прошедших о годах.
Взгляд у Кроки невеселый,
плачет Зюля иногда:
годы мчаться словно пчелы,
исчезая без следа.
Не успела сделать дела,
сгрызть орешков пять пудов,
как десяток пролетело
Кроказюлиных годов.
Попасла стрекоз в июле,
мох настригла у пруда -
двадцать лет быстрее пули
улетели в никуда.
На обед вздремнула малость,
так кружилась голова -
тридцать лет еще промчалось
даже вроде тридцать два.
Кроказюлины подружки
только вышли из яиц -
а глядишь — совсем старушки.
Из морщин не видно лиц.
И берет она фонарик
у морщинистых подруг,
И читает календарик
с выражением и вслух.
Нет печальнее на свете
чем листы календаря.
Помогайте взрослым, дети,
И не тратьте время зря!
Чудный остров
Однажды, дело было в Гавре,
забрел я в порт, не помню как,
и там про остров цветозавров
мне рассказал один моряк.
А там на грядках и полянах
растут… нет, водятся скорей,
десятки видов очень странных
полуцветов-полузверей.
Раскрыв прозрачный сарафанчик,
когда поднимется Норд-Ост,
взлетает птеро-одуванчик,
и ловит в воздухе стрекоз.
А чуть развеются туманы
и разойдутся облака
гиганты бронто-баклажаны
пекут на солнышке бока.
Видны пластинки стего-лавра
и вызывает интерес
опаснейший из цветозавров
ужасный, дикий фикус-рекс.
И просто сердце замирает,
когда из глубины реки
плезио-лилия всплывает
и раскрывает лепестки.
Я в путь готов собраться завтра,
и бригантину оснастить,
чтоб чудный остров цветозавров
хоть ненадолго навестить.
Сперва найдем Борнео остров,
а доплывем до этих мест, -
двенадцать румбов к Норд-Норд Осту,
а дальше точно на Зюйд-Вест.
Поскольку адрес мне известен,
туда я точно попаду.
Хотите плыть со мною вместе?
Скорей пишите. Я вас жду!
Кому чего не хватает
Под цензуру родителей
Бродит пустынею очень убогое,
Очень унылое членистоногое.
Во всей окрестности с прошлой среды
Только жара и ни капли воды.
Членистоногое молится Боженьке:
— отдало б я свою членистоноженьку
только б воды раздобыть где-нибудь,
чтоб остудить мою головогрудь.
А в бесконечной дали от пустыни
Воды морские покоятся синие.
Вдаль посмотри хоть туда, хоть сюда
Справа, и слева, и снизу вода.
Ходят холмами там волны пологие,
Прячутся в камушках головоногие,
Тихо мечтая, как в ясные дни
В небе бы славно порхали они.
А над лугами, смешные и милые,
Ловко проносятся чешуекрылые,
Каждый из них получить был бы рад,
Панцирь, и клешни, и жало и яд.
Так, от амебы до физика-гения,
Каждый желает себе улучшения,
Бабочка ль Вы, осьминог, скорпион…
Мир наш (увы!), совершенства лишен.
На поляне
.
В небе, белом как сметана,
солнца желтая печать
мы приходим на поляну
насекомых изучать.
Колоски как сотня свечек
в свете солнечном горят.
Серый маленький кузнечик
прыг да прыг — на все подряд
на тебя похож немножко
(ты ведь тоже прыгать рад!)
сзади длинненькие ножки
и — коленками назад.
Вот дугой он ноги выгнул,
и раскрылись два крыла.
Видишь: он слегка подпрыгнул
и взлетает как стрела!
И летит наверх, под тучи
звонкий треск, как будто смех:
Я кузнечик! Я прыгучий!
Я летаю лучше всех!
Как на мультик на экране
мы глядим во все глаза:
пролетает над поляной
озорная стрекоза.
Круто вверх идет спиралью,
в сторону и вниз рывком,
голубой горит эмалью,
зависая над цветком.
И кругами над поляной
продолжает свой полет.
крылья — радугой стеклянной,
тело — точно вертолет.
Вот схватили что-то ноги.
Миг один — и сразу в рот.
Средь козявок шестиногих
страшной хищницей слывет.
Вверх по ветке очень ловко,
как по трапу капитан,
божья ползает коровка,
красный в пятнышках кафтан.
Мы просили: «Дай немножко
нам, коровка, молока!»
Но она, задрав одежку,
улетела в облака.
Мы еще по травам пряным
походили босиком.
Хорошо, что есть поляны
в нашем парке городском.
Ужасный призрак
.
.
.
Урчит компьютер, будто кот,
готов играть с тобой.
Но ты запомни наперед,
что страшный призрак в нем живет
по имени «GAMES-бой»
Ужасный, словно Бармалей,
он там не просто так:
ведь он и взрослых и детей,
друзей соседей и гостей
обманывать мастак.
Глубокой ночью, как туман,
когда все спят кругом,
тихонько, словно таракан
скользит он к нам через экран
а, может, Си-Ди-ром.
Летит, садится на кровать,
туда, где голова,
и начинает нам шептать
ужасные слова.
Пока не выйдет солнца край,
до самого утра
он шепчет: «Новая игра.
Гейм овер! Новая игра!
Играй! Играй! Играй!»
Подавшись силе этих слов
GAMES-боя наглеца,
мы превращаемся в ослов
играя без конца.
Посуда грязная лежит,
не прибрана кровать
Тебя же тянет, как магнит,
играть, играть, играть.
Тебе не нужно ничего,
ни пищи, ни воды.
Страшно GAMES-боя колдовство,
и хуже нет беды.
А призрак сумрачен и зол,
и, что страшней всего,
никто решений не нашел
чтоб одолеть его.
Вот разве только папа твой
готов пожертвовать собой,
не дать тебя врагу.
С GAMES-боем ввяжется он в бой,
и успокоится GAMES-бой.
И ночью, — ни гу-гу.
.
Ослик
Солнце припекало словно печка,
на лугу синели васильки,
в небе грелись облака — овечки.
Пасся в полдень ослик у реки.
Мяли стебельки травы копытца.
Речка воды медленно несла.
Ослик подошел к реке напиться
и увидел вдруг в воде осла.
И сказал тому, в воде, с досадой:
"Здесь моя, а не твоя вода.
Не смотри в упор ослиным взглядом,
я первей тебя пришел сюда!"
Но осел из речки, к сожаленью,
лишь глядел да головой кивал.
Ослик наш не знал про отраженья,
очень рассердился и сказал:
"Да не нужно мне такого братца!
Не хочу устраивать скандал.
Жаль, мне мама запретила драться,
а не то бы я тебе задал!"
Отойдя пониже по теченью,
ослик снова к речке подошел
и опять увидел с удивленьем,
что из под воды глядит осел.
Удивился ослик: "Что за чудо?
Ты зачем сюда теперь пришел?
Все равно с тобой я пить не буду.
Ты плохой, неправильный осёл!"
Вдоль реки бежал, вздыхая тяжко,
видел каждый раз в воде осла.
Умер бы от жажды он, бедняжка,
если б
