НАСТЯ. Нет уж, дядя Андрон, делайте со мной что хотите, а силой меня за мельника не выдадите.
ДРОВОСЕК. Стало быть, я даром тебя кормил-поил?
НАСТЯ. Ну, коли вы меня дармоедкой считаете, так и впрямь отпустите на все четыре стороны. Я в люди пойду, на чужих работать стану. А то сил моих нет. Пилите вы меня, словно пила ржавая. Свой век прожили, да и мой заживаете!
ДРОВОСЕК. Нет сладу с девкой!
Настя
(вытирая слезы рукавом, увязывает в платок миску, ложку и тихонько напевает)
Сватался к Аринушке
Первой гильдии купец.
Давал за Аришеньку
Полтораста кораблей...
ДРОВОСЕК. Ишь ты! И слезы-то утереть не успела, а уж песни завела!
Настя
(уходя, поет)
Уж я думаю-подумаю,
Я за этого нейду.
Уж я думаю-подумаю,
Я за этого нейду.
ДРОВОСЕК. Вон как распелась! Ну да ладно. Я тебе пилу ржавую припомню! Попоешь у меня и попляшешь... "Думаю-подумаю, я за этого нейду"! А ты думай-подумай, легкое ли это дело топором махать! (Принимается за работу.) Эх, эх, лес рубить - не сукно в лавке продавать. Ремесло неприбыльное. Вот и топорище пополам раскололось... Ох, горе-злосчастье!
ГОРЕ. Ну чего тебе, дед?
ДРОВОСЕК. Что за притча? Опять кто-то голос подал. Эй, кто тут?
ГОРЕ. Я.
ДРОВОСЕК. Экий голосок-то жалобный! Да кто же ты?
ГОРЕ. Горе-злосчастье твое. Вот кто. Зачем зовешь?
ДРОВОСЕК. Горе-злосчастье? Где же ты? Слышу, а не вижу. Хоть на глаза покажись!
ГОРЕ. Тут я, в дупле сижу, тебя сторожу. Жду, пока дерево на тебя свалится.
Из дупла, словно из окошка, высовывается старушечья голова.
ДРОВОСЕК (отскакивает от дерева). Так вот оно, мое горе-злосчастье! Да какое же оно маленькое, щупленькое, серенькое!
ГОРЕ. Верно, дедушка. Это радость красна, а горе серо. Что правда, то правда.
ДРОВОСЕК. Скажи ты мне, бабушка, как же это я до сих пор тебя не примечал? Смолоду на горбу носил, а в глаза не видывал.
ГОРЕ. А я, родимый, весь век с тобой прожила. И с отцом твоим, Кузьмой Андронычем, знакомство водила, и с матушкой твоей, Евфросиньей Евстигневной, душа в душу мы жили. И тесто с ней месили, и воду носили. Да и дедушку твоего покойного... Как бишь его звали-то?..
ДРОВОСЕК. Андрон Потапыч...
ГОРЕ. И Андрона Потапыча хорошо помню. Это я его телегой и придавила, царство ему небесное! Люблю я все ваше семейство - много вы обо мне говорите, частенько меня поминаете. Вот я и не расстаюсь с вами.
ДРОВОСЕК. Ну что ж, спасибо за привет, за ласку!.. Да только скажи ты мне, голубушка, как бы это тебя... вас то есть, того... с плеч долой? Избыть, проще говоря... Хоть последние бы денечки без тебя прожить. А то веку у нас мало, а горя много!..
ГОРЕ. Вижу-вижу, крепко тебе хочется от меня избавиться. Да, по правде сказать, и мне самой-то до смерти надоело твои охи-вздохи слушать! Хочу по свету погулять, с купцами да с господами знакомство свести. А может, еще и повыше куда заберусь! Я хоть и лыком подпоясана, а в любые хоромы дорогу найду. Ну, будь по-твоему, научу тебя, как меня с рук сбыть.
ДРОВОСЕК. Научи, Горюшко, научи! Век тебя не забуду.
ГОРЕ. Хорошо, дедушка, слушай. Горе-злосчастье ни сжечь, ни утопить, ни зарубить, ни удавить, ни продать, ни подарить нельзя.
ДРОВОСЕК (вздыхая). Вот то-то и оно!.. Нельзя!..
ГОРЕ. Зато можно в придачу дать.
ДРОВОСЕК. Как, говоришь? Как?
ГОРЕ. В придачу. Вот будешь что продавать - скажи: "Бери мое добро да горе-злосчастье в придачу". Я к новому хозяину и перейду.
ДРОВОСЕК. "Бери мое добро да горе-злосчастье в придачу"... Ишь ты! И дело-то какое простое, а самому не додуматься. Шутка ли - горе с рук сбыть! Эх, лапотки бы прочь да сапоги справить козловые, топорик под лавку, самому на лавку, работничка в дом взять, а то и двух. Житье! (Озираясь.) Одна беда, никого здесь, кроме волков да медведей, не встретишь, а то бы я тебя живо сбыл...
Слышится выстрел.
Верно, охотничек поблизости бродит, постреливает... Так и есть.
Появляется Охотник.
Здорово, здорово, брат! Чай, много нынче белок настрелял?
ОХОТНИК. Типун тебе на язык, дед. Я только на промысел иду, а ты мне этакие слова говоришь!
ДРОВОСЕК. Ну, ни пуха тебе ни пера!
ОХОТНИК (прислушивается к шороху в кустах, пригуливается, потом досадливо машет рукой). Ушла! Тьфу ты, пес тебя заешь!..
ДРОВОСЕК. А не купишь ли ты у меня, милый человек, топор? Совсем хороший топорик - только вот топорище новое к нему приделать...
ОХОТНИК. Да на что мне топор?
ДРОВОСЕК. Как на что? Это топор-то? Да без топора мужик - что без рук. Не берешь?
ОХОТНИК. Да отвяжись ты!
ДРОВОСЕК. Ну так возьми у меня хоть жбан с кваском холодненьким, сделай милость, - племянница только что из погреба принесла. С легкой руки и почин дорог. Давай копеечку и пей до дна на здоровье! Бери мое добро.
В кустах что-то шуршит,
ОХОТНИК. Тсс... спугнешь... Замри, старый пень! (Убегает.)
ДРОВОСЕК. Экий полоумный! Вот был, а вот и нет. Ох, горе-злосчастье!..
ГОРЕ. Ну чего тебе от меня надо?
ДРОВОСЕК. Сбыть тебя надо! Вот что. Да, видно, не так-то это легко. Погоди-ка, погоди, вон еще кто-то идет, в дуду дудит. Кажись, пастух.
ГОРЕ. Может, и пастух.
Появляется Пастух.
ПАСТУХ. Не видал ли ты, дедушка, корову?
ДРОВОСЕК. Какую корову?
ПАСТУХ. Бурую.
ДРОВОСЕК. Нет, бурой не видал. А ты не купишь ли у меня топорик?
ПАСТУХ. Какой топорик?
Дровосек. Вот этот.
ПАСТУХ. Нет, этого мне не надо.
ДРОВОСЕК. Ну, так жбан с кваском холодным купи!
ПАСТУХ. Что это ты, дедушка, в дремучем лесу торговать вздумал? Шел бы на базар!
ДРОВОСЕК. Далеко идти, сынок. Ну хоть грибов кузовок возьми. Хороши грибы, молоденькие, крепенькие, один к одному... Бери мое добро...
ПАСТУХ. Грибов в бору я и сам наберу!
Из-за деревьев доносится мычание,
Ой, да это, никак, буренка моя! Вот ты где! Буренушка! Красавица! Постой, погоди! (Убегает.)
ДРОВОСЕК. Нет, уж коли не везет, так и задаром ничего не сбудешь... Все тебе помеха - то перепелка, то корова. А я бы последнюю рубаху с себя снял, кабы на нее покупщик нашелся. Ох, горе-злосчастье! Горе-злосчастье!
ГОРЕ. Да тут я, тут. Небось не убегу. Чего тебе?
ДРОВОСЕК. Ничего!.. Не зову я тебя, а только так, поминаю. К слову... А ты сколько лет помалкивала, а нынче на всякий помин отзываешься. Отвяжись от меня, постылая!
ГОРЕ. И отвяжусь. Только продай хоть нитку, хоть лычко, хоть из бороды волосок!
ДРОВОСЕК. Да разве продашь что, когда ты же мне и мешаешь, проклятая! Ну заснула бы на часок, что ли, или отвернулась - не глядела бы в мою сторону!
ГОРЕ. А и то правда. Подремлю маленько. (Зевает.) Ох, не выспалась я нынче, ведь ты мне и ночью покоя не даешь - все поминаешь, все поминаешь! Ну отдай меня, кому хочешь, куда хочешь, только, чур, - не тревожь даром, без надобности... Истомилась я с тобой! (Кладет голову на руку и засыпает.)
ДРОВОСЕК. Кажись, и вправду заснуло лихо окаянное! Храпит.
Из-за дерева выходит Купец, дюжий мужчина в картузе, новенькой суконной поддевке и щегольских сапогах.
КУПЕЦ (кричит). Э-гей! Дедушка! Не найдется ли у тебя веревочки? Постромка оборвалась, подвязать надо. Я тебе заплачу.
ДРОВОСЕК (весь дрожа). Как не быть веревочке, почтенный? Есть, есть веревочка! Только ты потише говори - тут у меня дите заснуло...
КУПЕЦ. Дите! Ну, пущай себе спит. Давай скорее веревочку - и дело с концом. Вот тебе за нее алтын денег.
ДРОВОСЕК (торопливо развязывая свою опояску). Бери мое добро (вполголоса) да горе-злосчастье в придачу!
КУПЕЦ. Что ты, дедушка, говоришь?
ДРОВОСЕК. Горе свое, родимый, поминаю. (Поднимает с земли топор.) О-о! И топорище, никак, опять выросло! Эко диво-дивное! Ну, прощайте, ваше степенство! Счастливо! (Скрывается в лесу.)
КУПЕЦ. Вот я теперь постромку-то и подвяжу!.. Да что ж это? Куда веревочка делась? Словно растаяла... И лошадей моих не слыхать! Вот напасть!.. Будто не пил ничего, а голова кругом идет и в ушах звон... И не помню, с какой стороны пришел... Неужто заплутался в лесу? Эй, дедушка! Дедушка!
Из-за кустов выходят три разбойника.
ПЕРВЫЙ РАЗБОЙНИК (огромного роста, с большой бородой). Чего горло дерешь? Тут ни дедушки, ни бабушки твоей нет.
КУПЕЦ. Здорово, милый человек!
ПЕРВЫЙ РАЗБОЙНИК. ЗдорОво, купец! Давай кошель, коли жить не надоело.
КУПЕЦ. Полно шутить, парень! Ты лошадок моих не видал?
ПЕРВЫЙ РАЗБОЙНИК. Какие там шутки. Кошель, говорю, давай. А лошадок своих не ищи - без тебя ускакали. Придется тебе в город пешочком ворочаться.
КУПЕЦ. Пешочком так пешочком... Прощай! (Поворачивается и хочет уйти путь ему преграждает Второй, разбойник. Купец отступает и сталкивается с Третьим разбойником. Тихо, почти без голоса.) Караул! Душегубы! Греха не боитесь!..
