кое-как встала с кровати, так не хотелось никуда идти. – Сильнее укутываясь в длинный кардиган, я схватила подругу под руку и потащила ее внутрь.
К экзамену я успела подготовиться за несколько дней, перечитала кое-какие записи в тетради, посмотрела старый фильм по роману «Война и Мир» и еще кучу всякой ненужной для жизни информации.Нам с Рони повезло, распределение учеников по аудиториям происходило заранее и так уж вышло, что с подругой мы были вместе, и морально, и физически.
Благодаря моим подготовкам я сумела справиться за два часа. Чего не могу сказать о подруге. Она усердно выводила каждую букву на черновике, прикусывая нижнюю губу от волнения и нервозности. Вероника никогда не имела каких либо проблем с учебой, совсем наоборот – она преуспевала во многих сферах, но с литературой у нее не зародились теплые отношения еще в начальной школе. Поэтому написание сочинения-рассуждения вводило ее в ступор, вгоняя с полнейшую неопределенность. А так у моей подруги фантазии хоть отбавляй, только держи наготове бумагу с ручкой и успевай записывать.
В коридоре, прямо перед самым моим уходом мне посчастливилось встретить Илью. Друга можно узнать по довольно высокому росту, рядом с ним я кажусь просто маленькой девочкой, по темным и таким гладким волосам, и невероятно красивым чертам лица. Кожа до сих пор держала летний загар, поблескивая в лучиках света, попадающих на лицо сквозь жалюзи на окнах.
– Кого я вижу. – Взмахнув руками в воздухе, друг изобразил удивление. – Ну, ты смогла одолеть сочинение? По глазам вижу, что сдала на «отлично».
– Ну и клоун ты. – Легонько толкнув его кулаком в плечо, я искренне улыбнулась и потянулась, чтобы его обнять.
– Эй, мадам, вы чего? Переутомились? – Я стояла в недоумении, мозг отказывался толком функционировать после двух часов мозгового штурма произведениями девятнадцатого века. Илья так разразился хохотом, что мне казалось, будто сейчас лопнет от смеха. – Иди сюда. Ну, ты, Сень и тормоз. – Он вытянул вперед свои длинные, мускулистые руки и поспешил меня скорее прижать к себе.
– Сам-то, как написал? Справился? – От Ильи исходил такой терпкий, мужской аромат и много-много тепла, хватило бы не на одну меня. Прикрыв глаза, я прислонилась ухом к его груди и услышала ровный стук сердца.
– Спрашиваешь? Было даже легче, чем говорили. Больше пугали, а мы вот взяли и написали. Слушай, ты там случайно мою футболку не обслюнявила?
Такой наглости я от него еще не слышала. Сколько его знаю, но вот чтобы так. Я приподняла голову, чтобы заглянуть в серо-зеленые, с маленькими крапинками, искрящиеся от забавы, глаза. На губах застыла искренняя улыбка, на щеках ямочки, а брови приподняты в удивлении. После нескольких попыток поколотить его мне все же удалось выбраться из объятий этого большого и наглого шутника.
– Увидимся завтра, Сенька. Я подожду Рони, может она там еще не потерялась в девятнадцатом веке, войне с Францией и Наполеоном 2.
– Пока, конечно. – Махнув на прощание рукой, я скрылась за дверью, ведущей во двор школы.
Небо заволокло серыми тучами, лишь изредка тоненькие лучики солнца пробивались сквозь толщу облаков, моросил мелкий противный дождь. Мне удалось протиснуться мимо снующих повсюду учеников к родительской машине. В салоне пахло папиным одеколоном и чем-то сладким. Сестренка вовсю уплетала жевательных червячков и пинала сидение мамы. Обогреватель помог согреть оледеневшие на холоде руки.
– Как прошел день, милая? – Мама повернулась в мою сторону со стаканом горячего и ароматного кофе.
– Хорошо, я почти уверена, что справилась вполне хорошо, – не зря же я мучила себя непонятным для себя языком, которым писал Лев Николаевич 3. – А ты и мне купила кофе? – Обрадовавшись, как пятилетний ребенок, я быстренько пристегнула ремень безопасности и выхватила свой кофе из рук мамы.
– Эй, осторожнее, да, конечно, он твой, – мама никогда не повышала голоса, даже если это было действительно нужно, она слишком мягкий человек и иногда грех таким не попользоваться, только в меру.
За окном машины проносились деревья, животные и птицы, много птиц. Небо приобрело наиболее темные тона, и дождь стал интенсивнее капать на лобовое стекло автомобиля. Мама о чем-то беззаботно болтала с отцом, а я развлекала сестренку. Малышка совсем заскучала, даже начала немного капризничать.
– Лиса, а кого ты любишь больше всего? – Вопрос, наверное, не совсем для ребенка, но мне было интересно знать ответ на него. Лиса завертела головой, сначала посмотрела на отца, потом на маму, а затем на меня. Еще минуту крутила указательным пальчиком в воздухе и наконец, выдала:
– Я лублю вшех одинаково. Вшех, вшех, вшех и Шоколадку тоже, – вот это ответ, действительно удивила. Родители переглянулись и переплели руки вместе.
– Мы вас девочки тоже очень любим.
Пока папа ходил по работе мы с Лисой и мамой ждали его в машине. Дождь превратился в настоящий ливень, порывы ветра увеличились в считанные минуты. Порой в лобовое стекло прилетали пожелтевшие листья, яростно взвинченные сильным потоком ветра с обочин дорог. Долгое ожидание навело на нас ужасную скуку.
– Может, поиграем в слова? – Предложение мамы достойно рассмотрения. Все равно заняться нечем, а интернет здесь совсем не ловит. Поэтому мы с малышкой согласно кивнули. – Хорошо, тогда я начинаю. Бабочка. Алисе на «А».
Сестренка осмотрела салон машины, внимательно разглядела все вещи и немного призадумалась.
– Аишт, – малышка откопала из своего рюкзачка жевательных червячков и засунула парочку в рот.
– Тигр. Тебе мам, на «Р», – мой кофе совсем остыл и превратился в ужасный напиток, который совсем не хотелось допивать. Единственное, что грело нас – обогреватель. Но и его тепла было не совсем достаточно.
Наша игра затянулась еще на полчаса. Папа вернулся сразу же, как только огни в многоэтажке погасли, а на улице порядком стемнело. Ехать в сумерках не самое приятное, хоть папа и прекрасный водитель с многолетним стажем, но это не может застраховать нас от заноса на скользкой дороге. Оставался один перекресток, перед ним светофор и мы почти дома.
– Мам, в школе кто-то устраивает что-то вроде вечеринки, я смогу пойти? Меня уже пригласили. – Пришлось говорить шепотом, чтобы не разбудить сестренку.
– Сень, я все понимаю, но будет лучше, если ты откажешься от предложения и проведешь вечер и ночь дома, – забота родителей иногда выходит за все рамки. Опекают меня так, будто я решилась отправиться в самое криминальное место города. А это всего лишь то домашняя вечеринка.
– Ну, мам! Пап, хоть ты скажи. Со мной ничего не случиться! Даже Рони с Ильей идут, а вы не отпускаете меня?! – Настроение полностью испорчено. На светофоре красный
