мама, к счастью, не пришла.
Всем ребятам заявляю прямо
от слона до львенка и щенка:
тот, кто глупый — тот всегда упрямый
А упрямый глуп наверняка.
И еще, прошу вас, как ни странно:
"В будущем, во избежанье зла,
Воду лучше пейте из стакана.
В нем-то точно не видать осла".
Дикобраз
Совсем не дикий дикобраз
Ведь, что ни говори,
есть в нашей школе в десять раз
ужасней дикари.
Ему не дали ничего:
клыков, копыт, рогов.
Иголок много у него,
Но меньше, чем врагов.
Да знай хоть сотню умных книг,
Закончи институт,
утратишь бдительность — и вмиг
с иголками сожрут!
Но он и не читает книг.
Когда же есть и пить?
Ведь дикобраз — совсем не дик!
Он просто хочет жить.
Скорпионы
Над пустыней небо синее,
над пустыней в полдень — ад.
Путешествует пустынею
скорпионий детский сад.
Шевельнется пыль дорожная,
тень мелькнет среди камней, -
это мама осторожная
носит деток на спине.
А детишки скорпиончики
как туристы-ездоки,
Едут весело в вагончике
на экскурсию в пески.
Происшествий не случается
(метод выверен и прост),
ведь над детками качается
очень грозный мамин хвост.
Над песками раскаленными
миражи воды дрожат
Только ножки скорпионные
тихо в камушках шуршат.
Пусть и дальше соблюдается
это правило всегда:
Всем детишкам полагается
безопасная езда.
Тушканчик
Налей мне чаю в пиалу́, чайханщик!
Такой жары не помню я давно!
Вон, видишь, по песку бежит тушканчик,
хотя, тебе, я знаю, все равно.
А он живет считай что рядом с нами,
Вон там, в степи. И часто так бежит,
и в знойном воздухе почти как знамя
забавный хвостик с кисточкой дрожит.
И дома ждут его жена и дети,
ремонт, еда, и не дорытый ход,
но дела нету никому на свете
до маленьких тушканчика забот.
А жизнь уходит, как это ни горько,
седая старость ближе с каждым днем.
И лишь один, с высот взирая зорко,
огромный ястреб думает о нем!
Сказка про ворона
(Под цензуру родителей)
.
1
Причины не могу понять я,
но с давних пор твердит народ:
всегда сбываются проклятья
на царский насланные род.
Я расскажу вам, как умею,
не хвастаясь заране зря,
про Ваню, сына Еремея,
Давно забытого царя.
Царь с детства рос в любви и холе,
да был охоч на озорство.
Спалил крестьянке как-то поле,
за что та прокляла его.
Лишь позже, в тяжкую годину,
царь вспомнил: крикнула ему
"Заплачешь о потере сына,
как я по полю моему!"
И царь судьбы подвластен знакам.
А всё ль исполниться? Как знать…
Но хватит присказки, однако.
Пора и сказку начинать.
2
Закрывшись от прислуги в спальной
в своем золоченом дворце,
царь Еремей сидел печально
с унылой миной на лице.
А у дверей, держа пищали,
при бородах и при усах
но с тем же образом печали
стрельцы стояли на часах.
Который день царю не спится,
со стражей стал он крут и груб:
уж третья тянется седмица,-
болит несносно царский зуб.
Объявлено в газетах местных,
но не помог никто, увы!
Десяток лекарей известных
уже лишились головы.
И вдруг приходит, как из сказки
старик с котомкой за спиной,
в медвежьей шкуре с опояской,
и с бородой в сажень длиной.
Застыли стольники в оскале,
да, излучая благодать,
его в палаты пропускали
(зачаровал их дед, видать)
Проходит молча мимо стражи,
стрельцы воротят прочь носы
молчат постельничьи, и даже
попрятались под лавки псы.
Сев перед ложем на тряпицу,
дед, бородищу теребя,
ворчит: "А сможешь расплатиться
коль от болей спасу тебя?
Учти, "полцарства" мне не надо,
но побожишься наперед:
в котомке унесу награду.
Божись, и боль тотчас уйдет!"
И Еремей божится сразу:
"Да хоть венец с меня сними,
бери все злато, все алмазы,
но боль проклятую уйми!"
А вот лекарством или чудом
колдун царя от боли спас,
секрета раскрывать не буду.
Да и не знаю в этот раз.
Вот возглашает царь прилюдно:
мол, царским словом и божбой
что пожелает лекарь чудный,
в котомке унесет с собой.
Тут настежь двери все открыты,
в палаты двинулся старик.
Чу — конь у ставен бьет копытом,
а по дворцу несется крик.
Бегут стрельцы к царю в покои,
дворяне по полу ползут.
Царь удивился: "Что такое?
да что за ценность взял он, плут?"
А доложили — царь со стоном
все бармы на себе порвал,
у аналоя бил поклоны
и все к Всевышнему взывал.
Шептал сквозь слезы он негромко:
"Как обманул, смердящий пес!
Старик царевича в котомке,
как кошку, из дворца унес!"
3
Пусть царь в кручине слезы точит,
А мы — вослед за колдуном.
Вот скачет он под кровом ночи
вдоль деревень, объятых сном.
Луна пятном блестит немытым,
а ветер ели гнёт, сердит.
Вот высек искры конь копытом,
и вот по воздуху летит.
А лес качается скрипуче,
И от людей скрывает мгла
как выше сосен, ниже тучи
Колдун несется, что стрела.
Он явно рад своей удаче,
и по душе ему полет.
Царевич в сумке тихо плачет,
Колдун же весело поет:
.
ПЕСНЯ КОЛДУНА
Отберу судьбу-удачу,
обману, оболгу.
В черных тучах месяц спрячу
и в арбу запрягу.
Под копыта ночь течет
и огонь в груди печет.
Звезды, тучи да луна -
вот друзья колдуна.
Слава, почести, богатство
колдуну ни к чему.
Тайной властью наслаждаться
черный дух велит ему.
Черный лес впереди,
а огонь жжет в груди.
Черный бор, тишина -
вот жильё колдуна.
За минуты тайной власти
я плачу огнем в груди.
Мне покоя нет и счастья,
и никто добра не жди!
Под седлом черный конь,
а в душе горит огонь.
Пламя, ад, Сатана-
вот семья колдуна.
Я людишек в жаб зеленых
превращу, не снесу.
Только совы да вороны
будут в черном жить лесу.
Ночь со мной говорит
и огонь в душе горит.
Ни покоя, ни сна -
вот судьба колдуна.
.
4
Дни за неделями послушно
Летят, как листья на ветру.
Десятый год уже Ванюша
Живет в избе, в сыром бору.
Сперва малец
