приехал к нам:
110 Ты служить-то ли ко мне по-старому,
Ай по-старому служить ко мне по-прежному,
Или по силушкой пришол ты под меня разьве с великою,
Разьве скорым послом ты ко мне послан-то?»
Говорит ему Дунай да таковы реци:
115 «Не служить-то я к тебе да верой правдою,
Не послом-то я к тебе да пришол посланый,
Я пришол к тебе, приехал сватом свататьц́е
За своёго-то за красного за солнышка,
За того ли я за князя за Владимира».
120 Говорил ёму король да таковы слова, [121]
Наливал-то ёму цяру зелёна́ вина,
Зелёна́ ёму вина да полтора ведра;
Выпивал Дунай да на единой дух.
Наливал ему да пива пьяного;
125 Выпивал Дунай да на единой дух.
Наливал ёму мёду сладкого;
Как ведь попивалв Дунай да мёду сладкого.
Ише стал-то Дунаюшко всё веселёхонёк.
Говорит-то он королю да второй након,
130 Говорит он королю да во трете́й након:
«Ты отдай, отдай, король да Ляхоминьскойг ты,
Ты отдай-ко-се свою-ту доць любимую
Ишше ты ли Опраксею Королевисьню
Ты за нашого за красного за солнышка,
135 За того ли всё за князя за Владимера!»
Говорит-то король да Ляхоминьския:
«Не отдам-то Опраксеи Королевисьни:
Опекат-то он всё куци всё назёмныя;
Я ишше́ слыхал у вас про князя про Владимира,
140 Белото́й-то он всё как коте́льня-та прига́рина».
Тут не лютоё зе́льё розгорелосе,
Богатырьско-то серьцё проскрипелосе;
Он хватил-то всё тотарина тут за́ ноги;
В одну сторону махнёт — вали́тц́е улицёй,
145 Шьто в другу-ту он махнёт — да переулками.
Засьвисьтел-то тут Дунаюшко во турей рог;
Тут наехали два брателка крестовыи:
Как перьво́й-от всё Добрынюшка Никитиць млад,
Шьчо другой-от Олёшенька Поповськой сын;
150 Они за́чели-то бить со старого до малого.
По подстоликам король-от всё туле́итц́е,
Куньей шубоцькой король всё прикрываитц́е.
Говорит-то Дунай да таковы реци:
«Ты не бойсе-ко, король всё Ляхоминськыя!
155 Не убьём-то мы тебя да зберегём мы всё».
Тут ставаёт всё король, король скорёхонько;
Он ведь кланелсэ Дунаюшку низёхонько:
«Уж ты го́й еси, Дунай да сын Ивановиць!
Ты бери-ко Опраксеюшку у мня да с ц́есьти, с радосьти;
160 Ты оставь мне-ка силы хоть на се́мяна».
Тут как скоро Дунаюшко-то приступил к замкам заморьскиим,
Он прибил-то всё ведь крепких караульщиков,
Притоптал-то он ведь вси замки заморьския.
Опраксеюшка скоцила на резвы́ ноги
165 Со того ли со стула рыта бархата:
«Я кого-то, как кого теперь увидяла!
Я того ли всё Дунаюшка сына Ивановиця».
Он тут брал-то Опраксеюшку всё за праву́ руку,
Он за те ли ей за перьсни за злацёныя,
170 Он повёл-то Опраксею на широкой двор;
Как Опраксею-Королевисьню он на руках несёт,
Ище́ сам он по се́ням-то в крови да до колен бредёт.
Тут поехали они да в красён Киев-град
К тому ли ко ласковому князю ко Владимиру;
175 Приежали они да в славной Киев-град.
Принимали с Опраксеей-то Владимир по злату́ венцю;
Как повёлсэ тут у их на радосьти поц́е́сён пир,
Да поц́е́сён у их пир да тут на весь на мир,
На кнезье́й у их да всё на бо́яров
180 Да на сильних на могуцих на бога́тырей,
Тут на трёх-то всё на братьиц́ей крестовыих:
На того-ли на Дунаюшка сына Ивановича,
На того ли на Добрынюшку сына Никитиця,
Шьчо на того ли на Олёшеньку да на Поповиця.
Ише был-то жил Дунаюшко да он не в Киеви,
Ай не в Киеви жил, всё не в Ц́ернигови,
Жил во матушки, жил в славной камянно́й Москвы. [122]
Тут задумал Дунаюшко женитисе,
5 Он задумал-то женитьц́е не у князя, всё не у боярина,
Он во той ли проклято́й Литвы поганою
У того всё короля у Ляхоминьского.
Говорил-то Дунай да таковы реци,
Он тому ли всё Ильи, да Ильи Мурамцю:
10 «Я ведь сам-то — бога́тырь да я присильния, —
Я возьму себе ведь полени́цю преудалую,
Я ли ту возьму Настасью Королевисьню».
Тут поехал скоро всё Дунай у нас,
Всё Дунаюшко поехал сын Ивановиць,
15 Он поехал к королю да к Ляхоминьскому;
В чисто́м поли увидел и́скопы глубокия
У того ли всё коня да богатырьского;
Он ведь сам-то говорит да таковы реци:
«Досмотрю я топере, хто же езьдит во чисто́м поли».
20 Тут ведь езьдит всё ведь полениця приуда́лая
А по имени Настасья Королевисьня.
Они сьехались с Настасьюшкой да всё ударились;
О́ни друг дружку до больня́ не ранили;
Они стали тут сошли всё со добры́х коней;
25 Тут у Дунаюшка-та силушки мало́ стало;
Закрыцял-то он стару всё стариньшину,
Ай того ли он ведь ста́рого всё Илью Мурамця:
«Пособи ты мне-ка, братёлко крестовой мой,
Побороть мне полени́цю приуда́лую».
30 Говорит-то Илья, да Илья Мурамець,
Илья Мурамець да сьвет-Ивановиць:
«Шьчо не ц́есь эта́ хвала да молодецькая,
Шьчо не выслуга эта богатырьская —
Нам бороть-то двум могуцим всё бога́тырям
35 А едну-ту полени́цю преуда́лую».
Опознала у Дунаюшка Настасьюшка всё золотой перьстень, —
Подарила-ту Дунаюшку ведь всё Ивановицю,
Ай когда-то он ведь жил у их во клюсьницьках;
Говорила Настасья таковы реци:
40 «Уж ты гой еси, Дунай, Дунай Ивановиць!
Ты кабы́ был не Дунаюшко, я тебе бы не ува́жила,
Поборола бы ведь я да добра молодца,
Досмотряла бы твоё-то ретиво́ серьц́е».
Говорит-то Дунай всё таковы реци:
45 «Уж ты ѓой еси, Настасья Королевисьня!
Ты поедем-ко со мной в матушку в камянну́ Москву [123]
Уж мы примем с тобой да по злату веньцю».
Говорит-то тут Настасья Королевисьня:
«Я нейду-ту, Дунаюшко, всё я теперь да за тебя заму́ж;
50 Мы
