками. На странице было написано вот что:

В конце стихотворения была приписка: "Когда прочитаешь эти стихи, открой автобиографию Чарлза Дарвина, там, где торчит бумажная закладка, и прочти то, что подчёркнуто красным карандашом". Раскрыв книгу, я сделал всё, что мне было подсказано, — прочитал подчёркнутые строчки, и первый раз озадаченно потёр свой лоб. Никогда не думал, что Чарлз Дарвин принесёт мне в жизни столько неприятностей!