А поезд мчался все быстрее и быстрее…
НИЧЕГО НЕ ПОЙМЕШЬ!…
Алешка повернул ко мне бледное лицо. В глазах его даже не один, а с десяток вопросов. Где машинист? Где проводница? Где начальник поезда? Что случилось? И главное: что делать?
Я не успел ответить. Да и что тут ответишь? Надо к папе бежать…
Но Алешка вдруг решительно шагнул вперед и решительно сел в кресло машиниста. Оглянулся на меня, будто ждал поддержки.
– Не смей! - выкрикнул я. - Поезд угробишь!
– Он сам угробится, - холодно прозвучало в ответ, - если его не остановить.
И Алешка взялся за какую-то штуку, похожую на половинку штурвала. И стал эту половинку медленно и плавно, даже как-то бережно вращать влево.
И вдруг я почувствовал, что громада состава послушно повинуется его детским рукам - поезд стал замедлять ход.
Алешка с облегчением вздохнул, потянул какой-то рычаг, нажал какую-то кнопку. Послышался нарастающий визг, и поезд еще заметнее стал снижать ход. А через некоторое время совсем остановился.
Я перевел дыхание.
Алешка встал и небрежно заметил:
– Вот и все. А теперь будем разбираться.
…Поезд стоял среди степи. Было тихо-тихо. Только где-то высоко в небе щебетала какая-то птаха. Да ласково шуршали под ветром степные травы…
Алешка выдвинул какой-то ящичек на пульте управления, достал из него специальный ключ. Потом пощелкал какими-то тумблерами, отчего на приборной доске один за другим погасли разноцветные огоньки, и сказал деловито:
– Обесточил. Пошли к папе. Мы свое дело сделали.
Мы вышли из кабины, и Алешка запер ее дверь ключом. Подумал секунду и сунул ключ в щель на стене, возле шкафчика, где замерли за стеклом какие-то стрелки.
– А это зачем? - тупо спросил я.
Алешка снисходительно улыбнулся, а потом сурово сказал:
– Поезд полон врагов, Дим.
– Каких врагов? - оторопел я.
– Коварных. Ты думаешь, все это случайно? Случайно исчез начальник? Случайно заболел помощник машиниста? А машинист случайно погулять вышел?
У меня даже голова закружилась.
– И что это значит? - заикаясь, спросил я.
– А я знаю? Пошли к папе. Он разберется.
Пожалуй, это самое верное.
Но в нашем купе нас ждал сюрприз. Мало того, что исчез начальник поезда, так еще исчез и… полковник милиции Оболенский, наш родной папочка.
Мама была в купе одна. Встревоженная, как и все пассажиры, неожиданной остановкой поезда среди Кубанских степей.
– А папа где? - спросили мы с порога.
– Не знаю… - мама растерянно пожала плечами. - За ним зашла проводница и сказала, что его ждут в соседнем вагоне.
– Какая проводница?
– Ну эта… Лялька. Или Лелька. Вы куда? Вернитесь сейчас же!
Последние слова донеслись до нас уже в соседнем вагоне.
Но тут - стоп!
В тамбуре стоял знакомый охранник «Шапито» зловредный Костик. Он был все такой же, каким мы его невзлюбили. Только вместо дубинки у него в руках был… автомат.
– Стоять! - негромко приказал он. - Кругом! Шагом марш! - и угрожающе вскинул автомат.
Я заслонил Алешку и сказал:
– Где наш отец? Позовите его!
– Где надо! - усмехнулся Костик. - Шлепайте отсюда.
Неожиданно за его спиной появилась проводница Лелька. И вместо того чтобы встать на нашу сторону, улыбнулась и ехидно сказала:
– Идите в свое купе, детки. Успокойте свою мамочку. И свой кактус.
А Костик сильно ткнул меня стволом автомата в живот. Неприятное ощущение.
Мы молча отступили.
Когда мы поравнялись со своим купе, Алешка шепнул мне:
– Посиди с мамой, а я за «ботаниками» сбегаю. Они своего учителя в беде не оставят.
Толково.
Я отодвинул дверь нашего купе и успокоил маму словами:
– Папа сейчас придет. Какая-то техническая неполадка. Реверс заело.
– Мне кажется, что-то случилось, - сказала мама. - А где Алешка?
– К «ботаникам» пошел. Трижды два проверять. Сейчас придет.
И он пришел. Но не один. С ним была зареванная Настя.
Мама тут же бросилась ее утешать.
Оказывается, Настины родители тоже исчезли. И за ними тоже приходила… проводница Лелька, пригласила в соседний вагон.
– Она сказала, - всхлипнула Настя, - что их ждет ваш папа.
– А! - Алешка бодро хлопнул себя по лбу. - У них совещание!
– Какое совещание? - возмутилась мама.
– Ну… какое-какое… Будут решать, куда дальше ехать.
– А что, - язвительно спросила мама, - у нас есть выбор? Направо или налево?
– Вперед или назад, - буркнул Алешка.
А моя внутренняя тревога мгновенно превратилась в отчаянный страх. Но я его не показал: рядом со мной - женщина и дети.
Тут к нам постучались. Это была еще одна женщина - в зеленых брюках.
– Простите, - сказала она, - вы не знаете, почему мы остановились? Я не вижу рядом никакой станции.
– Я - тоже, - возмущенно произнесла мама. - А что говорит ваш проводник?
– Мы его не нашли. Служебное купе заперто. И никто внутри не отзывается. А мне, представьте, нельзя задерживаться в пути.
Если бы они знали, что и машинист «не отзывается»!
– И мне нельзя задерживаться, - сказала мама.
И тут тетка увидела наш кактус.
– О! Вы тоже на выставку цветов? Везете свой экземпляр? А у меня целое купе.
– «Аспарагус магикус»! - гордо проговорила мама. - Цветет раз в сто лет. Как раз ему срок подходит.
Зеленая тетка по этому поводу особого восторга почему-то не выразила. Да и на кактус как-то равнодушно посмотрела. И как-то странно сказала:
– Аспарагус… Вы думаете? Впрочем, очень может быть.
Мы воспользовались их развивающимся контактом, сунули Насте горсть конфет и выскользнули из купе.
Все пассажиры нашего вагона высыпали в коридор и бурно обсуждали происшествие.
– Безобразие!
– Что хотят, то и делают!
– А я, между прочим, торт своей теще везу, на ее юбилей. Он же теперь прокиснет!
– Мало того, что маршрут изменили, так еще и встали посреди поля!
– Где проводник?
– Где начальник поезда?
Вот именно.
С этого и надо начинать.
Мы с Алешкой протолкались в соседний вагон. Там был такой же бурный митинг.
А в головном вагоне никого не было. И купе начальника на этот раз - заперто. Мы постучались и прислушались, прижав уши к двери.
Нам обоим послышались в купе какие-то звуки.
– Самовар пыхтит, - предположил я.
– Юрий Иванович, - предположил Алешка. И тут же скомандовал: - Дим, дуй на крышу вагона и загляни к нему в окно! Только не падай вниз.
Во дает! Можно подумать, что я вверх могу упасть.
– Забоялся, что ли? - правильно оценил он мою реакцию. - Тогда я полезу!
Этого я, конечно, допустить не мог.
– Только незаметно, - подсказал Алешка. - А я здесь покараулю.
Я безмолвно вышел в тамбур, открыл боковую дверь, огляделся и довольно ловко по узенькому трапу вылез на крышу вагона. Стал на четвереньки, окинул взором окружающее пространство.
Оно было удручающим. Впереди блестели уходящие вдаль рельсы. Позади - та же картина. А по бокам - бескрайняя степь. И парящие над ней орлы. Или коршуны, кто их разберет…
Собравшись с духом, прямо на четвереньках, среди каких-то выступов и грибков, я двинулся по крыше вагона. Подобрался к самому краю, глянул вниз…
И чуть не ахнул!
Не двенадцатый этаж, конечно. Но и не первый.
Свесившись сколько можно, я заглянул в окно - не то, пустое купе, заставленное всяким железнодорожным имуществом, склад какой-то.
Пополз дальше. Снова свесился. На этот раз угадал!
Юрий Иванович был на месте. Он… спокойно спал на своем диванчике под картиной боевого корабля.
Весь поезд сходит с ума, творится в нем непонятно что, а начальник - гном морской - спит себе спокойно среди бела дня.
Я свесился еще пониже и гаркнул:
– Подъем! Тревога!
Юрий Иванович вздрогнул, как-то неловко повернулся и что-то странно промычал во сне.
А глаза у него были открыты, и он изо всех сил ими моргал.
Вот тут-то я чуть не грохнулся в степные травы с крыши вагона. Сначала меня удивила его странная борода, а мгновение спустя я понял, что она заклеена пластырем. Не только борода, конечно, а и весь рот. И еще я увидел, что обе руки начальника прикованы наручниками к металлическому подлокотнику дивана.
Юрий Иванович моргал и мычал изо всех сил.
– Сейчас! - крикнул я. - Иду на помощь! - И уже не таясь, во весь рост, бросился к трапу.
Алешка с нетерпением ждал меня.
– Леха! - завопил я. - Его приковали к дивану! И заклеили!
– Я так и знал! - сказал Алешка. - Ты помнишь, куда я ключ от кабины спрятал? Тащи его сюда! Он аварийный, ко всем дверям подходит.
Ключ подошел.
Мы отперли купе.
Юрий Иванович задергался, замычал еще сильнее и стал глазами показывать на дверь.
Я сообразил - запер ее изнутри и защелкнул собачку.
– Сдирай пластырь! - скомандовал Алешка.
– Как? - растерялся я. - Вместе с бородой?
Юрий Иванович показал нам глазами на шкафчик с красным крестом на дверце. Это была аптечка. Алешка перерыл ее и отыскал ножницы…
