ведь не может быть так, что всегда все отлично, тогда ты это счастье перестанешь замечать, тебе нужно разнообразие, чтобы было с чем сравнивать.
– Да, конечно, я все прекрасно понимаю. Также я отлично знаю, что нужно быть радой абсолютно всему, что со мной происходит. Искать в этом положительное… Я делала это, старалась, но потом устала, поняв, что я себя обманываю, говоря и убеждая себя, что в этом что-то есть, что стоит ценить. Но нет, даже если трезво взглянуть на вещи, то видно, что в этой ситуации нет ничего, чему можно было радоваться, поэтому если я буду и дальше продолжать это делать, то это будет называться притворство. Я так не хочу. Наверное, сейчас один из многих этапов жизни, который нужно просто перетерпеть, чтобы дальше было лучше.
– Зато после ты будешь вспоминать это время с благодарностью, что оно было и показало тебе, как бывает в жизни. На его фоне другие радости будут выглядеть еще ярче.
– Главное, чтобы так было не всегда, – тихо промолвила она.
Значение привычек, приобретенных в раннем возрасте, громадно; отделаться от них впоследствии очень трудно, а иногда и не под силу взрослому.
©Пётр Францевич Лесгафт
– Зачем ты к ним ходила? – хмуро спросил он.
– С., у них другой образ жизни, никак у меня.
– Поэтому я и спрашиваю, зачем тебе это было нужно, если они тебя не научат ничему хорошему?
– Ты так думаешь? – усмехнулась М..
– Конечно. Они пьют, курят, пантуются друг перед другом. Разве не это тебе не нравилось? Ты сама постоянно твердишь, что это плохо, что не стоит так делать и водиться с такими. Ты пересмотрела свои взгляды? Ты слишком изменчива, – С. говорил это очень серьезно, в упор, смотря на девушку, которая даже и не думала раскаиваться, а еле сдерживала улыбку.
– Мне кажется, что ты не до конца понимаешь то, что я делаю. Ведь все зависит от человека, с кем он будет водиться, гулять, дружить. Никто не может навязать ему этого, если он только сам не передумает, у него не щелкнет что-нибудь в голове, и он резко поменяет свои принципы, идеи, идеалы.
– По-моему, именно это ты и сделала, – заметил парень.
– Да нет же, это было что-то вроде эксперимента. Знаешь, когда в детстве тебе объясняют, что такое добро, а что такое зло, учат различать эти понятия. Позже мы делаем уже это на подсознательном уровне, анализируя ситуации. А кого-то в детстве плохо учили разграничивать эти явления. Он может идти только по тому пути, который ему известен, концепцию которого ему «разжевали и в рот положили», а сам он сделать это не способен. Вот, я же сидя в их компании не списываю все, а разбираю тщательно, что они говорят, делают. Я сопоставляют факты и их действия, результат и то, чем они занимаются сейчас. Все вполне логично, кто может думать, тот это делает. И у меня в голове выстраивается картинка – дорога, по которой пойду уже я, способная маневрировать, уходить в сторону, намеренно откланяться от заданного пути, чтобы после вернуться обратно, затратив на это меньше сил, а не идти, как баран все в одну строну, сметая, все, что попадается. Наверное, в этом и различаются умные люди и не очень. Я не хочу хвалить себя или что-то в этом роде, просто хочу показать, что каждый человек сам для себя выбирает. И этот выбор происходит еще в детстве, когда ты либо отказываешься познавать что-то новое и учиться, либо поглощаешь все, впитываешь в себя знания. У некоторых позже, но эти случаи более редкие.
– Да, а с первого взгляда, мне показалось, что ты влилась к ним в компанию, так заинтересованно их слушаешь, – С. замолчал. Он слишком мало знает об этой загадочной девушке, которая в прямом смысле слова, может перевернуть все с ног на голову, и еще вынести для себя из этого что-то, что не может понять человек, просто наблюдающий за ней.
– Маленькие дети не способны еще к таким сложным действиям, как анализирование ситуации, но становясь взрослее, они не верят всему, что им показывают и говорят, они это фильтруют, оставляя только самое важное, самое значимое, из чего потом собирается настоящая – правдивая картинка, до которой докапываются лишь единицы. А некоторые взрослые так и остаются детьми в своем развитии, видимо, им лень думать или они не умеют, не знаю. Но готовы верить любому слову, которое сказал кто-то, кто считается для них авторитетом.
– Надо учиться думать, – заключил С., решивший, что впредь будет больше уделять внимания тому, что говорят другие, но рассматривая их слова с разных сторон, чтобы уже его мнение было не одногранным.
Чем тише ты становишься, тем больше слышишь.
©Рам Дасс
«Тишина. Для места, в котором я сейчас нахожусь, весьма необычное явление. Такой покой и уют, несмотря на то, что я в центре большого города, где туда-сюда снуют машины, пешеходы, порой раздаются крики и сирены аварийных автомобилей. Да, а здесь в тихом дворике этого нет, здесь лишь тускло горят своим неровным светом фонари. Друг за другом освещаются окна в многоквартирных домах. За каждым из которых бурлит жизнь: семьи ужинают, общаются, обговаривают что-то, делятся своими впечатлениями и переживаниями, которые у них накопились за этот день. У некоторых открыты форточки, а оттуда доносятся голоса людей, но они не разборчивы, слова нельзя разделить. Все это сливается в монотонный, но приятный гул. Разговоры. Они отдают каким-то теплом, лаской – жизнью. Здесь она чувствуется, как ни в одном другом месте. Поскрипывание качелей. Вдруг раздается смех, но тут же затихает, переходя в тот самый монотонный гул. А ветер такой теплый. Он мягко развевает мои волосы, лежащие на плечах, щекочет и шепчет что-то на ушко. Так не бывает на шумной улице или в морозный день. Эти ощущения мне можно пережить лишь сейчас – в теплый вечер в этом, с первого взгляда, самом обычном дворике города».
С. сидел рядом и медленно раскачивался на качелях.
«Хорошо здесь. Так и не хочется уходить. Качели. Как много связано воспоминаний с ними. А М. тоже рядом, и от этого становится так приятно. Она так задумчиво вглядывается в окна. Что она там может увидеть, разглядеть? Ведь все завешано шторами так, что я не понимаю, как свет лампочек проходит сквозь них. Никаких забот, ничего. Просто сидеть вот так, сколько это будет продолжаться? Точно не вечность, а жаль, ведь, кажется, здесь наступает такое умиротворение, отдых души. А М. говорила, что такое бывает только на природе. Вот же это состояние, которое можно достичь и, не выезжая за пределы мегаполиса».
Парень
