выносивший, когда брат затрагивал деликатную тему его отношений с Аннет.
— Совершенно не нарываюсь. А даже если бы и нарывался, тебе все равно бы это не удалось.
И, вскочив на ноги, насмешник кинулся прочь. Фрэнк устремился следом, но все попытки поймать наглый нос брата, столь беспардонно подтрунивавшего над ним и его возлюбленной, пока ни к чему не приводили.
— Мальчики! Мальчики! Только не в гостиной! — взмолилась миссис Мино. Она предоставляла сыновьям самостоятельно решать возникавшие между ними конфликты, однако боялась за судьбу своего любимого рояля, вокруг которого те в данный момент и носились.
Четыре крепких ботинка прогрохотали по холлу, влетели в кухню, где их начала подбадривать на дальнейшие подвиги толстая кухарка, а служанка Мэри попыталась задержать Фрэнка, пока Джек уже на всех парах вылетал в сад. Маневр не удался. Фрэнк, с ловкостью поднырнув под руку Мэри, продолжил погоню. Великолепное состязание на открытом воздухе! Оба ведь были прекрасными бегунами, а оказавшись на пьянящем весеннем воздухе, они стали носиться по всей территории сада, словно два выпущенных из загона резвых жеребенка: перепрыгивать через заборы, с ловкостью огибать углы, лавировать между стволами деревьев и вихрем носиться по широким дорожкам.
Подвела Джека его еще не до конца восстановившаяся нога. Колено начало ныть. Дыхание сбилось. Почувствовав близкую угрозу для собственного носа, Джек уже собирался по возможности достойно сдаться на милость победителя, когда между ним и Фрэнком вдруг, откуда ни возьмись, на дорожку выскочил старый бродяга-кролик Банни и, крайне взволнованный развернувшимся состязанием, принялся высоко подпрыгивать и дрыгать задними лапами. Фрэнк, боясь наступить на него, отскочил с дорожки в сторону. Трюки кролика вызвали у него приступ хохота. Темп погони сбился, и Джек, естественно, своего шанса не упустил. Миг — и, ворвавшись в дом через черный ход, он смерчем взвился по лестнице на второй этаж, где надежную защиту от посягательств Фрэнка его носу предоставила Птичья комната, потому что любые потасовки в ней были категорически запрещены.
Несколькими минутами позже, сцепив мизинцы, братья восстановили дипломатические отношения, а затем плюхнулись на стулья перевести дух.
— Сегодня доктор разрешил мне целый час посидеть на террасе, — сообщила им Джилл, до этого с интересом наблюдавшая через окно за событиями в саду. — Сможете перед уходом в школу спустить меня вниз? С вами мне будет совсем не страшно, — добавила она тоном, каким обычно говорят о далеких и заманчивых, но полных опасностей путешествиях.
— Разумеется, сможем. Вперед, принцесса, — откликнулся Джек, радуясь, что девочке с каждым днем становилось все лучше.
На скрещенных стульчиком руках братьев она была тут же доставлена вниз и устроена на террасе, где отблагодарила Фрэнка, закрепив ему в петлицу цветочек, не сомневаясь при этом, что совсем скоро ее дар перейдет в руки некой юной особы, на встречу с которой тот спешно и удалился.
Джек рассказал Джилл про Боба, поручил ей работу над «Наблюдателем», поцеловал на прощание маму и, весело насвистывая, направился вдоль по улице с видом беззаботного холостяка, внимание которого не отвлекает прелестная спутница, а потому он волен идти размашистым шагом, думать о чем угодно и приветствовать радостными улыбками каждого, кто повстречается ему на пути.
В полдень Джилл и семейство Мино взялись за газету, которая вобрала в себя вырезки из статей, опубликованных в других газетах, о пользе воздержания плюс несколько анекдотов, высмеивающих пьянство, стихотворение на эту же тему, поучительный рассказ и небольшую статью, написанную коллективом редакторов. Трудились дружно и слаженно. И, как всегда в таких случаях, справились с работой быстро. Оставалось только переписать выпуск набело. С этим обещала к вечеру разобраться Джилл, так что у мальчиков в результате даже осталось время на игру в футбол, от которой они всегда получали огромное удовольствие.
После матча команда уселась передохнуть на заборе, и Гас объявил:
— Дядя Фрэнк пообещал нам дать сегодня повозку для сена, чтобы мы могли покататься на ней, когда свечереет. А потом соберемся у меня дома, поиграем в игры.
— Я не смогу, — с сожалением сказал Фрэнк.
— Общество воздержания, — еще более расстроенным голосом подхватил Джек.
Катания на этой повозке всегда проходили очень весело. Оба брата с радостью промчались бы с ветерком нынешним вечером вместе с друзьями по озаренным полной луной окрестностям Хармони-Виллидж. А уж вечеринка в доме Гаса тем более сулила множество потрясающих развлечений.
— Эх, жаль, я не сообразил вовремя, что сегодня вторник, — угрюмо произнес последний. — Теперь-то переносить уже поздно. Все остальные настроились на сегодня. Может, вам лучше пропустить заседание и тоже прийти? — Сам Гас в Общество воздержания пока не вступил и очень сожалел, что он не увидится вечером с двумя самыми близкими своими друзьями.
— Ну, один раз, наверное, можно было бы пропустить, — заколебался Джек.
— Мне лично нельзя, и я не сделаю этого. Если мы не предложим кандидатуру Боба, то кто, интересно, за нас это сделает? — повернулся Фрэнк к брату. — Нельзя его разочаровывать. Тем более в тот момент, когда он захотел к нам присоединиться. — И Фрэнк решительно спрыгнул с забора, словно гнал от себя таким образом остатки сомнений.
— Да, и Эд тоже просил нас обязательно поддержать Боба, — в свою очередь спохватился Джек. — Нет, Гас, увы, мы никак не сможем присоединиться к вам. Настоящие тамплиеры никогда не увиливают от исполнения своего долга. — И, стараясь не думать, как соблазнительно было бы пронестись теплым вечером вниз с холма, а затем по широкой долине, он следом за старшим братом спрыгнул на землю.
А потом, попрощавшись с Гасом, оба мальчика твердой походкой двинулись прочь.
— Может, все же придете, ребята? Будет весело, — крикнул им вслед оставшийся на заборе друг.
— Нет, — ответили хором братья, на собственном опыте познавая, как тяжело иногда бывает идти даже на самые незначительные жертвы во имя верности общему делу.
А дома их ожидала награда. Своим посещением миссис Мино удостоил приехавший в Соединенные Штаты из Англии замечательнейший и известнейший человек, мистер Чонси, который знавал когда-то их покойного дедушку и до сих пор оставался почетным другом семьи. Мальчики обожали слушать его рассказы, ведь он был не только знаменитым священником, но и активным реформатором, чьи истории о проводимой им по всему миру работе, об отважных мужчинах и женщинах, жаждущих перемен к лучшему и не жалеющих для этого собственных сил, звучали как вдохновляющая на подвиги прекрасная музыка.
Желая показать своему гостю, что они тоже хоть пока и в малой степени, но все же причастны к проводимой им работе, Фрэнк и Джек рассказали мистеру Чонси о деятельности их общества. Начали они
