Ознакомительная версия.
Мы направились в сторону парка. По дороге я продолжала восхищаться:
– Надо же, лет сто снегиря не видела! Нет, правда, даже не помню когда. Последний раз в младших классах, наверное. Это добрый знак! – вдруг осенило меня.
– Что-то тебя сегодня колбасит, – с подозрением покосилась подруга. – С утра полное уныние, в обед – радости полные штаны. Не заболела?
– Да нет, все нормально, – слегка поостыла я.
Ее слова заставили меня мысленно вернуться на несколько часов назад, я прислушалась к себе и с удивлением осознала – тоска и сожаление отступили. Я не могла понять, чем объясняется неожиданное просветление, но была чрезвычайно довольна этим несвойственным мне состоянием.
Правда, радость померкла, едва мы прибыли к месту назначения – воротам у входа в парк, где нас поджидала монументальная Ксения.
– Сделайте кружок для разминочки, – объявила она, когда класс собрался в полном составе. – А потом бежим кросс на время – девочки три километра, мальчики пять.
– Зачем еще разминка? – недовольно зашумели все. – Давайте сразу кросс!
– Сразу нельзя, – авторитетно заявила физкультурница. – Сначала надо размяться. Иначе как кросс побежите?
Ответ лежал на поверхности – точно так же, разумеется! – но объяснять Ксении очевидное бессмысленно, со своей колокольни ей, безусловно, виднее. И мы, возмущенно ворча, побежали кружок для разминочки, глупо тратя драгоценные силы впустую.
Впрочем, злилась я недолго – как ни хорошо было у нас во дворе, в парке оказалось еще лучше: деревья красивее, снег белее, сугробы выше. Притом к катанию на лыжах – в отличие от остальных физкультурных жанров – я никакого отвращения не испытывала, этот процесс мне даже нравился. Стояла я на них – не в пример конькам – вполне сносно, да и особых умений тут не требовалось: знай себе передвигай по очереди лыжи да палки, не заморачиваясь сохранением равновесия.
Кросс на три километра меня не очень пугал – да, тяжеловато, но никакого сравнения с бегом! Там я двухкилометровой пробежки обреченно ждала как кары небесной, уставала до радужных кругов перед глазами и остаток дня мрачно приходила в себя, время от времени инстинктивно хватая воздух открытым ртом.
Разминочный круг я проехала с удовольствием, не испортил настроения даже Ерохин, со всей дури завопивший прямо у меня над ухом:
– Лыжню!
Пропустив чокнутого лыжника вперед, я спокойно поехала дальше, следя за тем, чтобы сильно не отставать от наших девчонок – а то потом меньше времени останется на отдых.
Мы быстро вернулись к исходной точке и перевели дух после «разминочки». Ксения взяла в руки секундомер и торжественно скомандовала:
– На старт, внимание, марш!
И мы стартанули теперь уже по-настоящему. Скорость я благоразумно не увеличивала – иначе не хватит сил на финишный рывок! – но и тащиться нога за ногу, попутно болтая с подружкой, как делали некоторые наши девчонки, тоже не стала. Просто размеренно двигалась вперед в среднем темпе по большому кругу – к счастью, трехкилометровый маршрут состоял не из нескольких маленьких кружков, а одного длинного, захватывавшего самые отдаленные, мало посещаемые окраины парка, и ехать было нескучно.
Часть пути пролегала по заросшему участку, больше напоминавшему лес – с обеих сторон на лыжню склонялись ветки ольхи, украшенные симпатичными шишечками, а за ними мохнатой стеной вставали роскошные ели, каждая из которых могла бы украсить в Новый год любую городскую площадь. Солнечный свет сквозь густые еловые лапы не проникал, и здесь было темно и сумрачно.
Именно в таком романтическом месте я неожиданно очутилась одна – записные спортсменки целенаправленно ушли вперед, а лентяйки вяло колыхались где-то сзади. Мне стало жутко и радостно одновременно, словно я перенеслась в сказку и сейчас случится какое-нибудь чудо: скажем, выйдет из-за ближайшего дерева фавн Тумнус, как в «Хрониках Нарнии», или вылетят навстречу лесные эльфы на своих прекрасных быстроногих скакунах…
Сзади раздался недовольный крик:
– Эй, ты, лыжню!
Поморщившись – надо было испортить такой момент! – я сошла в снег, немедленно провалившись в него по самые носки, и даже не стала оборачиваться, чтобы не удостаивать грубияна излишним вниманием. Услышав размеренное шарканье лыж и шумное дыхание, я невольно поежилась, испытывая непреодолимое желание оглянуться, но все же удержалась, надеясь, что лыжник-хам быстро минует меня и скроется из виду.
Однако, поравнявшись со мной, он неожиданно остановился, и я похолодела – что ему еще от меня надо? И наших, как назло, рядом никого…
– А, это ты, – вдруг услышала я знакомый голос, все-таки обернулась и с изумлением узрела Дениса.
То вообще не встречались во время уроков, то второй раз за день, с досадой успела подумать я, совсем не радуясь его появлению. Только немного успокоилась и перестала переживать, как на тебе – эта песня хороша, начинай сначала!
– Что встал, проезжай давай, – невежливо проворчала я, тоже решив с ним не церемониться.
Однако Денис почему-то не спешил уезжать:
– А поздороваться?
– Ты со мной в школе не поздоровался, – буркнула я.
– Ну привет.
– Виделись уже, – не сдавалась я.
– Ты чего такая?
– Какая?
– Какая-то не такая, – усмехнулся он, явно получая удовольствие от этого бредового диалога, что злило меня еще больше.
– Слушай, я спешу, мы кросс сдаем на время, – удачно вспомнила я и сделала попытку вернуться на лыжню, однако он меня не пустил.
– Ты что? – возмутилась я. – Хочешь, чтобы я кросс не сдала?
– Я же не боюсь кросс не сдать!
– А я за тебя и не волнуюсь, – парировала я. – Ты же у нас великий спортсмен на все руки, то есть ноги – и хоккеист, и фигурист, и лыжник! Тебе, наверное, и так оценки по физре ставят за красивые глаза!
– Если бы! – хмыкнул Денис. – Бегаю как все.
– Ну и бегай себе, – я снова попыталась поставить лыжу на проложенную колею, но он придержал меня за рукав:
– Да подожди ты!
Я беспомощно оглянулась, словно надеясь на помощь одноклассников, но рядом по-прежнему никого не наблюдалось. Я порадовалась, что никто не видит меня в пикантной ситуации, и подняла глаза:
– Ну что тебе?
– А вот что, – ответил Денис, приподнял мой подбородок рукой в колючей шерстяной варежке и, наклонившись, поцеловал.
То ли от холода, то ли от страха я не ощутила поцелуя и брякнула первое пришедшее в голову:
– Бабушка вязала?
– Что? – обалдело переспросил он.
– Варежки бабушка вязала?
– А… да.
– Мне тоже, и еще носки, – не в кассу похвасталась я, чувствуя, что меня несет куда-то не в ту степь.
И в этот драматический момент послышался молодецкий крик:
– Лыжню!
За деревьями замелькали знакомые куртки – приближались мои однокласснички, провалявшие дурака на старте и теперь спешно наверстывавшие упущенное время.
– Поехали скорее, увидят! – прошипела я, отталкиваясь от Дениса и еще глубже проваливаясь в снег – я по-прежнему торчала на обочине.
– Пусть видят, – ухмыльнулся он, снова наклоняясь ко мне.
Я замахнулась на него палкой, осознавая, как по-дурацки выгляжу. Денис, усмехнувшись, легко оттолкнулся и через секунду скрылся из вида. Я осталась на месте, ошарашенно глядя ему вслед, и тут из-за деревьев с шумом выкатились наши парни с Ерохиным в первых рядах.
– Что зависла, Елина? – в своей неподражаемой манере поприветствовал меня он. – Может, подтолкнуть?
Я сердито отмахнулась от него. Парни пронеслись мимо, и только тогда я, убедившись, что сзади никого нет, осторожно встала на лыжню, вытряхнула набившийся в бабушкины носки снег и поехала вперед. Результаты кросса меня сейчас волновали в последнюю очередь.
Глава 6
Крепостной во временное пользование
Уроки наконец-то кончились, торопиться было некуда, и мы с Ленкой брели домой нога за ногу. Я, конечно, не чувствовала себя выброшенным на берег дельфином, как после бега, но усталость все же ощущалась, и нельзя сказать, что очень приятная. Кроме того, я, естественно, не смогла так мастерски связать лыжи, как дедушка, и периодически с раздражением подхватывала разваливающуюся вязанку.
– Ты чего в лесу застряла? – поинтересовалась Ленка.
К моему несказанному удивлению, я с трудом, но уложилась в нижнюю границу норматива, однако мое долгое отсутствие не могло не остаться незамеченным. Мне ни с кем не хотелось делиться тем, что произошло, однако это было бы предательством по отношению к подруге после того, как я проныла ей все уши на тему своих душераздирающих отношений с Денисом. Поэтому я вкратце пересказала основную канву, опустив, естественно, момент поцелуя – это было настолько нереально, что теперь даже я сомневалась, случился ли он на самом деле.
– Вот видишь, – философски заметила она. – А ты переживала.
– Что изменилось? – уныло отозвалась я.
Ознакомительная версия.
