были заколочены. Бабушка попросила об этом заранее, чтобы вновь не травмировать мою уже расшатанную психику. Вновь увидеть их бездыханные тела – значит признать себя чертовой мазохисткой 4, отчаянно жаждущей новой порции боли, чтобы получить кайф. Бабушка отправилась вместе со мной к каждой яме по очереди, чтобы кинуть горсть земли и просила меня о том же, но меня охватил такой ступор, что мне хотелось поскорее сбежать с кладбища, навсегда покинуть это «мертвое», лишенное жизни место, где-нибудь спрятаться и все забыть.
Не прошеные слезы прорвались сквозь защиту и все-таки увлажнили мои щеки. Терпение могло лопнуть в любую секунду, и тогда бы я уже точно не смогла сдержать истерику. Внутри все настолько кричало и бушевало от бурлящей скорби и боли, что сдерживать эти эмоции внутри себя – еще одно испытание за сегодняшний день.
После окончания похорон, каждый из присутствующих лично подошел ко мне и выразил глубочайшие соболезнования, даже оставили, некоторые из них, визитку с номером своего телефона, если вдруг мне нужна будет какая-то помощь. Двуличность классная штука, но меня сейчас мало заботило это, мне просто было противно от всех них. Бабушка вернула меня в больницу, а сама отправилась домой, чтобы отдохнуть, чего и мне желала.
– Не скучай, я вернусь, как только смогу, поспи хоть немного, а то совсем бледная ходишь, и да, покушай хоть что-то, так сильно похудела, кожа да кости, – бабуля дождалась от меня одобрительного жеста головой и поспешила на выход. Я прекрасно понимаю, что она безумно устала возиться со мной, но я об этом даже не просила. Нажав кнопку вызова, я потребовала, чтобы мне вкололи обезболивающее, бок опять немного тянуло, и дали снотворного. Таблетки на удивление быстро подействовали. Боль постепенно отступила, уступая местотревожному сну.
***
Выписка и возвращение домой подействовали, как обезболивающее, тоже на время. Мы расстались с бабушкой прямо возле больницы, я предпочла остаться у себя дома и побыть наедине с самой собой. Бабуля не стала мне препятствовать, и пошла навстречу. Почти месяц я провела в абсолютно белых стенах больницы. Жуткий запах препаратов и хлорки будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь.
Дома оказалось пусто. Стояла звенящая в ушах пустота. Звук моих шагов эхом отражался от темных стен здания. Повсюду стояли фото, куча фотографий, напоминающих о счастливом прошлом. У меня не хватило сил посмотреть в их сторону. Я сразу же поспешила отправиться в свою спальню. Букет цветов, подаренных мне на 1 сентября папой, уже совсем засох, листья отпали, потихоньку превращаясь в прах. Какая ирония, рано или поздно мы вот так же завянем, и кто-нибудь из наших родных развеет наш прах по ветру или навсегда поместит в заточение под землю. Во время того, как я пыталась выстроить в голове последовательность собственной иронии, об мои ноги терлось что-то маленькое и пушистое. Я опустила голову вниз и увидела Шоколадку. Маленький комочек тихонько мурлыкал, пачкая мои черные джинсы своей шерстью. Я так была занята собой и своими мыслями, что совсем забыла о своем питомце.
– Кто тут у нас такой маленький, – я взяла Шоколадку на руки, прижала к груди и легла на кровать. – Ты скучала?! Я да, прости, что оставила одну, – маленькими лапками она прошлась вдоль моей груди, затем еще и еще, и наконец, улеглась на животе. В пустой комнате раздалось тихое мурлыканье, под которое я уснула вместе с крошкой.
Дикая паника охватывает меня быстрее и быстрее, вспышка света ослепляет глаза, а в левый бок приходится сильный удар. Я поворачиваю голову вправо, пытаюсь сфокусировать свое зрение на малышке, но там никого. Салон автомобиля совершенно пуст. Лишь только в лучах света от фар я успеваю различить человеческий силуэт, отдаляющийся от окна нашей машины. Я хотела выбраться из машины и догнать его, узнать кто он такой, но проснулась.
Мой мобильный буквально был готов взорваться от входящих звонков. Шоколадка лежала на самом краю постели. Вытерев рукавом кофты мокрый, от холодного пота, лоб, я все-таки дотянулась до телефона и ответила на звонок.
– Господи, неужели ты ответила, я думала, что с тобой что-то случилось, – на другом конце провода кричала Вероника. – Почему ты не брала трубку? Все хорошо? – Подруга так быстро тараторила, что половина ее вопросов просто вылетела из головы мгновенно.
– Ты чего так тараторишь? И давай чуточку тише, голова болит, – в трубке послышался тяжелый вздох. – Со мной все хорошо, просто решила подремать.
– Точно все хорошо? Я совершенно не узнаю твой голос, может мне приехать? – Действительно, голосовые связки чуточку болели от частых истерик, поэтому я с трудом могла шевелить языком.
– Нет, не нужно приезжать, все нормально. Я сейчас буду занята, нужносделать уборку, пока дом окончательно не поглотила пыль, – нервно хихикнув, Рони откашлялась.
– Хорошо, ты звони, если что понадобится, ты же знаешь, я помогу. Да, еще, хотя бы напиши Илье, он жутко переживает за тебя. Люблю тебя.
– Хорошо, да я знаю. Конечно. – Односложные ответы, да уж, другого от себя я и не ожидала.
– Сень, ты вернешься на учебу? – Я чувствовала, как нервничала подруга и поэтому решила ее приободрить.
– Да, конечно, уже соскучилась по учебникам и сочинениям. – Вышло вяло, но лучше, чем ничего.
– Это уж точно, тогда увидимся завтра, пока.
Телефон замолчал прежде, чем я бы ответила. Мне совсем не хотелось сейчас возвращаться в школу и жить обычной жизнью, как раньше, но в таких случаях мама всегда велела мне двигаться дальше и не зацикливаться на проблемах. Теперь меня ждала уборка, из колонок зазвучала громкая танцевальная музыка, а Шоколадка прибежала на шум, чтобы посмотреть, что интересного происходит в гостиной первого этажа. Я смогла отыскать пылесос, ведро, швабру и пару перчаток. Осмотрела фронт предстоящей работы и принялась за уборку – очищая мозги от навязчивых мыслей о моем возвращении в школу.
Беспокойство не устраняет завтрашних проблем, но забирает сегодняшний покой
Снова и снова меня мучил один и тот же кошмар. Я нахожусь в салоне нашего автомобиля. Приступы боли ощущались, как наяву, все тот же бешеный стук сердца, сбивчивое дыхание. Я тревожно, будто в поисках поддержки оглядывалась по сторонам, когда увидела силуэт. Неизвестный мне человек поспешно удалялся от машины в лучах света от фар. Я пыталась кричать, чтобы остановить его, спросить, кто он и что здесь делает, но на этом кошмар прерывается. Холодный пот собрался маленькими капельками на лбу, а глаза щипало от выступивших слез. Слишком много
