что я здорова и все?”
“Маргарет..”
“Чем же он тогда отличается от других, таких же знатоков чужих жизней?” Не выдержала я.
“С ним у тебя есть шанс на нормальную жизнь…”
“А.. без него?”
“А без него твои родители отправят тебя в Швейцарию. Они ненавидят меня и запретят видеться с тобой. Ты чуть не погибла из-за меня, думаешь, я этого не понимаю? Я даже не смог тебя спасти…”
“С чего ты взял, что они тебя ненавидят?”
“Дэн рассказал все Итану…”
К горлу подступил ком. Я перевернула ладонь и сцепила наши пальцы. Вокруг стало как-то тихо и хмуро. В один миг я перестала чувствовать себя, но ничего ему не сказала, просто промолчала. Наклонив голову набок, я оперлась щекой себе на плечо. Указательный палец скользнул по запястью Оскара, поднялся выше, еще выше. Я провела кончиком по шее, уху, сделала какой-то узор, спустилась по щеке к губам и запустила всю руку в мягкие пепельно-русые волосы. Я наклонилась, чтобы поцеловать Оскара, но у меня зазвонил телефон. Это была мама. Я шмыгнула носом и задумалась, Оскар не отпускал моей руки. Я, будто, должна была сделать какой-то важный выбор. Решить то, от чего будет зависеть моя жизнь. Выбрать из двух семей, из двух миров… Я оторвала взгляд от экрана. В дверях стоял Мистер Грин, видимо, он вернулся, чтобы что-то сказать. Оскар прикусил нижнюю губу и нахмурил печально брови. Телефон продолжал вибрировать.
“Ответь,” неожиданно произнес Оскар.
“Ты заставляешь меня выбирать между семьей и тобой…” Я закусила щеку.
“Я заставляю тебя быть счастливой.”
Оставив нежный поцелуй на большом пальце, Оскар поднялся на ноги и, сделав дяде какой-то жест, вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Я смахнула звонок.
“Мам, со мной все хорошо…”
Зачем-то обхватив телефон обеими руками, я закрыла глаза и тихо прошептала дрожащим голосом. Слезы стекали по щекам и шее.
“Прости меня, мамочка…” Мне требовалось время, чтобы говорить дальше. “Я в центре, я буду здесь лечиться, прошу, не волнуйся, ладно?” Я улыбалась сквозь слезы. “Мамочка, что ты такое говоришь? Я очень тебя люблю, правда..! Ма-а-ам… Я скоро вернусь, слышишь? Обещаю.”
Я медленно легла на постель и повернулась набок. Левый глаз сильно щипало от слез. Я слышала в трубке тревожный и сломленный голос мамы. Я знала, что она хотела, чтобы я вернулась, но она понимала, что я этого не сделаю, что меня нельзя переубедить. К тому же, это было обычным лечением. Я слышала ее голос и с каждым словом мне становилось все труднее его слышать, мое сердце разрывалось от боли, которую я ей доставляла. Но так было бы лучше, проще. Она была против того, чтобы я жила с Оскаром и, тем более, лечилась с ним, но я хотела этого. Она прошептала мне все самые главные и важные слова. Еще некоторое время мы молчали. Сбросив трубку, я легла на живот, оставив под щекой на одеяле мокрый след.
Глава 30
“Мисс Коннор, я буду обращаться официально, чтобы наше лечение проходило максимально продуктивно. Вас сейчас что-то беспокоит? Может быть, есть какие-то мысли, которыми вы бы хотели со мной поделиться? Чем вы занимаетесь?”
Я сидела в широком оливковом кресле с деревянными подлокотниками и синей подушкой на коленях. Я сидела, забравшись с ногами и откинув голову назад. На мне был пудровый длинный свитер и темно-серые штаны на манжете снизу. В последнее время мое настроение менялось со страшной скоростью. Я стала замечать, что с каждым днем я все больше грустила и отказывалась что-либо делать. Ела я в комнате и только на ужин спускалась вниз, телефон я не включала, он разрядился несколько дней назад. А чтобы позвонить маме ходила в коридор к общему телефону. Оскар всегда был со мной, постоянно. Он носил мне кофе по утрам, покупал булочки с кокосом, книги, привез iPad и перо, бумагу, канцелярский нож. Но я ничем не интересовалась, хотя, ощущала в себе желание что-то делать. У меня стали появляться очень странные привычки: я переводила все португальские стихи на английский и записывала в оранжевый блокнот; в темно-розовом я рисовала динозавриков и абстрактные рисунки; в бежевом – записывала рецепты европейских кухонь. Это были нестандартные, а, главное, совершенно бесполезные занятия. Мне они не нравились, но я занималась ими целыми днями. Если я не спала ночью, то уходила в холл и сидела там, пока Оскар спал, укутавшись в одеяло.
“Мне нечего сказать.”
“Какие у вас отношения с Оскаром?”
“Вы спрашиваете как доктор или как его дядя?”
“Исключительно как доктор. Ведь, отношения с ним стали причиной того, что вы сделали.”
“С чего вы взяли, что во всем виноваты наши с ним отношения?”
“Разве, была другая причина?”
Я замолчала. В самом деле, я даже не задумывалась о том, почему слетела со скалы. Я не планировала этого до самого момента, пока не спустилась в запретную огороженную зону, я ехала посмотреть на океан и дать волю своим чувствам.
“Мисс Коннор, я задам вам два простых вопроса. После какой мысли вы решили спрыгнуть и что стало причиной той мысли?” Мистер Грин что-то записал в блокноте.
“Я.. я не знаю, я не думала о том, что сделала,”– я отложила подушку, скрестила ноги и включилась в разговор. “У Оскара есть неродной брат, у них плохие отношения. Его зовут Алекс, и он пытался меня…” Я сглотнула. “Оскар увидел это и подумал, что я ему изменяла, но это не так.”
“Какой из этих моментов стал ключевым?”
“Никакой… Точнее, второй, конечно. Знаете, он даже не стал ничего говорить и выяснять, он сделал вид, что не знал меня и… Я благодарна ему за уважение, которое он проявил и продолжает проявлять ко мне, понимаете? Он винит себя, что все случилось из-за него, что он не спас меня, не был со мной, что сглупил и не ударил Алекса на той выставке. Но он ни в чем не виноват..!”
“Мисс Коннор, вы любите Оскара?”
“Да.”
Я ответила после недолгой паузы и откинулась на спинку кресла. Наверное, за 15 минут я произнесла слов больше, чем за последние дни. Мистер Грин непрерывно что-то писал, видимо, мои слова. Он внимательно смотрел в блокнот, временами поправляя очки.
“Мистер Грин, мне нужно идти, простите, мы можем продолжить в другой раз?” Я схватилась за подлокотники.
“Все в порядке?”
“Да! Я могу идти?”
“Конечно…” Он ничего не понял.
Я вскочила и быстрым шагом покинула кабинет. Когда никто не видел, я пробегала мимо комнат, палат, кабинетов. Мне срочно нужно было найти Оскара. Я открыла ключом дверь и вбежала в комнату. Горел свет, шторы были слегка раздвинуты. Я оглянулась, никогда не чувствовала себя здесь так уютно, как в этот
